Красная Шапочка выходит на охоту - Ната Лакомка

— Он не золотой, милая Медхен, — доктор достал серп и полюбовался им, поймав на изогнутое лезвие свет. — Это — бронзовый хопеш. Древняя работа. Такие мечи делали в незапамятные времена в Египте, и они прекрасно рассекают реберные кости. Видите, он заточен снаружи, а не внутри, — он любезно показал мне заточку. — Отличное оружие для убийства.

— Значит, это вы выкрали серп из могилы Лагара, — сказала я медленно. — И вы убили всех… и Анну-Ми тоже.

— Хватит болтать, — Саломея пошире распахнула мою разрезанную рубашку и села мне на ноги, придерживая повыше колен. Я попыталась лягнуть ее и сесть, и нам пришлось повозиться под насмешливым взглядом Бужере, прежде чем Саломея одолела меня и снова повалила спиной на камни, удерживая мои ноги. — Честно говоря, я не ожидала, такой прыти от вашей подруги, — сказала она с улыбкой. — Вот что значит — хорошие Шапероны. Она хоть и была под воздействием снотворных капель, а чуть не убежала. И так лягнула меня по ребрам, что я до сих пор дышу с трудом. Поэтому мы решили вас связать. Так и нам будет проще, и вам не придется слишком долго страдать — легкая смерть благо, моя дорогая.

— Опоили Анну-Ми каплями! — я приподнялась на локтях, гневно глядя то на одну, то на другого. — Ведь иначе она не пошла бы с вами!

— Она и не пошла, — призналась Саломея. — Пришлось ее тащить. А под этим деревом ваша подруга вдруг очнулась. И вы тоже, Медхен, очнулись слишком рано. Поэтому теперь придется потерпеть. Извините, но вы сами виноваты. Не надо было приходить в себя раньше времени.

— Я-то в чем виновата, убийцы?!.

— Вам известно всё, — ответил Бужере, помахивая мечом-хопешем, разминая руку для удара. — Ну или почти всё. Когда вы сказали про сердце, которому позавидует Дуамутеф, я понял, что вы — последнее звено в этой цепи. Дуамутефу не хватает только вас. Но я удовлетворю его желание. Я подарю вас ему.

— Хотите принести в жертву своему господину семнадцатую девственницу? — я попыталась взглядом удержать его на расстоянии, перекатываясь на бок.

Саломея недовольно покривилась, потому что ей пришлось толкнуть меня, укладывая на спину, а для этого нужно было потревожить ушибленные ребра.

— Надо будет — принесу в жертву и двадцать дев, и пятьдесят, — пообещал мне доктор. — Саломея, дорогая, поосторожней. Я начинаю.

Он замахнулся, метя ударить двумя руками, сверху вниз, немного по косой. Хопеш грозно сверкнул блестящим лезвием, понесся вниз, но я вскинула руки и приняла изогнутый клинок на клинок своего посеребренного ножа. Мой нож получил зазубрину, но выдержал!

— Откуда нож?! — заорал Бужере, отскакивая, и Саломея тоже поспешила прочь, потому что я махнула ножом перед самым её лицом.

— Клянусь, его не было… — виновато пробормотала она. — Я обыскала её….

— Был, — сказала я ледяным тоном, пытаясь перепилить веревки, опутывавшие мои ноги. — За рукавом. Там вы меня не ощупывали, дорогая Саломея. И пока вы с доктором тащили меня на поле, я успела достать его и надрезать веревки. Чтобы они лопнули в нужный момент.

— Какой недосмотр, — сказал Бужере, уже обретая спокойствие. — Но вы же должны были спать, милая дева?

— Если бы выпила ваш лимонад, то так и произошло бы, — ответила я, не отрывая от него взгляда и продолжая перерезать свои путы. — Но я вылила это пойло, а ваша сообщница ничего не заметила.

— Хитро, — усмехнулся Бужере. — Но вам, всё же, придётся уснуть навсегда, Медхен, — он снова замахнулся, уже справа налево, изо всех сил, будто орудовал топором.

Мой нож не спас бы от такого удара, а веревки всё ещё опутывали ноги. Хопеш сверкнул остро заточенным лезвием и полетел вниз и медлить было нельзя. Я перекатилась на бок, вскочила на колени, в одно мгновение перекинула нож из правой руки в левую, правой схватила Бужере за запястье, останавливая удар, а левой вонзила доктору в грудь нож, по самую рукоять.

— Меня зовут Мари-Жанна Валле, — ответила я сквозь зубы, выворачивая доктору руку и отбирая серп.

Бужере сдавленно выдохнул и тяжело сел на землю, мертвенно бледнея. Саломея смотрела на него с ужасом, а я, орудуя хопешем, в два счета перерезала путы на ногах. Бронзовый клинок и правда резал всё, как масло.

— Вот это удар… — прошептал Бужере, кривя губы в усмешке. — Какая точность… Вы даже кости не задели… Прямо в сердце.

— Вы не первый зверь, которого мне приходится убивать, — сурово сказала я, перехватывая древний меч поудобнее за рукоять.

Саломея не стала ждать расправы и побежала. Я не преследовала её. Успею поймать. Сначала добью доктора, а потом догоню ту потаскуху…

— Стойте, мадемуазель Лагар! — раздался вдруг окрик, и на поле выскочил Франко де Неваль с аркебузой наперевес, а за ним появился… граф Лагар.

— Саломея, остановись! — крикнул он, бросаясь следом за сестрой.

Она свернула резко влево, скрылась между камней. Её стройный силуэт мелькнул показался на гребне дюны, и вдруг навстречу ей метнулась коротконогая тварь с плоской тупой мордой и щеткой волос на макушке и вдоль хребта. Тварь прыгнула и повалила Саломею, они скатились с дюны и исчезли из виду, и почти сейчас же раздался дикий женский вопль. Крик прозвенел и захлебнулся. Де Неваль вскинул аркебузу, но выстрелить не успел, потому что с того места, где находился граф Лагар, вдруг мощным прыжком сорвался огромный черный волк. Теряя лоскуты ткани, он скрылся между камней, и мы услышали рычанье, визг, похожий на собачий, и клацанье зубов. Всё стихло за пару минут. Ловчий попятился, аркебуза в его руках дрогнула, а на поле вышел граф Лагар. Он был совершенно голый и нес на руках Саломею. Голова её была запрокинута, вместо лица зияла страшная рана, рука безвольно повисла…

— Волк?.. — спросил де Неваль дрогнувшим голосом.

Граф положил тело сестры возле Волосатого дерева, ловчий бросил аркебузу и поспешно стащил с себя куртку, передав её Лагару. Он закрыл сестре лицо и посмотрел в нашу с доктором сторону.

— Она мертва? — спросила уже я.

Лагар молча кивнул. Ловчий неловко похлопал его по плечу, граф взъерошил волосы и пошел по направлению к нам. Де Неваль поспешил следом, на ходу доставая длинный кинжал, хотя в нем не было необходимости.

— Так это была ловушка… — прохрипел Бужере и сплюнул кровью.

— Предполагалось, что да, — ответила я, выразительно глядя на де Неваля. — Только вы отчего-то опоздали, господин ловчий. Да ещё пришли не один.

— Я внес небольшие коррективы в наш план, — смущенно повинился Франко. — И некоторые… м-м… обстоятельства помешали прийти раньше.

— Так получилось, что я совсем немного его придушил, — очень спокойно произнес граф. — Когда он выпустил меня из тюремной камеры.

— Зачем? Мы ведь с вами договорились, — сказала я де Невалю. — Только вы и я. Зачем вы его выпустили.

Ловчий виновато пожал плечами:

— Мне показалось это неправильным. Лагар не мог остаться в стороне.