Магистр темных дел - Ольга Викторовна Романовская

падение не случайность, его подстроила Альма, притаившаяся там, в склепе. И сейчас она выйдет оттуда, чтобы покарать Лику.

«Пожалуйста, пусть та чернота окажется просто тенью!» — мысленно взмолилась девушка. От напряжения волосы на ее теле встали дыбом. Неудивительно, что, когда за спиной раздался легкий шорох, Лику едва не хватил удар. «Это конец!» — пронеслось у нее в голове.

Догадываясь, кого там увидит, Лика медленно обернулась. Из груди вырвался хрип: не Альма, Раян Энсис!

Державшие на себе вес тела руки затряслись, и девушка повалилась обратно на землю. Пусть ругает, пусть смотрит с презрением, главное, она жива!

— Напомните, на каком курсе вы учитесь, Скотт?

И ни слова о бродившей где-то рядом нежити. Складывалось впечатление, будто они на очередной лекции, и у Лики не вышло какое-то заклинание.

— На третьем, — едва ворочая ватным языком, пролепетала девушка.

Нужно встать, отряхнуться, но она не могла, свернувшись калачиком, лежала на стылой земле и шумно, надсадно дышала.

— А напоминаете абитуриентку.

Раян шагнул к ней, присел рядом на корточки. Хотел коснуться плеча, но Лика дернулась.

— Я не демон, не вурдалак, Скотт, прекратите! Куда вы вдруг сбежали? Я же говорил: от меня ни на шаг. По-вашему, кладбище — это парк развлечений?

Перерождение Альмы выбило почву у него из-под ног, магистр не в силах был даже повысить голос, нормально отчитать студентку. Он говорил, но вяло, по привычке. Мысли же крутились вокруг опустевшей могилы. Раян провел подле нее достаточно времени, чтобы понять, опустела она не сегодня. Но когда Альма переродилась? Вчера, три недели назад? Раян давно не навещал ее, готовил подарок к очередной годовщине знакомства. И получил свой, крайне неприятный.

— С чего вам вообще вздумалось бежать? Полагаете, я в не состоянии вас защитить?

— У меня имеются все основания сомневаться не только в собственной безопасности, но и в безопасности прочих студентов, — девушка отважилась вступить на опасную территорию.

— У меня, знаете ли, они тоже имеются. Да-да, Скотт, не надо скептически фыркать, освобождение от смерти мне никто не выдавал. Вампиры одинаково хорошо высасывают и цветочниц, и магистров. Вдобавок вы сами слышали, наша покойница жаждала со мной пообщаться. Сомневаюсь, будто чтобы поздороваться. Темное перерождение меняет человека. Собственно, человека-то как раз и не остается…

Сразу вспомнились убитые, о которых выпытывал канцелярист. Как бы Раяну ни хотелось найти всему другое разумное объяснение, ниточки упорно вели к Альме.

А ведь они могли сбежать!.. Разумеется, спокойно жить в Ремии им не позволили бы, но у Раяна из прошлых, аристократических времен сохранились деньги, кое-какие связи. Он задействовал бы их, купил домик на побережье в каком-нибудь тихом месте. Преподавать вместо себя оставил бы Ларса. Именно Раян составил ему протекцию, устроил в академию на пустующую вакансию. Тот не отказался бы и от тройной ставки — молодой, холостой, самое время делать карьеру, зарабатывать на собственный дом.

Увы, мечты сделаны из тончайшего хрусталя, их так легко разбить! Вот и надежды Раяна в очередной раз разлетелись вдребезги, теперь окончательно.

Одно магистр знал точно: Альму надлежало найти и уничтожить.

— Я хочу немедленно переговорить с ректором, — твердо заявила Лика, вернув магистра к суровой реальности.

Она успела подняться на ноги и теперь, искоса поглядывая на него, с гримасой досады отряхивала пальто. «Ах да, — вспомнилось Раяну, — у нее нет денег на новое. Дункан прижимист, словно она ему падчерица».

— Какое совпадение! Я тоже собирался навестить Георга. Может, сходим вместе?

— Так я вам и поверила, мастер! — фыркнула девушка. Судя по тому, что она прятала руки за спиной, заготовила какое-то заклинание. Умница! — Может, я и третьекурсница, но не дура. Сдается, могила опустела вашими стараниями.

Магистр потемнел лицом. А ведь она почти попала в цель! Ну да высшее образование тем и отличается от среднего — оно учит думать, а не только дает знания. Мозг Лики в критический момент правильно сложил запретные книги, кровь, обратную магию и любовь Раяна к невесте.

В первый раз в жизни он оправдывался перед студенткой:

— Со стороны все действительно выглядит… странно, но, клянусь, я не прикасался к могиле Альмы. Не стану отрицать, я искал способ возродить ее к жизни, но точно не такой!

Лика нервно рассмеялась:

— Можно подумать, существует какой-то другой!

— Да. — Раян стойко выдержал ее обвиняющий взгляд. — В определенных случаях смерть обратима. Но в одном вы правы, это противозаконно даже для некроманта. Увы, правосудие и прежде меня не жаловало, пора было совершить то, в чем меня обвиняли. В моей библиотеке действительно есть запрещенные и редкие книги. Все они посвящены крови. Она ключевой ингредиент для передачи эманации жизни. Непременно требуется артериальная, собранная до смерти: после нее состав и магические свойства меняются, уходят в «минусовую» зону. Если хотите, я могу продолжить, объяснить суть ритуала, но, — глубокая складка залегла возле его рта, — сдается, вы и без того напуганы, считаете меня порождением Асписа.

Потрясенная Лика молчала. Казалось бы, академия давно полнилась слухами о злодействах Раяна Энсиса, он не сказал ничего нового, но почему в ее сердце будто вонзили осколок льда? В последний раз Лике было так горько, когда Мирабель выставила ее на посмешище. Хотя нет, сейчас было гораздо хуже, ведь Раян предал ее. Она по наивности решила, будто он видит в ней мага, считает умной, даже чуточку красивой. Дурочка, витавшая в розовых облаках!

На глазах навернулись слезы, но девушка не позволила им пролиться.

— Именно поэтому, — несмотря на все старания, голос Лики дрогнул, — вы придумали двухлетнее рабство? Вы… вы вовсе не пожалели меня, когда ректор собирался меня отчислить, наоборот, рассчитывали хладнокровно использовать мой дар в собственных целях. Его ведь тоже можно забрать, верно? Перегнать по трубам, закупорить в пробирку и в качестве подарка преподнести вашей любимой. Как ее там? Альме, кажется. Никто не всплакнет, отец тоже порадуется, что избавился от бракованной дочери.

Она не хотела этого говорить, особенно ему, но что-то внутри треснуло, и горькие слова бурным потоком хлынули наружу. А вместе с ними и слезы.

Во рту стоял металлический привкус предательства. Напрасно девушка убеждала себя, что магистр ей ничем не обязан, напрасно разум твердил, что нужно скорее выбираться с кладбища, переполошить всю академию. Ее трясло словно в лихорадке. Если сейчас из вон того склепа вырвется нежить, она защищаться не станет. Пускай сожрет, все лучше, чем дыра в сердце.

— Тихо, успокойтесь! Я не собираюсь вас убивать. — Голос Раяна поразил непривычной мягкостью,