Холодная кровь - Роман Глушков

– Ты видел утренние сводки новостей? – полюбопытствовал полковник, указав на лежащий перед ним ПДА.

– Еще нет, – признался Кальтер и поинтересовался в свою очередь: – А что, там есть информация, которая может быть мне полезна?

– Зайди на «Доску объявлений», – порекомендовал замкомдолг. – На ссылку «Разное». Ищи послание, оставленное твоими, вернее, нашими врагами… Нашел?

Бегая пальцами по мини-клавиатуре ПДА в поисках нужной ссылки, майор молча кивнул. Потом ознакомился с деловым предложением «Монолита». Все это время Петренко внимательно наблюдал за Кальтером, но так и не увидел, чтобы у него на лице отразились хоть какие-нибудь эмоции.

– Никого не напоминает это описание? – хитро осведомился Петренко, разливая по кружкам чай и раскладывая перед гостем рафинад и бутерброды.

– С чего ты взял, что здесь говорится именно обо мне? – спросил «мизантроп». – Мало ли у секты может быть смуглых врагов в серых комбинезонах?

– Брось, майор, – отмахнулся долговец. – Нам ли с тобой играть друг перед другом в «непонятки»?.. Но, если угодно, я, так уж и быть, ни на что не намекаю. Просто хочу предупредить старого знакомого о том, что он слишком похож на разыскиваемого монолитовцами сталкера.

– Что ж, спасибо за предупреждение, – поблагодарил интрудер. – Вот только я попросил тебя показать мне не свежие новости, а предоставить доступ к вашим архивным материалам. Такое возможно?

– Без санкции генерала Воронина – нет, – категорично помотал головой Петренко.

– Хорошо, тогда устрой мне встречу со своим командиром, – потребовал Кальтер. – Думаю, он не откажется помочь моему горю.

– Не исключено, – не стал утверждать наверняка полковник. – Но хочу тебя заранее предупредить: Воронин в курсе, где я служил до ухода в отставку. И я не намерен перед ним юлить и выдавать тебя за кого-то другого. Поэтому, если тебя не устраивает такой расклад…

– Устраивает, – поспешил согласиться майор. – Но в таком случае я вынужден настаивать на конфиденциальной встрече с генералом. И желательно в таком месте, где нас не смогут подслушать.

– Я приведу Воронина в арсенал, – сказал Петренко. – Это надежная комната с толстыми стенами. И чтобы генерал не заподозрил меня в чем-то неблаговидном, заранее доложу ему, кто ты и откуда. А пока мы не придем, ты посидишь здесь под замком. Не подумай ничего такого – просто не хочу, чтобы кто-нибудь вошел сюда в мое отсутствие. И еще: учитывая то, как ты к нам проник, не жди от генерала благодарности за аудиторскую проверку нашей бдительности. Окажись на твоем месте кто-то из сталкеров, Воронин без колебаний поставил бы его к стенке по всем законам военного времени.

– А что, в Зоне бывают и другие времена? – с издевкой поинтересовался Кальтер, беря со стола кружку с чаем. И, перед тем как сделать первый глоток, подытожил: – Ладно, полковник, я согласен на все твои условия. На войне, как на войне: хочешь получить союзника – будь готов идти на компромиссы. Поэтому давай узнаем, что мы можем предложить друг другу для взаимовыгодного сотрудничества…

Пока Петренко отсутствовал, запертый в арсенале Кальтер успел выпить две кружки сладкого чая, подкрепился полковничьими бутербродами и даже позволил себе немного вздремнуть. За проведенные в Зоне четверо суток майор впервые очутился в таком месте, где он почувствовал себя в относительной безопасности и потому мог ненадолго расслабиться.

С небольшой натяжкой таким же безопасным убежищем можно было назвать и катакомбы «Агропрома», где обессиленный интрудер провалялся без сознания несколько часов. После гибели контролера в институтских тоннелях не осталось ни одной мутировавшей души. А крысы, чью возню интрудер расслышал, когда пришел в себя, к беспомощному человеку почему-то не приближались. Не иначе, чуяли незримую ментальную метку, оставленную на Кальтере псиоником, и боялись трогать его клейменную «собственность». По мнению некоторых ученых, крысы являются телепатами от природы и обладают единым коллективным разумом, так что между ними и контролером вполне мог возникнуть ментальный симбиоз.

Несмотря на то что все эти часы Кальтер пребывал в глубокой отключке, силы она ему не вернула. Наоборот, майор очнулся вымотанным, как после длительного марш-броска по пересеченной местности. И это накануне предстоящего Кальтеру теперь уже всамделишного похода в глубь Зоны! Если бы не анаболики, вряд ли интрудер добрался в таком состоянии до Бара, не говоря уже о скрытном проникновении на его хорошо охраняемую территорию.

Выбираться из колодца пришлось при помощи кошки, выстреливаемой из подствольника, и прикрепленного к ней лебедочного троса. Легкий якорь лишь с пятой попытки зацепился за верхний край колодца, некогда спрятанного под дощатым настилом. После чего обессиленному Кальтеру пришлось осуществить долгое восхождение на поверхность, буквально по сантиметру вытягивая себя из шахты. Дело продвигалось медленно и требовало кропотливого подхода. Любое резкое движение было чревато тем, что «кошка» могла сорваться с бортика колодца, и майору пришлось бы вновь падать в катакомбы. И хоть он загодя убрал снизу все обломки досок и прочий хлам, рассчитывать на второе удачное столкновение с бетонным полом было бы слишком самонадеянно.

Все произошедшее после падения в шахту и до того, как он очнулся, майор помнил смутно, словно кошмарный сон. В ушах еще стоял звон, а голова продолжала раскалываться от боли, но мыслил майор вполне адекватно и мог без проблем шевелить руками и ногами. Обезглавленное тело контролера так и лежало возле разбитого настила, а значит, встреча с ним действительно имела место, а не пригрезилась Кальтеру после того, как он ушиб голову о парапет.

Но очень уж странной была та встреча. По законам Зоны, майор имел шанс убить контролера, лишь находясь от него на достаточном расстоянии – таком, чтобы псионик не дотянулся до сознания человека своими телепатическими «щупальцами». Однако супермутант стоял от интрудера в восьми шагах, а Кальтер сумел поднять на него оружие и выстрелить. Что-то здесь не срасталось. Тем паче что перед тем, как издохнуть, контролер несколько минут кряду «бомбил» мозг жертвы потоком псионического излучения. Майор помнил эту деталь их битвы с мутантом отчетливее всего, но лишь в образе дикой боли, распирающей голову изнутри. Кажется, при этом монстр еще что-то говорил. А может, и нет. Всякое могло почудиться, особенно когда твоя черепная коробка превращается в кипящий паровой котел.

И тем не менее Кальтер поймал себя на навязчивой мысли, что он упорно старается вспомнить, о чем именно толковал ему контролер. Даже если тот нес всякий бред, в этом бреду крылось нечто такое, от чего было невозможно просто взять и отмахнуться. И это «нечто» лежало не только за пределами Зоны, но и вне настоящего времени. Противный, будто жужжащий зуммер, сигнал из далекого прошлого. Узнать бы еще, как перерезать идущие к нему провода, чтобы этот сигнал заткнулся…

Впрочем, долгое восхождение по колодезной шахте стало для майора чем-то вроде медитации, восстанавливающей мысленный порядок и душевное равновесие. Постепенно от необъяснимого финала битвы с псиоником Кальтер перешел к обдумыванию насущных проблем и планов на ближайшее будущее. И когда верхолаз поневоле выбрался наконец из катакомб в хорошо известную ему лесную впадину, его волновали уже не слова контролера, а четыре захваченных «Монолитом» ракетных микрочипа.