Француженки не верят джентльменам - Лора Флоранд

О да! Он делал ее голодной, возбуждал желание. И заставлял улыбаться.

Она становилась все счастливее по мере приближения к нему. Кроме тех моментов, когда вина за то, что она уехала в воскресенье, не проведя этот день с отцом, пыталась проскользнуть обратно. Джоли не была полностью уверена, что отец знал, чем заняться с ней в выходные. Да и сама она не могла придумать ему занятия, но все еще съеживалась при мысли, что оставила его одного.

И все же она была в поезде, а отец остался один. Она пыталась убедить себя, что делает это для защиты его от Габриэля, хотя совершенно точно знала, что Габриэль никогда ничего бы не сделал, чтобы причинить боль ее отцу. У нее на душе становилось все светлее, и нетерпение ее росло со скоростью более пяти километров в минуту. Однако чувство вины никак не отступало, тревожа ее, заставляя чувствовать себя некомфортно. Какая-то ее часть желала свободы, но, по правде говоря, такой свободы не могло быть у человека, если в его сердце постоянно жило сострадание.

Она приехала в Sainte-Mère в одиннадцать часов вечера, когда Габриэль еще работал, и передала записку для Рафаэля. Он вышел быстро, как только смог. Посетители поворачивались посмотреть на него, когда он проходил через salle[92]с белой аркой, и спрашивали друг друга: «Кто это?»

– Это будет ночь Габа, – сказал Рафаэль с усмешкой, похожей на усмешку брата. Рафаэль выглядел так, будто мог бы быть мореплавателем, пиратом или – в наши дни – просто путешественником, который прокладывает свой путь вокруг света. Ростом и лицом он был очень похож на Габриэля, только косматые волосы были немного темнее, а глаза – серо-зелеными, и выглядел он более… обветренным, как от борьбы со стихиями, будто после работы занимался виндсерфингом. – Чем могу тебе помочь?

Джоли почувствовала, будто становится на тысячу фунтов легче только от его уверенности, что Габриэль будет взволнован.

– Можно мне снова взять твой ключ?

Он усмехнулся, копаясь в кармане.

– Почему ты просто не попросишь у него дубликат? Ты же знаешь, он тебе его даст.

«Знаю ли я?» – подумала Джоли. У нее перехватило дыхание, а затем она икнула и выдохнула со свистом. Ух ты!

«Хочу ли знать?»

Ну да. В некотором смысле это заставляло ее сердце замирать от восторга. И это пугало ее. «Никогда ни при каких обстоятельствах не заводи отношений с шеф-поварами, – говорила ей мама. – Они высосут из тебя все соки и никогда ничего не дадут взамен».

«Не вздумай влюбиться в кого-нибудь из моих шеф-поваров. – Это слова отца. – Или в любого другого шеф-повара. Найди кого-нибудь, с кем ты сможешь построить жизнь».

Осторожнее, говорила какая-то часть ее самой, беги прочь, чтобы защитить себя. Не дай мужчине высосать из тебя жизнь. Не дай ему забрать твое счастье и раздавить его, будто тяжелым грузом.

И все же, каким бы он ни был большим, каким бы ни был жадным, но никогда Джоли не воспринимала Габриэля как груз. Или как все всасывающий вакуум.

– Просто чтобы ты знала: у нас за несколькими столиками запоздавшие посетители, поэтому он не сможет вернуться домой раньше полуночи, – сказал Рафаэль.

– Да, – согласилась она. – Я знаю, как это бывает.

Рафаэль снял со связки ключ и, прежде чем отдать его Джоли, долго смотрел на нее. На мгновение его усмешка исчезла.

– Будь осторожна с моим братом, Джоли.

Ой-ой-ой. Вряд ли она понимает, как быть осторожной с Габриэлем.

– Не… merde. Не… не заставляй его влюбиться в тебя еще сильнее, если собираешься его бросить, когда он тебе наскучит.

Наскучит? Габриэль?

Счастье устроилось в ней, как мурлычущая кошка на коленях, которую никто не собирается спихнуть.

Не заставлять его еще сильнее влюбиться в меня?

– Он не такой уж и скучный, – сказала она.

– Мне тоже нужно повстречать девушку – автора кулинарной книги. – Рафаэль просительно возвел руки к небу. – Скажем, тебя, когда ты будешь расстроена из-за него.

Джоли рассмеялась.

– Я была расстроена из-за него даже раньше, чем его встретила.

Рафаэль вздохнул.

– Такое вмешательство в чужие любовные дела по-настоящему не срабатывает. Ведь так? Просто… не делай ему ничего плохого, ладно?

Например, не бросай его. Потому что ты нужна ему. Так же, как нужна отцу. Джоли ждала появления того тяжелого ощущения, будто чей-то груз опустился на нее, того знакомого чувства, что мужчина высасывает из нее больше, чем готов вернуть.

Ее все еще подстегивало любопытство, и она пыталась выяснить, где прячется это чувство, когда уже входила в квартиру Габриэля.

Потом она забыла обо всем этом, смеясь от предвкушения, когда смывала с себя дневные тяготы в душе его квартиры и натягивала маленькую белую пижамку. Свою любимую.

Она читала книгу, когда на ступеньках послышались его шаги, и ее тело немедленно загудело от адреналина. Устремившись к двери, она бегом пересекла комнату и улыбнулась ему.

– Сюрприз!

Лицо Габриэля засветилось. Усталость сменилась вспыхнувшей радостью, и в следующий миг Джоли исчезла в медвежьих объятиях.

– Pardon, – сказал он, когда наконец выпустил ее. – Я знаю, что мне нужен душ. – Но вместо этого обхватил ее лицо руками и подарил ей глубокий поцелуй. – Джоли. Это лучше любого Рождества. Я больше никогда не буду приходить домой с прежним настроением. Теперь я всегда буду приходить с надеждой.

Он был таким большим. Как много он чувствовал и как мало скрывал это! Она рывком встала на цыпочки, а ее сияющее лицо по-прежнему было в его руках.

Его пальцы погрузились в ее волосы, а потом он неохотно вытащил их.

– Пусти меня в душ. Сегодня был сумасшедший день.

– Я приготовила дхал, – сказала Джоли, идя за ним.

Он остановился в прихожей так внезапно, что она уткнулась в его широкую спину. Он повернулся, взял в ладони ее голову и опять очень страстно поцеловал.

– Это просто, – сказала она, слегка смутившись, потому что те блюда, которыми он угощал ее, получали международные награды. – Я приготовила его из продуктов, оставшихся с прошлого раза.

– Ты извиняешься? – недоверчиво спросил Габриэль. – Джоли. – Он снова поцеловал ее, яростно и горячо. Теперь она стояла, опираясь о стену. – Дай мне принять душ, прежде чем я упаду от усталости. Ладно?

Он оттолкнулся от стены и быстро ушел, на ходу срывая с себя футболку. На полсекунды стала видна гладкая мускулистая спина, а потом дверь ванной захлопнулась за ним.

Ммм.

Она дала ему пару минут, оставшись там, где он оставил ее прижатой к стене, и слушала журчание воды по его красивому, неутомимому и неудержимо влекущему телу.