Лыжник - Александр Санфиров

Однако Сашке не сиделось в номере, и он решил навестить Лену, разумно рассудив, что девчата еще не спят и вряд ли погонят его обратно.

Подходя к номеру, он услышал нервный Ленкин голос.

– Отстаньте наконец от меня, никуда я с вами не пойду!

Ускорив шаг, он повернул за угол и увидел, что Лену тянет за руку какой-то усатый джигит.

В голове у Александра переклинило, и он с ходу зарядил джигиту в ухо. Тот, кувырнувшись, растянулся на полу и затих.

– Идем, – он в свою очередь схватил Лену за руку и потащил в номер.

Две полураздетые девчонки, увидев их, срочно закрылись кто чем и приготовились завизжать.

– Тихо! – скомандовал Сашка. – Не орите, и так проблем навалом.

– Что случилось? – спросила девушка постарше, надевая мастерку.

– Что, что, – сердито ответил Петров, – в душ и туалет ходите по двое. Пьяных дураков здесь вечером хватает, а горничная неизвестно где болтается. Сейчас Лену один такой кавказец чуть к себе не затащил.

– И что ты сделал? – с неожиданным интересом спросила девушка.

– Саша его побил, – гордо заявила Лена, – он уже столько народа из-за меня побил, ужас!

Девчонки, слегка пришедшие в себя после бесцеремонного вторжения, засмеялись.

– Не повезло тебе, Лена, так он всех кавалеров отобьет.

– А мне другие не нужны, – гордо ответила та.

Девчата переглянулись, но ничего не сказали. Сашка без труда читал по их взглядам, какого мнения они о легкомысленном заявлении семнадцатилетней девчонки.

Поболтав около часа с девочками, он осторожно выглянул в коридор. Никого там не было, и он спокойно отправился в свой номер.

Он уже засыпал, когда вернулся отец и с ходу начал пьяный рассказ о том, что Богданов, такой подлец, снял женщину и развлекается с ней в номерах, а он – примерный семьянин – сейчас спокойно ляжет спать.

Сашка посочувствовал отцу, что тому не удалось, в отличие от Богданова, найти женщину на ночь, но помочь бате ничем не мог, и вскоре они спали крепким сном.

Утром Петр Александрович поднял всех своих питомцев на тренировку, которую поручил провести сыну, а сам умчался на жеребьевку и решать прочие неотложные дела.

Подумав, Петров не стал усложнять и просто прошел вместе со всеми членами команды все дистанции, на которых завтра придется выступать. Так сделать решили многие спортсмены, поэтому на лыжне было многолюдно, как в выходной день. Через два часа с тренировкой было закончено. Немного уставшие спортсмены вернулись в гостиницу и сразу отправились в гостиничный ресторан, где для них было организовано питание. Кормили много и сытно. На выбор предлагали несколько сортов рыбы: палтуса, навагу, семгу и еще много другой.

Саша заказал жареную картошку и два здоровых куска палтуса.

– Не затошнит? – мимоходом спросил батя, появившийся в столовой. От него ощутимо несло спиртным.

«Никак не успокоится, – неодобрительно подумал сын. – Ну, погоди, пообещаю, что все расскажу матери, посмотрим, как ты тогда запрыгаешь».

После обеда все ушли отдыхать. Впереди была еще одна тренировка.

Вечером все тренеры были на удивление трезвыми и разогнали своих подопечных по койкам в девять вечера, мотивируя это завтрашними стартами.

С раннего утра Петров вместе с отцом на улице колдовали со смазкой. Неудавшиеся варианты быстро прогревали газовой горелкой, тщательно вытирали и делали новые пробы. Наконец, придя к окончательному решению, начали готовить лыжи для всей команды.

Как только начало светать, народ потянулся к долине Уюта, и к лыжным стартам там собрались тысячи болельщиков.

Флаги, транспаранты и яркое мартовское солнце на голубом небе создавали настоящий праздничный настрой.

Петров, пробираясь через толпу с лыжами на плече, чувствовал, как его тоже начинает пробирать предстартовый мандраж. Как ни странно, это знакомое ощущение из первой жизни ему пришлось по душе. Пожалуй, за прошедший год он ни разу не испытывал подобного состояния. Идущий рядом батя тоже явно волновался, но, несмотря на это, успевал здороваться с десятками знакомых. Сашку здесь еще никто не знал.

«Ничего, – думал он. – Постараюсь, чтобы в следующий приезд меня хоть немного, но узнавали».

На старт спортсменов отправляли по двое, через тридцать секунд. И все равно он дожидался своей очереди почти полчаса. Пришлось несколько раз скидывать лыжи и разминаться, чтобы не замерзнуть. Парень, бежавший с ним в паре, тоже периодически разминался, скептически поглядывая на Петрова. Он был прикинут гораздо приличнее. Видимо, он считал, что финские лыжи «хэнд мэйд», облегченные камышовые палки дают ему право презрительно глядеть на соперника.

Но вот наконец они дождались своей очереди, и для них прозвучала команда:

– Пошел!

Петров с ходу рванул в отрыв, сразу обогнав своего соперника на несколько метров. Тот какое-то время пытался держаться за ним, но постепенно отставал. Рядом, по параллельной лыжне, бежал Петр Александрович и кричал:

– Наддай, наддай, Сашкец! Хорошо пошел! В тягун входи, как я учил!

Но Петров его уже не слушал. В такт взмахам палок и дыханию у него уже звучал в голове мотив с давно переделанными словами.

Через сто метров лыжня зашла на длинный пологий подъем, о котором предупреждал отец.

И Сашка наддал. Только снежная пыль поднималась в воздух, когда он обгонял очередного соперника. После подъема его ожидал крутой спуск с резким поворотом вправо. На этом повороте барахтались два лыжника, выбираясь из сугроба. Но Петров темпа не сбавлял, резко толкаясь палками, он слышал только свист ветра. На повороте его слегка занесло, но он удержался на ногах и помчался дальше.

Обогнув сопку, он выскочил на открытое место – ветер с моря был пронизывающий, и открытое ухо сразу защипало. Поддернув на ходу чепчик, Александр продолжил бег. Но вот показался поворот трассы, где стоял контролер, записывающий номера пробегающих лыжников.

Богданов, стоявший здесь среди толпы тренеров, крикнул что-то ободряющее, но про время ничего сказать не мог.

«Да, раций еще нет», – пронеслась мысль в голове. И сразу ушла, вытесненная мелодией борьбы.

Вторую половину дистанции Александр прошел, не сбавив темп ни на йоту. На финише ему навстречу выскочила Миронова и, дико завизжав, начала кричать:

– Саша, давай, нажми! Толкайся сильней, сильнее, я тебе говорю!

Последние сто метров Петров спуртовал и ухитрился на самой черте обойти еще одного лыжника. Сегодня он выдал все, что мог, отдал все силы и, финишировав, растянулся на снегу.