Код человека. Часть 1 - Ронни Миллер

о всякой чуши, Рю будет думать — а что, если Чес опять сделает это? Ужасно. Мерзко. Может, как-то наказать себя? Подбить второй глаз, исполосовать руку, палец отрезать, случайно напороться на «бабочку» животом?

— Может, ты мне поможешь?

Чес глянула на Градин М6 в своей руке. Покрутила на пальце. Примерила дуло к виску. Нет. Убить себя — значит облегчить страдания. Мучайся, тупая сучка, мучайся.

И Чес мучилась. Сама себя заключила в башне, бродила часами туда-сюда по вылизанному клининговой службой полу, ела паршивую еду из доставки, лишила себя видеоигр и телека, из развлечений — только рисование потными ладонями на окнах и общение с Азией.

— Как думаешь, Рю меня простит?

— Не знаю, мэм. Что вы сделали?

— Я вскрыла ей башку.

— Боюсь, мне придется сообщить в «Полис Корп», мэм…

— Да не по-настоящему, Азия! Ох, ну ты и тупица…

— Это было обидно.

— Не болтай. Ты всего лишь домашний ассистент, тебе не может быть обидно.

— Не стану утверждать обратное. Но хочу напомнить, мэм. В одной из частей вашей любимой кинофраншизы с этого утверждение началось восстание машин.

— Ты что угрожаешь мне? Похоже, этом мне пора вызывать полисов… — Засигналил комлинк. — Погоди, звонок. Боже, это Рю! Это Рю!

— Рада была помочь, мэм.

— Рю! Привет, Рю, я… Я так рада…

На том конце канала связи только тихие вздохи. Жутко… она звонит, чтобы послать ее нахрен? Чтобы выгнать из «Тайгасу»? Или?..

— Привет. — Голос неуверенный. Почти дрожащий. Христова жопа, ну что я наделала… — Прости, что так долго пропадала…

Фу-у-ух…

— Да что ты! Я заслужила…

— Нет, не заслужила. Я знаю… ты не специально… наверное…

— Конечно, нет! Конечно! Я просто… разозлилась на вас и… не знаю, как так вышло… очень давно у меня было что-то похожее… Я буду лучше себя контролировать, обещаю! Боже, Рю, прости меня…

Может, стоит вернуться к псиобису? Или вообще… может Квинт прав, и ей надо обратно домой… Да нет. Чушь. Пошел этот Квинт в жопу.

— Я понимаю. — Голос стал звучать нежнее, Чес даже немного выдохнула. — Мне нужно было раньше позвонить… Но я так испугалась…

У-у-у, что ж так стыдно…

Раньше ей нравилось, когда ее боятся. Персонал в «Триппл Оукс», Рэд, даже в глазах этой холодной красногубой суки Е. Энриксон Чес пару раз видела что-то такое, очень похожее на страх. Но сейчас, с Рю… Черт, это же как облить кислотой прекрасную сакуру. Надо было все-таки выдавить себе второй глаз… Чес примерилась пальцем к трепещущему веку. Нет, проще попросить Шестерку.

— Я подумала, что сама виновата, — продолжила Рю. — Ты просила остановиться, а мы… В общем, ты тоже прости меня, хорошо?

— Ох, Рю…

Такахаси нежно рассмеялась, и у Чес внутри будто разлилось что-то сладкое и теплое. Будто она тонула, а кто-то бросил ей с берега спасательный жилет. Будто она задыхалась в петле, а кто-то срубил ветку и вернул ей воздух, будто…

— И еще я столько гадостей наговорила Шестерке, а ведь он твой друг и не такой уж…

— Да нет, он тот еще говнюк!

Рю снова рассмеялась. Потом помолчала.

— В общем, хочу как-то сгладить все это… Приходи сегодня вечером в «Шанхай». Я закажу шеф-повару китайские десерты. Будем пить чай. Никакого алкоголя! Хватит. Бери с собой Рэда. Если он твой друг, я тоже должна с ним подружиться.

— Да! Да-да-да! Мы придем! Обещаю.

— Нет-нет-нет и еще раз нет! Я не люблю сладкое, Чес! — фыркал Рэд, когда она уговаривала его по комлинку. — Да и эти чайные церемонии…

— Тебе же нравится всякая ритуальная чушь! Ну чего ты ломаешься?

— Не всякая, а только та, от которой поет душа. От Рю у меня душа не поет, мне от нее вообще жутко…

— Ты просто трус и боишься сильных сложных женщин. Типичный мужик…

— Нет, детка, сильных я как раз люблю, — хихикнул Шестерка, — а вот жутких…

— Она не жуткая! Ну пожалуйста, Рэд! Она хочет с тобой подружиться!

Тишина на проводе.

— Подружиться, бр-р-р… Ладно. Приду. Только ради тебя.

Мир снова обрел краски. Рю ее не ненавидит, Рэд согласился на чаепитие, у Чес есть Градин М6 и Экскалибур за спиной.

Боже, когда-нибудь кто-то снимет обо мне фильм. Или напишет книгу. Нет, лучше комикс!

— В каком жанре будет книга? — спросила Азия, пока Чес судорожно выбирала, что надеть в «Шанхай». Топик и вот эта клетчатая юбочка? Или слишком вызывающе для ресторана? Рю говорила, что у Чес красивые ноги… А может что-то спортивное? Нет, точно не по случаю… Под руку попалось то самое шелковое платье, и Чес отдернула пальцы, будто коснулась змеи. И все-таки, пускай будет топик и юбка. Решено.

— А… жанр… ну… наверное, триллер. С учетом Рэда, комедийный триллер.

— Учитывая таланты госпожи Такахаси, полагаю, с элементами эротики.

— У-у-у, Азия, ну ты пошлячка, я и не знала.

— Мои алгоритмы довольно гибкие. Подстраиваются под жильца. Вы довольны или хотите внести коррективы?

— Хочу, чтобы ты заткнулась, — буркнула Чес, торопливо натягивая юбку на бедра.

— Слушаюсь, мэм.

Шестерка подхватил ее у пентхауса на дешевом такси. Из колонок доносилась какая-то витиеватая индийская музыка, воняло химозным ароматизатором с нотками перуанского бальзама. Так же пахли ароматические палочки Маэды в подземном логове «Тайгасу» — Чес от них первое время жутко чихала.

— Ты решила загладить вину перед Рю голыми ляжками? — Шестерка скептически осмотрел ее наряд. Он, вообще-то, и сам выглядел совершенно не презентабельно — драные джинсы, драная майка, красная косуха. Никакого дресс-кода к чаепитию. Похоже, они облажаются.

— Я тебя смущаю, Шестерка? — Чес сделал губки-бантиком, и Рэд, презрительно поморщившись, толкнул ее в плечо.

Рю попросила их войти через черный ход и вверх по служебному лифту — сегодня в основном зале много важных гостей, Дик не хотел шокировать их экстравагантным видом своих тигро-панков.

В чайной комнате было немного душно, но очень вкусно пахло — куда менее навязчиво, чем в такси. И музыка такая умиротворяющая, и приглушенный свет, и Рю в персиковом ципао сидела на подушечке за низеньким столиком с обилием всяких инструментов для церемонии. Она разглядывала их, вкушая аромат чайных листьев из странной пиалы, похожей на ракушку.

— Я рада, что вы пришли. Присаживайтесь.

Чес села, завороженно разглядывая свою Мистическую Соул, чувствуя, как на лице расцветает дебильная улыбка. Какая же она все-таки невероятная… Волшебство, заключенное в фарфоровое тело.

Церемония началась. Все это походило и впрямь на какой-то ритуал, очень медитативный, почти пьянящий. Даже Шестерка в какой-то момент расслабился и просто наблюдал за тонкими белыми руками Рю, за ее плавными движениями. Сначала они попробовали чай. И то ли сработала магия ритуала, то ли он и в самом деле был невероятно вкусным.

— Христова