Гроссмейстер - Вадим Агапов

– Макс, знакомься, это мой друг по прозвищу… Реаниматор! – представил меня Арсений. Макс гостеприимно кивнул на стул. – Знаешь, скольких людей он отправил на тот свет? Ну, – поправился Строганов, – он присутствовал при смерти нескольких тысяч человек!

Строганов то ли на самом деле был под шафе, то ли играл роль пьяного приятеля.

– Круто! – отреагировал Макс, а Арсений мне незаметно подмигнул и многозначительно посмотрел: мол, не вздумай перечить!

– Я, прям, завидую! – искренне признался мне молодой человек. – Слышь, а че, правда говорят, что когда помирают, то будто по коридору летят? На свет там… или это все брехня?

Строганов незаметно пригрозил мне кулаком.

– Это если душа в рай понеслась, – кивнул я в ответ. – А если человек дерьмовый, то за ним приходит нечто и тащит его в ад. И это жутко. Умирающий аж воет от ужаса.

– Да ладно? – остановил руку со стаканом Сечкин. – Ты сам видел?

– Сотни раз, – кивнул я ему, пытаясь придать себе соответствующий вид. – Одного откачали, так он такое рассказывал! И изменился потом: после клинической смерти стал… волонтером.

– Ты его про двигающихся мертвецов расспроси! – подсказал Арсений Сечкину, подливая ему виски.

– Вранье! – отреагировал тот.

– В этом как раз нет ничего мистического, – пожал я плечами. – Ну, бывает, что после смерти у трупа шевелятся, например, пальцы. И мы даже как-то засняли это на видео. Бывает, что у человека мозг умер, а у него появляются автоматизмы, ну, движения: руками машет, встает с постели даже… Называется «рефлекс Лазаря»…

– Ух ты?! – восхитился Сечкин. – Это же зомбяки! Ну, братан, повезло тебе! Такое увидеть! А можешь мне этого Лазаря на телефон заснять? С меня простава!

– Конечно, может! – ответил Строганов. – Я тоже сто раз у него в реанимации видел, как мертвые встают и ходят. Обычное дело, главное, чтобы было полнолуние…

И он опять показал мне кулак. Я усмехнулся. Чует мое сердце, что Арсений захочет запустить в отделение профессиональных актеров, которые будут изображать умерших, а он Строганов, будет их снимать на видео. Вот так и рождаются нездоровые сенсации.

Затем они перевели разговор на Ктулху и на то, как правильно проводить обряд, чтобы вызвать его из небытия. Строганов внимательно слушал немного бессвязные рассказы Сечкина про то, как они это делали на даче с друзьями.

– А знаешь, как я узнал про него? – Сечкин, склонившись к Арсению, рассказывал громким шепотом: – Мы шли на яхте… ночью шторм был страшный… а на следующий день все какие-то размазанные были… и прикинь, все повырубались… ну, рулевой только остался… а я тоже выключился, и снится мне, что вылезает какое-то чудовище из воды и душит меня! Мне так херово никогда не было, даже когда после герыча ломало… я очнулся, а вокруг никого… я, короче потом спать боялся… а когда узнал, как выглядит Ктулху… так это был он! Он в воду стал сползать и мысль, короче, мне послал: «Зови меня! Жди меня! Я приду!»

Я поразился не самому рассказу Сечкина, а вниманию, с которым его слушал Арсений.

– Я бы не стал его звать, – абсолютно серьезно сказал он Сечкину. – Я ничего не боюсь, но здесь я бы… – и он покачал головой.

– Я тоже сначала сс**ся, а потом мне это, как приход, сечешь? Я торчу от этого. Ну, конечно, мы там ширяемся, тра**емся, но это так, для затравки. Самый кайф приходит, когда я его чувствую, ощущаю, что он рядом…

– Зря, – коротко сказал Строганов. – Пропадешь.

Сечкин похлопал Арсения по плечу.

– Не с*ы, братан! Крутые пацаны…

Он не успел договорить про пацанов, поскольку около нас образовались несколько девушек, пьяных, веселых и раздетых. Они стали обнимать нас к радости Сечкина и Строганова.

– О! – заорал Максим. – Телки пришли! Ща, девки, через полчаса мы ваши!

– Вот, – продолжил он, когда девушки пошли к следующему столику, – я те говорю, давай к нам, попробуем вместе, ты сыграешь, я заклинания скажу… короче, вытащим его сюда по-настоящему, по-взрослому…

– А не боишься, что кто-нибудь реально умрет? – спросил его Арсений.

– Да и хер-то с ним, – отмахнулся он. – Даже если я… я без понтов говорю, мне нас*ать. Я хочу его еще раз увидеть…

– Согласен! – Арсений налил всем нам виски, и мы, чокнувшись, выпили.

– За Ктулху! – гаркнул Сечкин. – Давай, Реаниматор, с нами!

Они продолжили беседу, я не мог услышать всего, но когда Арсений стал его расспрашивать про Маргариту, то наклонился поближе и напряг слух.

– Я как-то играл на вечеринке у одной девчонки, она дочка сталелитейного короля, олигарха. Ксения… Ксюха, не помню фамилию… – говорил Строганов. – Так вот, она рассказала мне историю про свою подругу. Э-э… кажется, Маргарита… так вот, она пропала! Она была на каком-то ритуале, похожем на поклонение Ктулху, и пропала. Исчезла…

Я подумал, что Строганов излишне прямолинеен, грубо работает, что сейчас Сечкин раскусит нас, но! Тот, слушая Арсения, вдруг крикнул:

– Так это, наверно, Марго! Дочка дяди Гоши! Это одноклассница моя! И Ксюху, *** ее в ухо, я знаю… Погоди, где она была? На каком ритуале? – будучи изрядно пьяным, Сечкин принял вранье Арсения за чистую монету.

– Она сказала, что там были поклонники Ктулху, – глядя ему в глаза, вещал Строганов. – Где-то около Вариолы, это под Петербургом…

– А то я не знаю, где это! – хлопнул он ладонью по столу. – У меня там дача…

– Так может быть, она у тебя и была? – предположил Арсений, пристально смотря на Сечкина.

Тот непонимающе уставился на Арсения.

– Что значит «у меня»? А, ну да, была у меня, я ее позвал как-то раз, но ей не понравилось. Она, понимаешь, не такая, как все…

– В смысле?

– Ну ей, короче, все наши развлекухи – по барабану. Она и пьет-то мало. А когда у нас групповуха началась, так она вообще слиняла. Но я без обид, чего там! А потом она уже отказывалась ко мне приезжать, я звал ее, а она, типа, «не мой формат». Ну, и хрен с ней. А Ксю – она дура, она сама хотела к нам потусить, но я с ней разругался и послал… слушай, так она же не нашлась! – вдруг вспомнил он.

– Ксения?

– Да, блин, какая Ксения-ё? Маргарита! Она же пропала, ее искали. Мой батя искал, да. Но не нашли… Жалко, такая баба красивая… – и он стал медленно отпивать из стакана виски. – У нас же класс встречался, – вдруг вспомнил он, – я ее тогда звал, звонил ей. Она собиралась… и не пришла…

* * *

Через полчаса мы вышли на улицу. Как хорошо было вдохнуть свежего ночного воздуха после душной Vпадины! И машин, и людей, несмотря на глубокую ночь, было много. Кажется, прошел дождь, а может, это проехали поливальные машины, потому что дороги и часть тротуаров были мокрые.