Две тысячи лет до нашей эры. Эпоха Троянской войны и Исхода, Хаммурапи и Авраама, Тутанхамона и Рамзеса - Джеффри Бибб

Это было во многих отношениях безрассудное предприятие. Ему предстояло пройти через южные территории хурритов, оставив крайне уязвимыми свои коммуникации, если хурриты вдруг вздумают атаковать. Но это был продуманный риск, и все получилось. Как и ожидал Мурсили, хурриты не выказали желания вмешаться, чтобы защитить Вавилон. К востоку от хурритских земель вдоль Евфрата расположилось семитское царство Ассирия – перпендикулярно верхнему Тигру. Если Вавилон ослабнет, Ассирия окажется изолированной и уязвимой, что хурритам было на руку.

Поэтому они проявили любезность и открыли дорогу хеттской армии, вполне довольные тем, что Мурсили будет таскать для них каштаны из огня.

Военные колесницы хеттов двигались вдоль Евфрата организованными формированиями, впереди и по обе стороны шли разведчики. От Алеппо до Вавилона предстояло пройти пятьсот миль, почти вдвое больше, чем от Хаттусаса до Алеппо, причем весь путь пролегал по враждебной или потенциально враждебной стране. Так что надеяться можно было только на себя. Но вдоль Евфрата было много корма для лошадей и воды, а запасы армия брала там, где находила их. Не прошло и трех недель, как армия хеттов совершенно неожиданно появилась у ворот Вавилона.

У города не было времени подготовиться к обороне. Стены Вавилона, конечно, содержались в целости, но у царя Самсу-дитана не было вообще постоянной армии, а мобилизовать людей он уже не успевал. Сражение за ворота было ожесточенным, но коротким, и довольно скоро захватчики вошли в город. Еще до вечера Вавилон был в руках хеттов.

Наступил 1595 г. до н. э. Мурсили, если предположить, что он родился в 1650 г. до н. э. (а это было примерно так), было пятьдесят пять лет. Ровно триста лет минуло с тех пор, как Суму-абум основал аморитский союз вокруг Вавилона. (Столько же лет прошло для нас после реставрации Карла II. Великие дни, когда Хаммурапи привел Вавилон к победе и правил огромной империей, раскинувшейся от турецких гор до Персидского залива, теперь так же далеки, как от нас американская война за независимость.) На протяжении этих лет Вавилон ни разу не сдавался иноземцам. Старики помнили, что еще их деды рассказывали им, как во времена их детства касситы спустились с персидских гор и стали угрожать городу. Но теперь касситы мирно возделывают земли к востоку от Тигра, их формальные правители в горах не выказывают стремления к дальнейшей экспансии. Да и в любом случае у них достаточно забот на восточной границе, которую необходимо защищать от воинственных племен (воинственность и индоевропейцы в то время были синонимами), которые подступали с северо-востока. Граница с касситами на памяти людей всегда была открыта, и именно касситы составляли значительную часть рабочего населения Вавилонии. Южнее были мятежные государства в верхней части пролива. Но они вскоре после смерти Хаммурапи отделились, и никто больше не думал о них как о мятежниках. Они всегда существовали отдельно, и только самые горячие сторонники великой Вавилонии все еще говорили о священном праве вавилонских царей управлять старым Шумером.

Теперь беда пришла с запада, и великий Вавилон оказался в огне. Самсу-дитана был убит, и трехсотлетняя династия прекратила свое существование. Жителей Вавилона согнали в лагеря за городскими стенами. В будущем их ждали разве что невольничьи рынки в Малой Азии.

Мурсили, наблюдавшему, как растут горы добычи и увеличивается число пленных и скота, было о чем подумать. Он был очень далеко от дома, в конце чрезвычайно истончившихся линий связи. Удержать Вавилон он не мог – впрочем, и не намеревался. Он стремился разрушить силу, которая могла поддержать сопротивление в Ямхаде, и сделал это. Теперь следовало вывести свои силы.

К югу от направления его отхода лежала Сирийская пустыня, родной дом аморитов. И если родственники вавилонян, гиксосы Палестины или смутно известные племена Аравии захотят отомстить, они смогут напасть из южной пустыни в любой точке маршрута. К северу находились земли хурритов. У него не было основания ожидать благодарности от них за устранение их главного соперника на Востоке. Теперь, когда Вавилон уничтожен, они могли почувствовать, что лучше бы и хеттам уйти с дороги.

Оценив опасность, Мурсили распорядился максимально укрепить северный фланг.

И правильно сделал. Когда дымящиеся развалины Вавилона остались позади – в неделе пути, до колонны с трудом продвигающихся рабов, тяжело навьюченных ослов и перегруженных телег дошло известие, что произошло отнюдь не дружественное столкновение между колесницами хеттов и хурритами. После этого отступление в Алеппо стало постоянным сражением, в котором заслон тяжелых колесниц, поставленный Мурсили, постоянно подвергался атакам более многочисленных, но и значительно более легких колесниц царей Митанни. Потери были тяжелыми, но хурриты избегали генерального сражения с тяжелой пехотой, охранявшей караван с добычей. И наконец, после многих недель марша Мурсили оказался под прикрытием армии, которую он оставил, чтобы удерживать Ямхад. Теперь он знал, что выиграл. Все еще располагая большей частью добычи из Вавилона, он отправился по уже знакомой дороге из Алеппо в свою столицу Хаттусас.

В Месопотамии, там, где был Вавилон, осталось пустое место. Беженцы, которые потихоньку возвращались и начинали отстраивать разрушенный город, были не в состоянии удержать царство, центром которого был Вавилон. Ближайшей силой, способной на быстрые и решительные действия, был царь жителей побережья на юге, который, естественно, не стал медлить. И очень скоро весь юг Месопотамии от современного Багдада до моря снова оказался под единым правлением.

Мурсили с триумфом вернулся в свою столицу. Народ шумно приветствовал его. И всего через несколько недель победоносный царь был убит.

Он позабыл о напутствии, данном его приемным отцом Хаттусили, – всегда помнить об интригах, плетущихся в собственной семье. Убийцей стал его родственник – Хантили, который воспользовался длительным отсутствием царя, чтобы заручиться поддержкой знати. Веря, что устранение Мурсили положит конец обременительным войнам, в которых они были вынуждены принимать участие и даже финансировать, знать провозгласила Хантили великим царем.

Но ни Хантили, ни его сторонники не понимали, что Мурсили положил начало процессу, который не могла остановить его смерть. И что только сильная армия и энергичный монарх могут удержать то, что сильная армия и энергичный монарх завоевали.

Хурриты вбили себе в головы, что хетты являются их соперниками, также претендующими на господство над богатыми долинами юга. И их правители, царь и знать Митанни, основали новую столицу Вашшуканни – в месте, где река Хабур спускается с гор на Сирийскую равнину, и разработали план нанесения удара в сердце хеттской власти.

Взять Хаттусас неожиданно было не так просто, как Вавилон. В горной местности колесницы неэффективны, а пограничные гарнизоны хеттов сильны и грамотно расположены. И все же атака хурритов была мощной и опасной. Хантили был вынужден призвать на помощь свою знать, потому что вести с границ приходили очень тревожные. Когда два города в дне пути от столицы были осаждены и взяты, ремесленники Хаттусаса были призваны и отправлены укреплять его стены.