Дело о любопытной новобрачной - Эрл Стенли Гарднер

– Вызовите Сиднея Отиса, – распорядился Лукас.

Толстяк поднялся на возвышение, кинул взгляд на Мейсона, тутже отвел глаза и больше уже не поднимал их.

– Ваше имя? – спросил его Джон Лукас.

– Сидней Отис.

– Где вы проживаете?

– Квартира В в Колмонт-апартментс, Норвалк-авеню, тристашестнадцать.

– Чем вы занимаетесь?

– Я электрик.

– Возраст?

– Сорок восемь лет.

– Когда вы въехали в квартиру, которую занимаете в данноевремя?

– Если не ошибаюсь, двадцатого июня.

– Вам знакомо устройство вашего дверного звонка?

– Да, сэр.

– Как электрик вы должны разбираться в таких вещах?

– Да, сэр.

– Скажите, с того момента, как вы переехали в эту квартиру,звонок не менялся? Или, может быть, ремонтировался?

– Я его заменил.

– Что?! – не смог сдержать удивления заместитель окружного прокурора.

– Я сказал, что заменил его, – улыбнулся свидетель.

– Заменили?!

– Ну да, теперь там другой звонок.

– Как это понять? – На лице Лукаса появились растерянность излость.

– Я же электрик, – просто ответил Сидней Отис. – Как толькопереехал в эту квартиру, поставил другой звонок. У меня есть небольшой запас…

У Лукаса вырвался вздох облегчения:

– Понятно, вы решили поставить привычный вам звонок, не такли?

– Конечно. Мой намного лучше.

– Хорошо, – сказал пришедший в себя Лукас. – А тот, что высняли, у вас сохранился?

– А как же! Только это был не звонок, а зуммер.

В зале заседаний наступила напряженная, драматическаятишина. Взоры всех присутствующих были направлены на простодушную, открытуюфизиономию Отиса.

Джон Лукас поднялся с места. Теперь кровь залила даже егошею, а косточки пальцев, вцепившихся в край стола, побелели от напряжения.

– Когда вы переехали в квартиру? – спросил он грозно.

– Двадцатого или двадцать первого июня, я точно не помню.

– И сразу же заменили зуммер на дверной звонок?

– Да, сэр. Звонок-то лучше слышно.

– Послушайте, вы ведь электрик?

– Да, сэр.

– Вам не приходилось бывать в остальных квартирах этогодома?

– Нет, сэр.

– Значит, вы не знаете, что в трех остальных квартирах стоятдверные звонки, и исключение составляет только квартира, в которую вы въехали?

– Я не совсем понял, что вы хотите сказать… Но если думаете,что в остальных квартирах стоят звонки, то ошибаетесь. Там тоже стоят зуммеры.Во всяком случае, в нижней квартире, что под нами, точно стоит зуммер.

– Откуда вам знать, если вы там никогда не бывали? Кто вамоб этом сказал?

– Дело в том, сэр, что когда я менял себе звонок, то надобыло не перепутать проводку, и я попробовал звонок у нижней квартиры. Там тожезуммер. Про другие квартиры я ничего не могу сказать. Только если уж здесьзуммеры, то и там, должно быть, они же.

– Хорошо, мы проверим! – буркнул Лукас и тут же повернулся кполицейскому: – Сейчас же поезжайте туда и проверьте звонки во всех квартирах!

Судья Маркхэм стукнул по столу молотком:

– Господин заместитель окружного прокурора, до тех пор покавы находитесь в стенах суда, вы должны с уважением относиться к показаниямсвидетелей и уважать суд!

Лукас буквально места себе не находил от гнева, но емупришлось покорно наклонить голову, соглашаясь с замечанием судьи. Повернувшиськ Мейсону, он сказал дрогнувшим голосом:

– Начинайте перекрестный допрос, господин адвокат.

– У меня, собственно, нет никаких вопросов, – пожал плечамиМейсон. – Честно признаться, я сам несколько растерялся, поскольку собиралсяпровести следственный эксперимент, но звонок, оказывается, не тот, что стоял вквартире Мокси.

Лукас посмотрел на свидетеля:

– Это все, вы можете идти, мистер Отис… Если Высокий судразрешит, я вызову следующего свидетеля…

– Вы забыли, что вчера я не успел до перерыва допроситьмиссис Крейндейлл, – улыбнулся Мейсон. – Таким образом, я хотел бы…

– Хорошо, господин адвокат, – улыбнулся судья Маркхэм. –Можете сделать это сейчас.

Миссис Крейндейлл снова стала перед трибуной свидетелей. Виду нее был растерянный.

– Хочу вернуться к вопросу о звонке, который вы слышали вовремя борьбы в квартире Мокси, – начал Мейсон. – Готовы ли вы присягнуть, чтоэто был не телефонный звонок?

– Да, я не думаю, что это был телефон, – ответила она.

– Почему вы так считаете?

– Потому что телефонный звонок звучит иначе. У него вызовравномерный, то есть короткие звонки перемежаются с равными промежуткамитишины… Звучание чисто механическое, да и более пронзительное… А тут звук былкакой-то вибрирующий…

– Так вот, миссис Крейндейлл, если выяснится, что и вквартире рядом с Мокси был не звонок, а зуммер, то каким же образом вы моглиего слышать? Это же совершенно невозможно.

Лукас вскочил на ноги:

– Я возражаю против поставленного вопроса, так как оннесуществен, недопустим в качестве доказательства и не относится к делу.

– Возможно, – сказал судья Маркхэм, – но я его разрешаю. Вданном случае он совершенно уместен и допустим, хотя формулировка и кажется мненесколько неудачной. Возражение отклонено.

– Я продолжаю считать, что это был звонок у двери, –настаивала на своем миссис Крейндейлл.

– Теперь я должен обратить ваше внимание на фотографиюбудильника. Вы видите его на снимке? Так вот, не считаете ли вы, что тотзвонок, который вы слышали одновременно со звуками борьбы, был звонкомбудильника?

Лицо миссис Крейндейлл прояснилось.

– Вполне может быть!.. Наверно, так оно и было! Наверняка!

Мейсон обратился к судье Маркхэму.

– Теперь, ваша честь, я попрошу свидетельницу прослушатьзвонок будильника, поскольку в данный момент обвинение не располагает двернымзвонком.

– У стороны обвинения есть возражения? – спросил Маркхэм уЛукаса.