Накануне - Николай Кузнецов

– Как же быть с эскадрой? – спросил я посла, которого считал своим непосредственным начальником.

– Необходимо встретить первый транспорт. Сейчас это, пожалуй, самое важное, а эскадра не сегодня завтра уйдет из Бильбао, – ответил он.

Действительно, с первого дня пребывания на севере эскадра столкнулась с непредвиденными трудностями – недоставало топлива, базы были не приспособлены, усилились налеты вражеской авиации, а зенитного прикрытия не было. Отсутствовали и истребители. Авиация мятежников могла почти беспрепятственно, днем и ночью, совершать налеты на эскадру. К тому же в конце сентября в Средиземном море появились крейсера мятежников, вышедшие из Эль-Ферроля. Они угрожали коммуникациям республиканцев. Вот тогда-то и стала очевидной ошибочность Северного похода: корабли, не совершив ни одной серьезной операции, были вынуждены возвращаться обратно…

Первый советский транспорт «Комсомол» уже грузился в Севастополе. Вопрос о том, где лучше ему ошвартоваться для разгрузки, не пришлось обсуждать: Картахена была единственным портом, относительно защищенным от противника с моря и с воздуха.

Я побеседовал еще раз с Прието у него на квартире и собрался в путь.

Вылетел из Мадрида в тот самый день, когда республиканский флот отправился с севера на свою главную базу. Разными путями я и мои друзья, испанские моряки, начали свой путь в Картахену.

Рано утром сел на самолет, шедший в Аликанте. Оттуда до Картахены можно было доехать на машине за два часа. Старенький «Потез» забрал полтора десятка пассажиров и с трудом оторвался от земли. Спутники мои, в большинстве иностранцы, спешили выбраться из осажденного Мадрида.

Над горами самолет сильно болтало. Пассажиры чувствовали себя плохо. Пожилая француженка умоляла хоть чем-нибудь помочь ей, а муж ее, совсем старый, безмолвно сидел рядом, едва сохраняя сознание и цепляясь за ручки кресла.

Я думал о том, что ждет меня в Картахене, о той роли, которую должен был играть республиканский флот в этой затянувшейся войне.

Бывает так, что в ходе войны на флот ложится на первый взгляд малозаметная, но тяжелая работа, от которой зависит успех на сухопутных фронтах. А со стороны кажется, будто бы флот бездействует.

Конвоировать транспорты с грузами, заботиться о том, чтобы в пути на них не напал противник и они смогли доставить военное снаряжение, продовольствие, – вот что стало главной задачей республиканского флота. Это было далеко не легко, не просто и совсем не безопасно. Эскадра, выполняя свою трудную задачу, находилась в море в любую погоду, днем и ночью. Часто от моряков требовалось большое мужество. Они принимали на себя удары врага, порой сами вызывали их, отвлекая противника от транспортов. Но обо всем этом мало кто знал. О таких боевых делах стараются не распространяться, о них не сообщают в сводках: надо строго соблюдать военную тайну. На моряков, случалось, даже роптали: «Что делает флот?»

В такой сложной обстановке командование должно обладать большой выдержкой. Рассказывают, у японского адмирала Того во время русско-японской войны сожгли дом. Воинственно настроенным фанатикам казалось, что адмирал избегает боев, не хочет действовать активно. Война началась, как известно, внезапно – японские миноносцы напали на русские корабли, стоявшие на внешнем рейде Порт-Артура, торпедировали два царских броненосца и крейсер. Но за этим многообещающим первым успехом последовало затишье. Японцы блокировали русский флот в Порт-Артуре. Того выжидал благоприятной обстановки. Шли месяцы. «Почему Того больше не топит русские корабли?» – возмущались любители громких побед. Адмирала ругали, потом пустили и «красного петуха». Между тем своим кажущимся бездействием Того терпеливо обеспечивал господство на море, что в результате привело к последующим успехам…

Как будут развиваться дальнейшие события в Испании, в большой степени зависело от доставки республиканцам оружия. Его привозили морем в Картахену. Военным кораблям приходилось изо дня в день быть в готовности вести бой с флотом и авиацией мятежников. Но в день моего приезда в Картахену республиканская эскадра в базу еще не прибыла. Гавань выглядела непривычно пустынной.

Командир базы Антонио Руис встретил меня приветливо. Он явно скучал и был рад новому человеку. А мне нужно было деликатно выяснить готовность порта к приему транспортов.

Я начал издалека. Заметил, что война затягивается и правительство поступает правильно, занимаясь организацией Народной армии… Дон Антонио перебил:

– Война затягивается? Но пуеде сер – не может быть. Мятеж или удается сразу, или обречен на провал. Франке быстро победить не смог, значит…

– Однако военная сила и организованность действий пока на стороне мятежников. С этим надо считаться. Дон Антонио отмахнулся от моих доводов. Он был в веселом и даже немного легкомысленном настроении. Мне пришлось приоткрыть свои карты:

– Армии понадобится много оружия; откуда бы оно ни шло, прибывать будет, очевидно, морем в Картахену.

Только тогда он всерьез заинтересовался. Мы долго сидели над картой Средиземного моря. Разбирая возможные маршруты, я старался показать дону Антонио, что мятежники, владея Гибралтаром и островом Мальорка, смогут перехватывать транспорты, если те будут следовать без конвоя. Республиканский флот скоро вернется в Картахену. Значит, ему придется конвоировать транспорты.

– Как пойдет работа в базе и в порту, когда прибудет сразу несколько транспортов?

Никакого плана на этот счет мой собеседник, конечно, не имел. Раньше из Картахены вывозили фрукты, руду, свинец. Ввоз был небольшой, и таких тяжелых, громоздких грузов, как пушки, танки, самолеты, здесь никогда не принимали. Порт был к этому не подготовлен. Довольно быстро я выяснил, что мы сразу столкнемся с нехваткой транспортных средств – вагонов, открытых платформ. Грузовиков с прицепами совсем не было.

– Как вы думаете выйти из этого трудного положения? – спросил я дона Антонио.

– Позовите ко мне сеньора Матео, – распорядился он.

Вскоре пришел полковник Матео – высокий худощавый старик с печальными глазами. Это был, пожалуй, первый офицер, одетый строго по форме.

Я отошел в сторону, не желая вмешиваться в разговор дона Антонио с подчиненным. По ответам Матео понял, что он хорошо осведомлен о положении дел в базе. Позже я убедился, что это был очень деловой человек, находивший выход из любого трудного положения.

В начале мятежа полковник потерял единственного сына. Анархисты под предлогом того, что им нужны были винтовки для защиты республики, напали на правительственный склад оружия. Молодой офицер Матео пытался удержать их. Но анархисты набросились на него с криками: «Фашист, мятежник!» Он был убит на посту. Матео-отец тяжело переживал эту трагедию, но она его не сломила. На службе он был энергичен, деловит и немногословен. Сколько раз базе приходилось трудно: то грузов поступало больше, чем рассчитывали, то не могли быстро разгрузить транспорты с оружием. Мы всегда обращались к Матео, и не было случая, чтобы он не предпринял действенных мер.