Огни святого Эльма - Владимир Евгеньев

— Сколько у тебя было женщин? — шепотом спросила Соня.

— Увидев тебя, я забыл обо всех, так что не помню, — улыбнулся он.

— Я любила одного человека, но это в прошлом, я убила своего ребенка, — тихо сказала Соня.

Ее настроение внезапно испортилось. «Все равно мне не избавиться от неприятных воспоминаний. И я уже не знаю, что это, муки совести или расстроенная психика. Этот кошмар будет мучить меня всегда», — подумала она.

Элай удивленно посмотрел на Софию.

— Расскажи мне, что тебя беспокоит, — сказал он.

София рассказала историю с Денисом. Когда она говорила, он вспоминал Габриэллу. У каждого человека в жизни своя трагедия, но наши несчастья похожи, почти все они связаны с близкими людьми, которые причинили нам страдания.

— Эта боль своего рода наказание за грех. И она пройдет, через год или через месяц или завтра. Не знаю, но пройдет обязательно. А пока тебе надо просто терпеть это, своим недовольством ты ничего не добьешься, так что старайся избавиться от досады.

— Откуда ты знаешь?

— Не могу точно ответить, мы, цыгане, многое чувствуем, у нас есть такой дар.

Сердце Софии как будто опустилось вниз, а затем снова взмыло вверх и радостно забилось. Ей было стыдно и в то же время невыразимо сладко открыть ему самые сокровенные душевные переживания. И, когда Элай произнес эти слова, которые непонятно почему облегчили ее боль, Соне страстно захотелось быть с ним. Разделить с любимым самое сокровенное, отдаться ему полностью. Пусть он владеет ее душой и телом и открывает ей тайны бытия. Это высшее счастье быть с этим мудрым красивым добрым и в чем-то строгим человеком.

— Я люблю тебя, очень, — сказала она, задыхаясь от волнения.

— Сонечка, дорогая, я тоже тебя люблю, ты самая прекрасная девушка на свете, мы обязательно будем счастливы, — ответил он.

Некоторое время они шли молча, слова были не нужны.

— Посмотри на эти баржи, — сказал ее спутник, — это плавучие дома.

Соня улыбнулась. «Как это, наверно, здорово жить вот так, просыпаться и чувствовать легкое покачивание на воде канала. Как бы я жила, если бы родилась здесь в Амстердаме? Наверное, так же как и везде, только у меня в памяти, в подсознании были бы эти каналы и мосты, эти прекрасные дома и уважение к праву каждого человека жить так, как он считает нужным».

Она прижималась плечом к руке Элая, и чувствовала себя абсолютно счастливой. Но почему-то неожиданно ей пришла мысль, что эта радость может скоро закончится.

— Соня, дорогая, все будет хорошо, — прошептал цыган, который будто угадал ее мысли, — этот день будет лучшим в твоей жизни.

— Как вы все похожи, — вздохнула в ответ София, — я имею в виду вы все с Летучего Голландца, говорите про один день, в который будете счастливы.

— Ненаглядная моя, а возможно ли быть счастливым всегда? В моей жизни бывают только редкие радостные моменты, когда мы выходим на сушу раз в неделю, но я готов смириться с этим. Я привык к тому, что вся жизнь — борьба и это даже интересно в каком-то смысле. От этого становишься сильнее, но бывает так больно и тяжело и так хочется иногда отдохнуть.

— И как ты отдыхал, когда выходил на берег? — спросила Соня.

— Я ходил и смотрел на мир, который постоянно менялся, это было так удивительно. Ведь знаешь, говорят, что нет худа без добра. Я вижу в нашей жизни что-то положительное. Если бы не упрямство капитана, мне никогда не довелось бы увидеть, как все преобразилось за столько веков.

А тем временем дождь становился все сильнее, прохожие открывали зонтики.

«Зачем люди вступают в близкие отношения, — думала Соня, — это не просто инстинкт. Это возможность выпить глоток свежести и счастья среди повседневной суеты. И шанс узнать друг друга глубоко, до конца, в этом особая, ни с чем не сравнимая, прелесть. И еще ты не чувствуешь себя одиноким в жестоком и равнодушном мире. Мне кажется, именно это ощущение сопричастности попытке всего человечества слиться с любимыми в едином порыве блаженства, забыть про горе и смерть, и называется жизнью. У меня просто был неудачный опыт. Но теперь я понимаю, где это тонкая грань между развратом и настоящим чувством».

— Куда мы идем? — захныкал Данила, — Как нас найдет Филипп, когда его отпустят? Идет ливень, а у нас даже нет запасной одежды.

— Мы как раз идем в такое место, где можно отдохнуть и переждать дождь, а потом вы вернетесь, и будете ждать капитана, — улыбнулся Элай.

Они подошли к молодежному общежитию.

— Ты как будто знал, что мы придем именно сюда? — спросила Соня.

— Да, конечно, мы специально сюда шли, — загадочно улыбнулся Элай. Они сняли два номера один с телевизором для Данилы, а другой для себя. Затем поднялись по довольно обшарпанной лестнице на второй этаж. Навстречу им спускалась группа громко поющей молодежи студенческого возраста. Соне эти люди показались неадекватными.

— Накурились травки, ребята зря не теряют времени, — вздохнул Данила.

— Прекрати, никакой травы, алкоголя и сигарет, подождешь нас здесь, — строго сказала Соня.

— Догадываюсь, чем вы будете там заниматься, — негромко заметил Данила. Но Соня не ответила. Она волновалась, и ей было не до словесных перепалок. Соня быстро настроила Дане канал, по которому показывали боевик на английском языке.

Они с Элаем, наконец, вошли в свой номер. На окнах висели бледные занавески. Вообще все убранство, выполненное в пастельных тонах, было скромным. Большая кровать посреди комнаты, картина в стиле авангард на стене. В углу стоял маленький телевизор.

Соня положила ключи на тумбочку при входе и неловко остановилась посреди комнаты, глядя на Элая. Именно о самой близости с Денисом у нее были смутные воспоминания, и сейчас ее страстное желание сочеталось со смущением и страхом, и от этого чувства были еще острее, и сладко сжималось сердце.

— Давай поцелуемся! — Элай привлек ее к себе.

Это был удивительный поцелуй, страстный и целомудренный, добрый и жесткий, порочный и чистый. Элай жадно впился в ее губы своими сильными тонкими губами, у Сони закружилась голова. Он мягко подтолкнул ее, и они упали на кровать. Цыган быстро раздел ее и разделся сам. София от смущения не могла открыть глаза. Они все время продолжали целоваться. Одновременно Элай умело ласкал ее своими сильными руками, и скоро она почувствовала экстаз, почти мучительный, удивительное новое ощущение. У Сони в голове все смешалось, ей хотелось быть с ним. И вот, наконец, наступил момент самой настоящей близости. Она была счастлива, плакала и без конца целовала Элая. Это было прекрасное сочетание стыда и наслаждения, а в конце взрыв, восторг, когда забываешь обо всем на свете. Все это рождало необыкновенно глубокое чувство благодарности, любви, счастья и полного единения с другим человеком. Когда все закончилось, София поняла, что она теперь не сможет расстаться с Элаем.