Русский Медведь. Император - Михаил Ланцов

– Но ради меня…

– Выпьешь со мной?

– С удовольствием. За твой успех! За твою победу!

Петр улыбнулся и, стараясь не подать вида, кивнул. Дескать, дерзай.

Софья сразу засуетилась и налила вина себе и брату. Анна и Александр, присутствовавшие здесь же, отказались, дескать, здоровье не позволяет. Впрочем, сестренка особенно и не настаивала, ведь Петр согласился… а это главное.

– За тебя! – произнесла Софья, поднимая бокал.

– Ave мне! – с совершенно серьезным лицом произнес император и чуть лукавым взглядом посмотрел на сестру, наслаждаясь ароматом вина, но не спеша его пригубить. Он ждал. Хотел посмотреть, как его «любимая» сестра выкрутится. Каково же было его удивление, когда Софья сделала небольшой глоток, потом еще, еще… и, отпив две трети бокала, откинулась на спинку кресла с довольным выражением лица.

Пикантность ситуации добавляло еще то, что Петр уже принял противоядие от той бурды, что в вино добавила сестренка. А вот приняла ли она – он не знал. Но поступок смелый, решительный. Практически ва-банк. Императору терять было нечего, поэтому он едва заметно пожал плечами и отхлебнул немного весьма ароматного напитка.

– Слушай, а ведь вкусно! – с вполне искренним удовлетворением произнес Петр.

– Я же говорила… – расслабившись и даже обрадовавшись, произнесла Софья. Он ведь выпил яд! Свершилось чудо! Наконец-то она добилась, чего хотела!

– Никогда бы не подумал, что добавление яда сделает вино столь терпким… хм… бодрящим, что ли.

– Яда? – напряглась Софья, которую это заявление словно ледяной водой окатило.

– Ты сама-то противоядие выпила? А, неважно. Я могу поделиться.

– Откуда ты узнал? – сквозь зубы процедила сестра, понимая, что это конец.

– Милая моя, – подала голос сидевшая подле Анна. – Скорее нужно задавать вопрос, отчего его императорское величество до сих пор терпит твои выходки. Или ты думаешь, что твои попытки отравления остались незамеченными?

– Тварь! Ненавижу! – прошипела Софья, глядя этой рыжей шотландке в глаза.

– Я в курсе, – мягко улыбнулась Анна.

– Зачем ты это делала? – спокойно спросил Петр. – Ведь я постарался тебя возвысить после той ошибки, что ты совершила. Хотя мне много кто советовал так не поступать. Новая Земля пополнилась бы еще парочкой обглоданных скелетов. И все. Вообще все. Но я дал тебе шанс. И твоему возлюбленному. И твоим детям. Зачем?

– А ты что же, не понимаешь? – зло усмехнулась Софья.

– Нет. Не понимаю. Ведь теперь мне придется наказать тебя самым примерным образом. То есть вывести под корень твою ветку рода, дабы другим неповадно было.

– Что?! – встрепенулась сестра.

– А что ты думала? – зло усмехнулась Анна. – Покушаясь на государя, рискуешь только собой?

– Но это твои племянники! – закричала Софья, сорвавшись на визг. В ее округлившихся глазах плескался ужас. Со своей смертью она давно смирилась, как и со смертью мужа, которого всегда считала жертвенным козлом, но дети…

– Именно по этой причине я не стану отправлять их на Новую Землю. Их обезглавят на твоих глазах, вместе с мужем. После чего тела предадут земле. А тебя я, пожалуй, повешу. Как бешеную собаку. Да так и оставлю труп болтаться в петле, чтобы птицам было что кушать.

– Ты не посмеешь! – прошипела Софья, чуть подавшись вперед.

– Их уже арестовали, – холодно произнесла Анна. – И побрили, дабы волосы не помешали палачу. Я, правда, не очень понимаю мужа. Он настаивает на традиционном отсечении головы топором, а мне кажется это чрезмерно жестоким. Варварским, что ли, способом. Пуля из револьвера в затылок намного практичнее, а главное, человек не мучается, умирая сразу.

– Я вообще не понимаю, на что ты рассчитывала, – грустно произнес Петр. – Ну, обманула ты мужа. Дальше-то что? Надеялась на то, что я оставлю тебя без присмотра? Хочу тебя расстроить – вся, я это особенно подчеркиваю, вся переписка, которую ты вела, копировалась и направлялась Анне на изучение. Каждый твой шаг мне известен. От банальных измен, на которые ты оказалась довольно падка, до разговоров в комнате господина Ли. Да, милая, да, он давно работает на меня. Еще с тех времен, как Петроградом правили маньчжуры и называли его Пекином. Печально все это, конечно. А ведь я надеялся, что ты образумишься. Просто интригуешь помаленьку, но до дела никогда не дойдет. Давал шанс за шансом. Терпел. Сестра ведь. Как же ты докатилась до такой жизни? А?

– Ты не поймешь… – глухо ответила ошарашенная Софья.

– Попытайся. Или, может быть, ты стремишься приблизить смерть своих детей?

– Скотина… – буквально выплюнула Софья, покосившись на сидевшего рядом с ней наследника престола – Александра, жестко и холодно смотревшего на нее. Он все прекрасно понимал, а его револьвер у него всегда был на поясе. И рука не дрогнет, даже если допустить, что сам Петр ничего предпринимать не станет…

– Возможно. Но ты не ответила на мой вопрос.

– А ты разве не понимаешь? – зло усмехнулась Софья. – Лучше бы ты меня убил. Нет. Ты захотел быть добреньким. Всю последующую жизнь превратил в одну сплошную пытку. Я ведь смотрела на тебя и понимала, что на престоле могла бы быть я… Я, понимаешь? Годами, десятилетиями сидеть на краю света и смотреть, как ты живешь и процветаешь, раз за разом выкручиваясь и творя совершенно немыслимые вещи. Раз за разом… из года в год… – Она покачала головой.

– Так это простая зависть? – искренне удивился император. Ему явно хотелось услышать какую-нибудь более сочную, яркую и в какой-то мере душещипательную историю. Но нет, все банально. Его сестра не потрудилась даже попытаться выкрутиться или хотя бы увести из-под удара детей. Видит бог – он давал ей шанс. В очередной раз. Но…

– Нет! – взвилась Софья, снова чуть привстав. – Ты хотел отнять у меня последнее, что у меня было! Детей!

– Ясно… – разочарованно произнес Петр, уже не слушая. – Милая, – кивнул он в сторону Анны, – ты могла бы позвать конвой. Ребята, пожалуй, истомились под дверью. И да, удостоверьтесь, чтобы эта великовозрастная идиотка в камере не покончила с собой.

– Не-е-ет! – заревела сестра и, выхватив одну из заколок-шпилек в своей сложной восточной укладке, бросилась на императора.

Рывок был таким решительным и напористым, что Александр, приглашенный специально для контроля, не успел выхватить револьвер и отреагировать раньше, чем случилось непоправимое. Из-за этого в лицо Петру полетели не только брызги содержимого черепной коробки его «любимой» сестры, но и эта проклятая шпилька. Тяжелая экспансивная пуля, калибром двенадцать миллиметров сделала свое дело… только чуть позже, чем требовалось.

– Проклятье! Дура! – воскликнул вскочивший Петр. Выброс адреналина был сильный настолько, что он только спустя несколько секунд заметил, воткнувшуюся ему в шею шпильку. Поморщился от досады, но выдергивать не стал.