Ночной кошмар Железного Любовника - Дарья Донцова

Я поспешила в сени, сделав вид, что не слышала вопроса деда.

Идти оказалось совсем недалеко, не прошло и трех минут, как мы очутились около небольшого домика с крышей, покрытой шифером.

– Ну, что я говорила? – подбоченилась старушка. – Света нет. Точно, на рынке парень.

Я поднялась по расшатанным ступенькам и постучала в дверь. Створка неожиданно отворилась, изнутри пахнуло странным ароматом – смесью специй и какой-то кашей.

– Плов парень готовил! – воскликнул Семен Кузьмич. – Ох, вкусно у него выходит. Клава пыталась сделать такой, гадость вышла.

– Азамат! – крикнула я. – Можно войти?

Из темного дома не донеслось ни звука.

– Может, случилось чего плохое? – забеспокоилась Клавдия Петровна.

– Ага, – фыркнул муж, – убили его. Ну прямо опять сериал! Лучше молчи, уже один раз на кладбище опозорилась.

– Азамат никогда дверь открытой не оставляет, – уперлась старуха, – всегда запирает. Надо внутрь заглянуть.

Не успела я сообразить, что к чему, как бабулька живо скинула с ног незашнурованные ботинки и ринулась внутрь избы.

– Вот что с ней поделать? – возмутился Семен Кузьмич. – Пропеллер, а не женщина.

В избе вспыхнул свет, я сняла ботильоны и последовала за старушкой.

– Нет Азамата, – с обидой в голосе заявила Клавдия Петровна, – уехал, с нами не простился. Вещи собрал, и тю-тю.

Я посмотрела на трехстворчатый гардероб с распахнутыми настежь дверцами и пустыми вешалками.

– И книги забрал, – продолжала бабуля. – У него их тут с десяток было, все толстые, в старых переплетах.

Дед махнул рукой в сторону:

– Одну забыл.

Я подошла к комоду и взяла небольшой, сильно зачитанный том под названием «Сказки ланки».

– Спешил, видно, – грустно сказала Клавдия Петровна, успевшая уйти на кухню.

Я, держа книгу, последовала за ней.

– Мусор не вынес, чашку не помыл, хлеб на столе бросил. Второпях убегал, – подытожила старушка. – Азамат аккуратнее многих женщин, к нему как ни зайдешь – порядок и чистота, никогда такого раскардаша не наблюдалось. Надо Нинке сказать, что квартирант утек.

– Она без тебя знает, – отмахнулся Семен Кузьмич.

– А вдруг нет? – сказала жена.

– Скатайся к ней да сообщи, что убили Азамата, – не удержался от ехидства дед.

Клавдия Петровна растерялась:

– Так у меня адреса ее нет. И телефон я не знаю.

– А если б номер был, как бы ты звякнула? – хмыкнул муж.

– На станции автомат стоит, – оживилась Петровна.

– Он вечно сломан, – буркнул Семен Кузьмич. – Да ладно, все равно номер не знаем. Не получит Нинка от постояльца денег, сама сюда в момент прискачет, тогда и доложишь ей о своих мыслях.

– Злой ты к старости стал. Как Полкан цепной, и равнодушный, – обиделась жена.

– Уж не всполошенная курица, как некоторые, – огрызнулся супруг.

Я сообразила, что сейчас окажусь в центре семейного скандала, и попыталась загасить его.

– Скажите мне фамилию соседки, имя с отчеством… помню, вы называли… Установлю, где она живет, и предупрежу ее об отъезде Азамата. Заодно могу ей забытую им книгу передать. Возможно, юноша поддерживает с квартирной хозяйкой связь, – предложила я.

– Нина Егоровна Сонькина, – назвала Клавдия Петровна. – Лет ей где-то шестьдесят пять, служила бухгалтером в больнице, где Карабас работал. Сейчас, наверное, на пенсии. Вы уж будьте добры, потом выберите время, загляните к нам. Очень интересно, чего про куклу разузнаете. И как с Ниной поговорите, ну, про Азамата, тоже.

– Непременно, – пообещала я.

– Ох, мало я про погост-то рассказал! – опомнился дед. – Деньги взял, а не отработал! Понесло нас про Севку болтать… Теперь вот зачем-то в чужую избу поперлись…

– Обязательно вернусь, – улыбнулась я, – тогда и выслушаю вас.

Григорий не отвечал на вызов, зато Тоня отозвалась сразу.

– Свяжись с Геной, – попросила я, – пусть подскажет, где проживает Нина Егоровна Сонькина, сейчас пенсионерка, ранее бухгалтер.

– Зачем тебе она? – тут же спросила подруга.

– Буду в Ковалеве через десять минут, скоро увидимся, тогда и поговорим, – не стала я вдаваться в подробности. – Ты где?

– Пока дома. Проголодалась и хотела пойти слопать хачапури у Резо, – ответила Антонина. – Но если дело срочное, готова никуда не ходить.

У меня тут же разыгрался аппетит.

– Поговорить можно и за обедом. У этого Резо вкусные хачапури?

– Лучше нет! – воскликнула Тоня. – Подкатывай к рынку. Четырнадцатый ряд, место двести десять. Если заплутаешь, спроси у продавцов, где Резо, вмиг покажут. Его все знают.

– Ты не в курсе, куда подевался Григорий? – спросила я, выруливая на шоссе.

– Небось в отделении. Представляешь, от Пономарева прусаки убегать стали! Прямо шеренгами из квартиры поползли! – засмеялась Тонечка. – Ладно, хватит болтать, за рулем опасно мобильным пользоваться.

– У меня хэндс-фри, – напомнила я.

– Ну и что? – не сдалась Антонина. – Руки на руле, зато мыслями далеко от дороги. Короче, жду тебя. Кстати, лучше подъехать не к тому входу, что неподалеку от театра, а с противоположной стороны. Найдешь?

– Постараюсь, – без особой уверенности ответила я.

Антонина отсоединилась, и я покрепче вцепилась в руль.

Машиной я обзавелась не вчера и водительское удостоверение получила самым честным образом – вызубрила правила и училась водить с инструктором. Но, несмотря на пройденный курс, до сих пор не очень уверенно чувствую себя на дороге. Мне приходится сильно вытягивать шею, чтобы разглядеть пространство перед капотом, и я неадекватно оцениваю ширину своей «букашки», мне она кажется громоздкой, как танк, поэтому часто захватываю два парковочных места, а, учитывая количество автомобилей в столице, это просто неприлично. Но самую большую сложность для меня представляет поездка по неизвестному маршруту. Дорога от дома до издательства изучена вдоль и поперек, я там мчусь с закрытыми глазами, не испытывая ни малейшего стресса. И к своему зубному врачу Аркадию Темкину доберусь без проблем. Так же быстро я окажусь у Ники Германовны Рыбинской и Адели Зауровны Рустам-Заде, замечательных докторов. Но вот если понадобится отправиться в незнакомую местность… Тут возникают огромные трудности.

Я въехала в Ковалев и замерла у светофора. Так, и куда повернуть, когда вспыхнет зеленый свет? Указателей два. На правом написано «Рынок», на левом то же самое. Сзади нервно забибикали, я крутанула руль, очутилась на не очень широкой улочке, проехала по ней до конца и увидела глухой забор, около которого стояла женщина с сумкой на колесах. Я опустила стекло, высунулась и спросила: