📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыПаранойя. Почему я - Полина Раевская

Паранойя. Почему я - Полина Раевская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 96
Перейти на страницу:

Представив перспективы, у меня вырывается нервный смешок. Боже, как же я буду объяснять, откуда у меня такая дорогая вещь?! С моим талантом врать, проще сразу сигануть с моста.

Так, успокойся! У-С-П-О-К-О-Й-С-Я!

Выдыхаю потихонечку, преодолевая внутреннюю дрожь, и начинаю прикидывать подходящие варианты. Как ни странно, они находятся и вполне логичные. Не зря говорят, у страха глаза велики.

Всю дорогу до дома я репетирую и шлифую свой рассказ. Получается очень даже складно, что хоть немного, но придаёт смелости.

В дом вхожу готовая врать до победного. Меня по-прежнему трясёт, однако, внутри поселяется какая – никакая уверенность, что все в очередной раз обойдётся. Вот только она мгновенно тает, как снег под палящим солнцем, стоит только войти в свою комнату, перевернутую вверх дном.

С ужасом оглядываю валяющиеся повсюду вещи, выдвинутые шкафы, брошенные на середину комнаты вывернутые сумки, и молюсь только об одном – чтобы главная улика не была обнаружена. Но, когда мама подходит почти вплотную и закрывает дверь на замок, обжигая меня бешеным взглядом, понимаю, что поздно искать помощи у высших сил. Прилетающая мне, хлесткая пощечина это только подтверждает.

– Тварь! – выплевывает мать и тут же хватает меня за волосы. Я вскрикиваю и пытаюсь оттолкнуть ее. Но лицо снова опаляет резкой болью.

– Ты с ума сошла?! Не трогай меня!

– Да я убью тебя, сволочь такая! Ты что творишь?! – орёт она и тащит меня за волосы в гардеробную, чтобы, как нашкодившего котенка, ткнуть носом в наши с Долговым фото. – Что ты, сучонка, творишь, я тебя спрашиваю? Ты вообще понимаешь, во что впуталась?! Понимаешь ты или нет?

На меня обрушивается град беспорядочных ударов. Пытаюсь закрыть голову, но в итоге мне прилетает по рукам да с такой силой, что не могу сдержать слез.

– Прекрати! – кричу, растирая ударенные места, но мать стервенеет еще больше и отвешивает мне подзатыльник, отчего я теряю равновесие, и падаю на колени. В ушах начинает звенеть, а удары вместе с ругательствами и матом все сыпятся, и сыпятся.

– Дрянь! Шалава безмозглая! А я -то думаю, чего этот мудак вечно так ухмыляется при встрече, а он, оказывается, мою дочь во все дыры дерет! Ну, я тебе покажу, как врать, скотина!

Я захлебываюсь истерикой, кричу что-то в ответ, пытаюсь убежать. Кровь кипит, и я уже не замечаю боли, пока мать в запале не хватает ремень с толстенной пряжкой от Гуччи и не врезает мне прямо ей по лопатке. От шока и разрывающей боли темнеет в глазах. На мгновение теряюсь, чувствуя, как по спине струится что-то горячее.

Господи, неужели кровь? – проносится мимолетом, но следующий обжигающий удар по ребрам обрывает всякую мысль, оставляя одни инстинкты и бешеную ярость. Втянув судорожно воздух, вскакиваю на ноги, перехватываю занесенный для очередного удара ремень и через несколько секунд ожесточенной борьбы, вырываю его у матери из рук.

– Не смей меня трогать, сука! – ору не своим голосом, отбрасывая его куда-то в угол гардеробной.

– Ах, ты мразь! Ты на кого голос повышаешь?! – кидается мать снова, но я перехватываю ее руки, а потом отталкиваю с такой силой, что она пролетает вдоль рядов обуви, снося по пути вазу с цветами и падая в отсек с платьями. Треск ткани, стук осыпающихся вешалок и мамины вскрики отрезвляют.

С ужасом смотрю на красные подошвы ее туфель и едва дышу. Сердце грохочет, как ненормальное, кажется, будто еще чуть – чуть и выпрыгнет из груди. Меня колотит, как припадочную, лицо и спина горят от ударов. Мне отчаянно хочется убежать, но я не могу сделать ни шагу. Стою на месте, словно парализованная, и сквозь слезы смотрю, как моя мать, растрепанная и красная, медленно поднимается из вороха платьев.

Держась за ушибленный затылок, она, пошатываясь, подходит к пуфику. На меня не смотрит. Сев, втягивает с шумом воздух и несколько долгих минут тяжело дышит, глядя в одну точку перед собой. Ее, как и меня, трясет, и это по-настоящему пугает.

– Ты хоть знаешь, что у папы Гриши с ним серьезные проблемы? – переводит она на меня усталый взгляд.

– Знаю, – хриплю еле слышно, кое – как разлепив разбитые губы. У мамы вырывается ошеломленный смешок.

– Тогда о чем ты думаешь?

– Ну, уж точно об этом в последнюю очередь.

– Ты совсем идиотка? Ты вообще понимаешь, на каких деньгах там все завязано?

– И что? – повышаю голос, хотя внутри все дрожит от напряжения и страха.

– Что значит «и что»? – моментально вскипает она снова. – Хочешь, чтоб тебя в расход пустили, дура? Это же зверьё беспредельное! Ты… Господи, у меня слов нет!

Она подскакивает с пуфика, я рефлекторно шарахаюсь к двери.

– Как ты в это вляпалась? Что он сделал? Как заставил? – надвигается она, загоняя меня в угол. – Он угрожал тебе? Шантажировал? Что просил делать? Следить? Поставить прослушки?

У меня невольно вырывается истерический смешок.

– Ты реально думаешь, что ему нужны такие риски и возня со мной ради сомнительной инфы?

– А нет ты ему нужна! – издевательски парирует она, задевая за живое.

– Представь себе! – огрызаюсь, проглатывая колючий ком слез. – Или по-твоему, просто так дарят кольца за несколько миллионов долларов?

– Да ему это кольцо ничего не стоит, идиотка ты безмозглая! Он такими деньжищами ворочает, что тебе и не снилось! Ты что там себе напридумывала? На что рассчитываешь? Что с тобой, черт возьми, происходит?! Он же женат, в конце-то концов!

– Тебя же это не остановило, – возражаю на свой страх и риск.

– Что? – задохнувшись, впивается она ногтями мне в плечо и, встряхнув, словно куклу, цедит. – Даже не смей! Не смей сравнивать и думать, что он бросит семью!

– Ради тебя же бросили.

– Ты не я! – отрезает она, сжимая мою руку с ещё большей силой.

– А чем я хуже? – бросаю с вызовом, глядя в такие же зелёные, как и у меня, глаза. Мы прожигаем друг друга полыхающими взглядами, а потом она вдруг усмехается сквозь промелькнувшие слёзы.

– В том и дело, что ты лучше, Настя. Всегда была лучше. У тебя были принципы! А что сейчас? В кого ты превратилась? Позволяешь использовать себя какому-то козлу, старше тебя вдвое! Где твоя гордость, где достоинство? Куда это все делось? Где, черт тебя раздери, моя дочь? Разве она позволила бы прикоснуться к себе женатому мужику, отцу своей подруги? Разве она бы позволила?

– Хватит! – обрываю я её, заходясь в слезах. Слишком стыдно и невыносимо больно, потому что да, я бы не позволила. Я бы ни за что не позволила, если бы он не обманул меня при встрече, не окружил вниманием и не дал почувствовать себя настолько нужной. Я бы не позволила… Но моей ли матери об этом говорить? Ей ли бросать в меня камни? – Знаешь, мама, когда девочку не ласкают родители, её «ласкает» чужой дядя. Поэтому не смей мне читать нотации! Не смей говорить про достоинство и гордость! Свое достоинство. Свою гордость. Себя! Всю себя я обменяла на ласку и любовь, которыми обделила меня ты, – шепчу, задыхаясь от подступающих рыданий.  Мама силится что-то сказать дрожащими губами, но ничего у нее не получается.

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 48 ... 96
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?