Забудь меня, если сможешь - Кристина Вуд

class="p1">— Думаешь я виноват в том, что здесь произошло? — Рон повышает голос, в ответ на агрессивные эмоции парня. Он медленно поднимается на ноги, равняясь с ним ростом. — Думаешь ты один устал от всего происходящего? Думаешь ты один спишь с открытыми глазами? Оглянись, черт возьми! Мы никогда не сможем предугадывать события! Музы и корпорация опережают нас на три шага вперед, и ты никогда не узнаешь, что тебя ждет там, куда ты едешь!

— Да что ты говоришь… думаешь ты один тут самый умный?! — гневно бросает Роберт, вступаясь за рыжеволосого друга. — Мы еще тогда предлагали остаться в библиотеке, но нет! Тебе же…

— Эй, полегче, — Сэм грубо отпихивает Джеймса за плечо. — От вас двоих мы тоже дерьма наглотались…

За громогласной словесной перепалкой ребята не замечают, как один из выживших мертвецов пробуждается за крупными кустами, где начинается тропинка в лес, и тонким хищным слухом улавливает возмущения парней. Пока ребята чрезмерно увлечены эмоциональными разборками, а все остальные выжидают время в фургоне, я делаю несколько шагов вперед к шуршащим кустам посреди дикого леса.

С каждым шагом шипение начинает раздаваться все ближе, но на удивление муза не спешит накинуться на ребят. И как только доли сомнения начинают закрадываться в мыслях — внимательный взгляд улавливает едва мелькнувший белоснежный подол длинной юбки, заметно контрастирующий на фоне зеленой поляны.

Муза в виде бывшего военного в экипировке пробудилась не из-за громогласных парней, а из-за того, что почуяла свежую кровь совсем рядом. Которая, к тому же, наступает на засохшие хрустящие ветки, буквально оповещая о своем визите. Сквозь зеленый беспорядочный шелест листвы я успеваю уловить белокурую копну волос, мелькнувшую в опасной близости с восставшим мертвецом.

— Ева! — позади раздается сердитый голос Рона.

Но я не разбираю его слов, полностью сосредоточенная на ходячем трупе, устроившим охоту посреди дикого леса.

Жалея, что не взяла с собой бейсбольную биту, я следую за музой, которая отчаянно жаждет ощутить вкус новой инфицированной крови. Девушка испуганно бросается вперед, спотыкаясь на каждом неровно лежащем камне, стараясь придерживать подол длинной юбки. Пару раз улавливаю, как ее белокурая длинная коса с завидной густотой летит вниз, и всем нутром ощущаю боль ее разодранных в кровь коленок.

Куда она бежит?

Потенциальная жертва музы бежит только вперед, ни разу не оглядываясь и не сворачивая в сторону ни на дюйм. Неужели она знает дорогу и весь окружающий лес как свои пять пальцев?

Она тяжело дышит, но упорно продолжает бежать, тонкими кистями рук мимолетно касаясь коры пролетающих деревьев. Ее тугая белокурая коса скачет из стороны в сторону, а длинная белоснежная юбка рвется с громким характерным звуком из-за того, что она попросту не успевает удерживать подол.

В конце концов, девушка пару раз спотыкается об очередную неровность и обессиленно летит на землю, заглатывая пыль. Я грубо отталкиваю шипящего мертвеца в сторону, и пока он сдирает половину кожи, наталкиваясь на очередную торчащую ветку, всем своим телом закрываю лежащую на земле потенциальную жертву. Расставляя руки в сторону, я таким образом намереваюсь сбить его острый нюх своим исцеленным организмом с идеальной не инфицированной кровью.

Пару секунд он недоуменно озирается по сторонам, продолжая издавать шипящие тошнотворные звуки. Но не проходит и минуты, как серебристое лезвие ножа метко вонзается в его глаз, намертво разрезая все внутренности черепа. Девушка издает нервный всхлип в ответ на разворачивающиеся зверства у нее на глазах.

— Не советую надевать длинные юбки в зомби-апокалипсис, — невозмутимо произносит Рон, с силой вырывая окровавленное лезвие ножа из зрачка музы.

Он совершает это действие как ни в чем не бывало, будто проделывает его десятки раз на дню, наравне с приемами пищи. Парень наспех вытирает окровавленное лезвие об одежду бывшего военного, складывает нож пополам и за пару секунд оказывается возле девушки, протягивая ей руку, чтобы помочь встать на ноги.

Некоторое время ее испуганные светло-карие глаза, светящиеся каким-то завораживающим проблеском янтаря, недоуменно оглядывают нас по очереди, задерживая взгляд на кожаной кобуре парня с заряженным пистолетом. В этот момент на ее шее я замечаю золотистую цепочку с католическим крестом, сверкающим ослепительным блеском под дневными лучами солнца. В конце концов, поразмыслив, она неуверенно подает руку Рону и поднимается с холодной земли, продолжая восстанавливать дыхание.

— Кто вы… такие, — вдруг раздается ее неуверенный лепет.

— Мы обыкновенные выжившие, которые приехали в лагерь беженцев, — не утаивая, сообщает повстанец, оглядываясь на подбегающих к нам парней. — Рон, — он вновь протягивает девушке руку, но уже не для помощи, и едва заметно кивает в мою сторону. — Ева.

— Вики, — девушка слабо кивает в ответ, поджимая тонкие бледные губы, и неуверенно отвечает на рукопожатие. Я замечаю, как на грязно-сером подоле ее юбки появляются первые отголоски погони — кровавые следы на уровне колен, просачивающиеся сквозь легкую ткань. — Лагеря здесь нет уже больше месяца.

— Что за черт? Ты кто еще такая? — бесцеремонно врывается в разговор Джеймс, равняясь с Роном местами.

— Можно как-то повежливее, Джеймс? — раздраженно бросает Рон.

— Хорошо, папочка, — ехидно улыбаясь, отвечает рыжеволосый.

— Вики, я понимаю, что ты видишь нас в первый раз, но, пожалуйста, расскажи нам, где ты живешь, — убедительно медленно проговаривает Рон, указывая рукой в сторону автомобиля. — Там… в черном фургоне находятся люди, среди них беременная женщина и трое несовершеннолетних детей. Ты же понимаешь… понимаешь, что мы приехали в лагерь за помощью?..

— Вы можете нас осмотреть на наличие укусов и… и тому подобное, — осторожно произносит Сэм, разглядывая растерянное лицо девушки.

Некоторое время Вики с недоверием оглядывает нашу небольшую вооруженную компанию, отдельное внимание уделяя автомату Джеймса и заряженным пистолетам Рона и Сэма. Затем ее сомнительный взгляд скользит по черному фургону, из которого постепенно начинают сыпаться люди с круглыми глазами. Судя по ее взгляду, она ведет непростую внутреннюю борьбу, решая принимать нас в убежище или оставить на произвол судьбы.

— Вы спасли мою жизнь, — наконец, говорит она миловидным тонким голосом, и на ее лице мелькает легкая тень улыбки. — И, если прямо сейчас я спасу вашу, думаю, мы будем в расчете.

Вики любезно соглашается показать нам прямую дорогу до своего убежища, но все равно садится в фургон с неким недоверием, мельком оглядывая всех присутствующих. Когда мы проводим в пути от силы минут десять, я ожидаю увидеть небольшой разбитый лагерь посреди дикого леса, подобный тому, что мы видели несколько миль назад. Но когда я улавливаю поселок из множества частных домов с огороженной территорией и настоящим пропускным пунктом — поначалу не верю глазам.

Рон останавливает фургон впритык к