Тварь - Андрей Михайлович Кулагин

телефон. Пронин был в духе и захотел позвонить Сенину.

– Николай Валерьевич? Здравствуй, дорогой!

– И тебе не хворать, Виктор, – послышался хрипловатый голос Сенина.

– Слушай, а что это за малого ты послал? Приятный парень, но какой-то простоватый больно…

– Сергей Серов? – практически прогавкал Сенин.

– Да.

– Этот простоватый тебя по миру пустит…

– Ахахахахахахахаха, – расхохотался Пронин.

– Я никого не посылал. Коротко скажу, поскольку нет желания с тобой говорить. Я уволен. Максимов уже десять дней как повесился. А всё началось с твоего отпуска, Витя.

– Я не понимаю, – пробормотал Пронин, – Ты меня ввёл в ступор…

– Я мне всё равно, понимаешь ты или нет. Я вообще мог бы тебе ничего не говорить, но всё же скажу. Этот гадёныш меня облапошил вчистую. Я даже толком понять ничего не успел. Я думал, что сам являюсь человеком без принципов, но я ошибался. У меня хоть какие-то есть. Советую, не по-дружески, а по-человечески, быть с ним осторожным. Если он даже меня сделал, тебя сделает проще простого. Я сказал всё что хотел. Надеюсь, больше не услышимся.

– Надо же, а с виду приличный и порядочный…

– Ага, рубаха-парень! Ахахахахахахаха, – нервно расхохотался Сенин и бросил трубку.

Пронин закрыл лицо ладонями и затаил дыхание, так ему проще думалось…

Сергей, тем временем, поселился в гостинице. Он вошёл в номер и присел на кровать. Необходимо было сделать несколько звонков.

Первый на очереди был Санько.

– Александр Иванович, здравствуйте, это Серов.

– Здравствуй.

– Я задержусь ещё на сутки, есть кое-какие мысли. Просто вас предупреждаю.

– Да хоть на неделю, лишь бы для пользы дела. Я занят. Что-то ещё?

– Нет, всего доброго!

Затем Сергей позвонил Альберту и узнал, что нового в офисе. Всё было нормально, разговор был мимолётен. Последним в списке был абонент "Поставщик". Это была Марина.

– Мадмуазель, здравствуйте. Это Сергей из Парижа, ты меня помнишь?

Из трубки послышались хихиканья.

– Привет! Помню конечно. Ты в Москве? Не сидится в Париже?

– Да.

– Мы пойдём кормить уток? – кокетливо спросила Марина.

Сергей невольно улыбнулся, он, как и все, любил, когда ему облегчали задачу.

– Ну, вид птиц и их размер не имеют значения. Также не имеет значения живая будет птица или же нет. Да и сами птицы условны, а вот мысль правильная. Мы можем даже покушать сами. Как тебе угодно будет.

– Пожалуй можно. Я согласна.

– Местным предоставляется свобода выбора места для отдыха.

– Сходим в один уютный ресторанчик?

– Разумеется да. Как мы встретимся?

Марина объяснила, как они встретятся, и они распрощались до вечера.

Сергей встал, снял пиджак и снова бросился на кровать. Он почувствовал во рту привкус капучино и потянулся к стационарному телефону, стоявшему на прикроватной тумбочке.

– Принесите, пожалуйста, чёрный чай с лимоном в номер семьдесят пять. Спасибо!

**********

Вечер был прекрасным, ресторан уютным, Марина красивой, Сергей внимательным, вино красным, еда вкусной.

– Тебе здесь нравится, Серёжа?

– Очень. Я редко бываю в ресторанах, но думаю, что этот очень неплохой.

– Да. Он не пафосный. Обычный ресторанчик. Какими судьбами у нас? Тебя повысили?

– Так получилось, Марина. Мечты сбываются. И не в последнюю очередь благодаря тебе.

– Благодаря мне?

– Да. Там долгая история. Долгая и неинтересная, – мягко улыбнулся Сергей.

– Ты ещё ценам удивлялся, я помню…

– Да. Тот, кто ездил до меня был нечист на руку. Получилось, что мы это невольно раскрыли.

– Надо же! Здорово. А ведь я могла тогда сделать большее, но узнала я это позже.

– И каким образом?

– У нас, оказывается, возможны скидки. Небольшие, правда, до пяти процентов, но всё же. Правда, там нужен очень большой заказ, но, думаю, что можно было что-нибудь придумать.

"Какая же ты умничка, Марина! Как же я люблю болтливых и доверчивых…" – отметил про себя Сергей.

– Ну, что было, то было. Может хватит уже о работе? – нежным голосом предложил Сергей, – Расскажи лучше про себя, это гораздо интереснее. Лично для меня.

– А что у меня? Сплошная скука. Работа-дом-работа – замкнутый круг нашего времени. Я бы с удовольствием вырвалась из него, но пока что нет никаких возможностей.

– Ты про личную жизнь?

– Да, в основном про неё.

– И что же в ней не так?

– Я понимаю, что уже пора замуж. Я хочу детей.

– Это такая проблема для такой красавицы и умницы? – Сергей по-доброму улыбнулся и мягко посмотрел в глаза собеседнице.

– Представь себе, – Марина опустила глаза в блюдо с салатом, – Мало достойных мужчин. Я даже не знаю, существуют ли такие в моей жизни. Не попадаются. Я ничего не понимаю, кажется, что вам всем нужно одно и то же…

– Думаешь, вас так просто понять? Нет в этом мире ничего более противоречивого, чем женщины. Вам бы побольше прямоты, осмысленности и конкретности, и мир бы стал гораздо проще. И переменчивости бы вас лишить. Тогда мир станет раем.

– Я смотрю, ты тоже изучаешь этот вопрос?

– Да, я тоже одинок и тоже вас не понимаю. Вот чего ждёшь ты? Конкретно ты чего ждёшь от избранника?

– Он должен быть спокойным, благородным и умным. Может не тот век выбрала? Мне бы рыцаря, – мечтательно улыбнулась девушка.

– Таких нет?

– Я немногих знаю. Наш Пронин, например. Очень достойный мужчина. Вы с ним чем-то похожи даже.

– Да? Я, кстати, с ним сегодня познакомился. И какой же он?

– Всегда спокоен, выдержан. Плюс он человек честный и прямой. Все с кем он начинал пошли выше, а он, из-за своей прямоты, застрял в одном и том же кабинете. Но он молодец. Просто источает достоинство…

"Как же ты плохо разбираешься в людях, девочка моя. Я за три минуты понял, что он хитрый шакал, играющий роль волка…" – подумалось Сергею.

– Ты в него влюблена? У вас определённо что-то было…

Марина слегка покраснела.

– Нет, что ты! У него жена и дети. И вообще, это не корректный вопрос…

"Попал, хотя тут и попадать то нечего…" – Сергей загадочно улыбнулся.

– Ну а что, Серёжа, вот ты его видел. Есть ли у вас общие черты?

– Да. Мы определённо одного поля ягоды, – усмехнулся Сергей, – Не один в один, конечно, но общие черты есть, правда твоя.

– Я же говорю, это трудно не заметить! А какую ищешь ты?

– Я не ставлю рамки. Это всё зависит от ощущений, – задумчиво произнёс Сергей, – Но я определяю это очень быстро, почти молниеносно. А рамки? Рамки, это к художникам. Пускай они рисуют свои картины и заковывают их в рамки. Вы, женщины, существа интереснейшие, накрой вас рамкой и можешь что-то оставить за её пределами. А это, может, и есть главное… Но я не