Трудно быть храбрым - Екатерина Вильмонт

— Вот эти.

— Идем, Петр!

— А как же я? — закричал Миша.

— А ты попробуй, каково это. — Петька подскочил кнему и воткнул ему в рот кляп. — Мы сперва туда съездим, разберемся, апотом посмотрим, что с тобой делать.

— Петр, теряем время!

— Бегу!

— Они выбежали из подъезда и бросились к машине Глеба.

— Ой, а как же бабки, они ж с ума сойдут, они думают, яв ванной, — растерялся вдруг Петька.

— Позвонишь им из машины, — бросил Глеб. —Живо, браток!

— Петька еще не успел закрыть дверцу, как Глеб ужерванул с места.

— Слава богу, не так далеко, — процедил сквозьзубы Глеб.

— Петька же схватился за телефон. Трубку снялапрабабушка.

— Бабусь, это я! Нет, не в ванной… Я… это… ой, баб, мнежутко некогда… Я вернусь часа через два…

— Что? Вероника Леопольдовна, это вы? Мы узнали, гдеона! Едем туда!

— Она жива? — быстро спросила ВероникаЛеопольдовна, которая, поняв, что звонит Петька, отобрала трубку у прабабушки.

— Не знаю, — вдруг всхлипнул Петька. — Я вампозвоню! — И он отключил телефон.

— Ему стало страшно, что, если Марина умерла? Онникогда еще не видел покойников. А тем более, если она умерла от голода…

— Глеб искоса взглянул на него. Он понял, чего вдругиспугался такой отважный мальчишка…

— Вскоре они подъехали к большому дому на Кутузовскомпроспекте.

— Вот что, Петр, посиди-ка ты в машине, я одинподнимусь! А то мало ли…

— Нет, я с вами, — неуверенно проговорил Петька.

— Я сказал — посиди!

— Хорошо, — облегчением произнес Петька.

— Глеб опрометью бросился в подъезд. Петьку мутило отстраха. И живот болел. «Герой, — с горечью подумал он, — штаны сдырой! Петр Львиное Сердце, тоже мне! Петр Заячье Сердце, вот ты кто!» Но этопоказалось ему невыносимым. Он хотел было броситься вдогонку за Глебом, нонельзя же оставить машину без присмотра… Как-никак уважительная причина… Ведьесли ее угонят, он будет виноват… Но тут он заметил, что Глеб впопыхах оставилключи в зажигании…

— Он сорвался с места, запер машину и сломя головукинулся в подъезд. Нет, заячье сердце — не для него!

— Когда он вылетел из лифта, Глеб все еще возился сзамками.

— Ты чего? — обернулся он. — Не выдержал?

— Нет! Может, я буду нужен.

— И в этот момент Глеб справился наконец с последнимзамком. Они быстро вошли в квартиру и закрыли за собой дверь. Глеб замер напороге. Петька тоже. Ни звука. Все мертво. У Петьки опять предательски заныло вживоте. И тут он заметил, что Глеб как-то странно наморщил нос, словно бы принюхивалсяк чему-то. Петька тоже принюхался. Но ничего особенного не почувствовал. Ивдруг до него дошло — Глеб нюхает воздух, не пахнет ли разложением. Ему совсемхудо стало. Но нет, в квартире пахло только пылью и нежилым помещением.

— Квартира была большая, роскошная, в ней недавносделали евроремонт, просторная передняя перетекала в комнату, видно, стенкуснесли. Пол был выложен красивой мраморной плиткой… Глеб тихонько позвал:

— Мариша! Мариночка!

— Никто ему не ответил. Тогда он решительно распахнулдверь одной комнаты. Никого. Второй. Никого. На кухне тоже никого не было.

— Тогда Глеб рванул еще одну дверь, но она неподдалась. Дверь была заперта.

— Эй, есть там кто? — крикнул Глеб.

— Ответа не было.

— Инструменты! Погляди на кухне!

— Петька ринулся на кухню. Глеб выскочил на лоджию ивскоре вернулся, держа в руках топор, и с остервенением принялся рубить дверь.

— Подождите! — крикнул Петька, отобрал у Глебатопор, отстранил его и попытался топором отжать дверь. Ему это удалось.

— Господи!

— На полу очень просторной ванной комнаты лежалаМарина. Она была без сознания. От ее левой ноги тянулась довольно толстая цепь,прикованная к металлической вешалке для полотенец. Цепь была длинная, так чтодевушка могла дотянуться до крана и дойти до унитаза.

— Глеб упал на колени и схватил руку девушки, пощупалпульс.

— Жива! — крикнул он.

— Может, «Скорую» вызвать? — пролепетал Петька.

— Нет! Я попробую сам, а ты беги вниз, возьми в машинеинструменты в багажнике.

— Когда через несколько минут Петька вернулся, он засталту же картину — Марина лежала на полу, а Глеб стоял возле нее на коленях. Нотеперь девушка лежала не на голом кафельном полу, а на пышном ватном одеяле.Она по-прежнему была без сознания.

— Принес?

— Ага.

— Давай сюда!

— Я сам! Я умею!

— Петька осмотрел браслет на ноге девушки.

— Эх, ключ бы, — вздохнул он и принялся рыться вящике с инструментами.

— Погоди, а может, тут есть ключ? — Глеб протянулему связку ключей, полученную от Миши. — Вот этот вроде подойдет!

— Петька попробовал, и ключ действительно подошел. Он соблегчением вздохнул. По крайней мере не придется причинять девушке лишнихмучений, хоть она и не приходит в себя.

— Господи, до чего они ее довели, гляди, как отощала… —с болью в голосе говорил Глеб. — Как бы нам ее в чувство привести…

— Нашатырь надо…

— Точно! — Глеб вскочил и подошел к аптечке,висевшей на стене роскошной ванной. — Есть! Нашел! Везет нам, браток, охвезет!

— Он поднес пузырек к носу Марины. Ноздри ее задрожали,она застонала и открыла глаза.

— Слава богу! Маришенька, это я, Глеб! Ты меня неузнаешь?

— Казалось, она его не узнала. Выражение ее глаз былостранным, каким-то отсутствующим, словно она уже побывала на том свете.

— Глеб поднял ее, на руках отнес в спальню, положил накровать и открыл окно.

— Ее надо покормить, но только очень осторожно, иначеона может умереть, — сказал Петька.

— Здесь, сдается мне, ничего нет.

— Петька бросился на кухню. И через минуту вернулся.

— Есть чай и сахар. Может, сладкого чаю?

— Давай, полчашечки ей не повредит! Заварить-тосумеешь?

— Как-нибудь, — оскорбился Петька.

— Глеб, осторожно поддерживая голову девушки, поднес кее губам чашку горячего чаю.

— Вот, Маришенька, выпей глоточек, так, умница, еще.Пьет! Петька, пьет!