Познакомьтесь с собой. Как гены, микробы и нейроны делают нас теми, кто мы есть - Билл Салливан

NMDA расшифровывается как N-метил-D-аспартат. Это химическое вещество вырабатывается в нашем организме. NMDA-рецептор важен для памяти и обучения, он помогает нервным клеткам общаться друг с другом. По причинам, которые еще только предстоит выяснить, некоторые люди начинают вырабатывать антитела к этому рецептору. Обычно наша иммунная система создает антитела для борьбы с захватчиками. Однако иногда она начинает вырабатывать антитела к каким-либо частям самого нашего организма (поэтому такие заболевания называются аутоиммунными). Это похоже на непрекращающийся «огонь по своим», что может привести к разрушительным последствиям. Аутоиммунная болезнь Кэхалан – новая разновидность мозгового повреждения, маскирующаяся под демоническую силу.

Нейромедиаторы, важные для передачи сигналов между клетками мозга, работают через NMDA-рецепторы, однако не могут с ними связываться, если доступ для них блокируют антитела. Нарушив передачу сигналов по нейронам, анти-NMDA-рецепторные антитела создают хаос в мозге и приводят к психиатрическим симптомам, как у мисс Кэхалан. После открытия этого заболевания были диагностированы и многие другие, с различной степенью психозов. Клинические описания включают паранойю, галлюцинации, нанесение телесных повреждений себе и другим, навязчивые мысли, неконтролируемые движения, говорение на непонятном языке, судороги, кататонические состояния и прочее зловещее поведение. Не все пациенты с такой болезнью выздоровели, но Кэхалан это удалось после приема иммунодепрессантов. Эти препараты ослабляют реакцию иммунной системы и прекращают «огонь по своим», отнимая «боеприпасы». После отключения способности организма к выработке анти-NMDA-рецепторных антител прохождение сигналов по нейронам вернулось к норме. Случай с Кэхалан учит нас, что наука – эликсир, позволяющий нам подняться над нашими демонами.

Сочувствовать ли дьяволу?

Подобно красному носу оленя Рудольфа, наука освещает наш путь сквозь туман, рассеивая даже самые мрачные загадки нашей психики. Нам больше незачем довольствоваться бессмысленными и бесполезными объяснениями вроде порока или одержимых душ. Наши страхи и демоны возникают из целого комплекса факторов, куда входят генетическая предрасположенность, пренатальное программирование, наше эволюционное наследие и эпигенетическое наследование между поколениями. Люди, обратившиеся к темной стороне, не одержимы злыми духами, однако, возможно, на них сказываются плохое питание, отравление тяжелыми металлами, травмы головы, инфекции или аутоиммунные заболевания. Суть здесь в том, что наши демоны взялись не из потустороннего мира – они целиком коренятся в биологии. По мере того как мы начинаем раскрывать биологические причины преступлений, мы будем находить все более эффективные средства для их предотвращения и реабилитации правонарушителей. Единственный истинный грех, который можно совершить, – игнорировать эти факты.

Брэдли Уолдроп убил женщину, напал на свою жену и травмировал своих детей. Мои пальцы сжимаются в кулаки, когда я набираю эти слова. Мои первобытные инстинкты жаждут мести по приказу Джанго Освобожденного. Но, как мы видели в предыдущих главах, наши инстинкты часто ошибочны, их нужно оценивать заново – разумно и объективно. Сожалеть о невинных жертвах естественно и уместно. Но не заслуживает ли какого-то сочувствия сам Уолдроп? Можно ли жалеть такого убийцу, как он, не умаляя при этом нашей грусти о жертве? Хватит ли у нас слез, чтобы плакать об обоих?

Это не означает, что люди, совершившие насильственные преступления, имеют право на карточку бесплатного выхода из тюрьмы[114]. Но если вас волнует проблема насилия, то заботиться надо и о преступниках. Подумайте о том, что произошло с Уолдропом и что находилось вне его контроля. Он был жертвой плохого обращения в детстве, которое, как мы знаем, является основным фактором риска для будущих проблем с поведением (отчасти из-за эпигенетических изменений, нарушающих реакцию на стресс). Он также страдал депрессией и проблемами с гневом – заболеваниями, которые могут быть результатом генетических особенностей микробиоты, паразитической инфекции и их комбинаций. Возможно, он был природно предрасположен к агрессии, что еще больше усугубилось неблагоприятным детским опытом. Возможно, он также был генетически предрасположен к алкоголизму, который сказался на его действиях в тот роковой вечер.

Уолдроп попал в злосчастный шторм – шторм, который утопил бы почти всех оказавшихся на его месте. Если мы станем небрежно относиться к преступникам как к злобным душам, надежды мало. Но если мы можем ощутить хотя бы проблеск сочувствия к Уолдропу, мы делаем первый шаг по более продуктивному пути предотвращения будущих трагедий.

Пока общество не разработает эффективные средства, обеспечивающие воспитание каждого ребенка в безопасной и благоприятной среде, мы продолжим поощрять преступную активность в будущем. Говоря о мелких воришках, убийцах или террористах, мы должны задаться вопросом: хотим ли ждать и наказывать их уже во взрослом возрасте или все же помочь им, пока они еще дети?

Примерно в 1980-х мой подростковый организм начал испытывать метаморфозы. Я видел обнаженных женщин до полового созревания (главным образом в журналах National Geographic в библиотеке начальных классов), но они были всего лишь забавны. К тому времени, как я увидел фильм «Порки»[116] по кабельному телевидению, я испытал новые ощущения. До того момента я полагал, что мои гениталии нужны только для одного дела: избавляться от выпитой газировки. Однако гормоны, хлынувшие по моим венам, превратили эти части тела в систему для проведения досуга. Во мне словно проснулась сила – внезапно я почувствовал влечение к противоположному полу. Это было не то ощущение, которое я мог контролировать или сознательно выбирать.

Мне нужна была помощь для ориентирования в этом загадочном новом мире подростковой романтики, так что я обратился к своему любимому учителю музыки. Как я обрадовался, узнав, что многие знаменитые певцы точно так же «плавают» в этом вопросе! Ховард Джонс спрашивал: «Что такое любовь?» Группа «Ван Хален» интересовалась: «Почему это не может быть любовью?» Тина Тёрнер пела: «При чем здесь любовь?» И Survivor, и Whitesnake терзались сомнениями: «Это любовь?»[117] Когда я слушал такие песни, как «Любовь – это поле боя», «Роковая женщина» или «Ты позоришь слово “любовь”», я сильно переживал при приближении девушек[118]. Я не хотел попасть на войну, чтобы расстраиваться, переживать и получить простреленное сердце.