Уроки дыхания - Энн Тайлер

Поездку назначили на воскресенье – единственный свободный день Айры. К сожалению, утро выдалось мглистым, прохладным, а после полудня обещали дождь. Айра предложил отсрочить ее, но никто и слышать ничего не хотел, даже Мэгги, тоже успевшая распалиться. Что же, он отвез их в центр города, где ему чудом удалось запарковаться на улице, все вылезли из машины и дальше пошли пешком. Туман висел такой, что на расстоянии в несколько ярдов ничего уже видно не было. Дойдя до угла Пратт-стрит и Лайт-стрит, они взглянули в сторону «Харборплейса» и даже павильонов не разглядели, просто серые пятна. Зазеленевший светофор был единственным цветным пятнышком. И людей не было, кроме единственного продавца воздушных шаров на противоположной стороне улицы, приобретающего, пока они подходили к нему, призрачные очертания.

Шары-то и приковали внимание Джуни. Они казались сделанными из жидкого металла – серебристые, собранные в плотную гроздь, со складочками, как у диванных подушек, по краям. Джуни воскликнула: «Ой!» И встала, приоткрыв рот, на бордюр. «Что это?» – вскричала она. «Воздушные шары, разумеется», – сказал Айра. А когда он попытался повести ее дальше, она все время оглядывалась, вытягивая шею, и Дорри, которая висела у него на другой руке, тоже.

Он понимал, в чем дело. Телевизор оповещал Джуни о происходящих в мире важных событиях, но не о мелочах наподобие майлара; вот эти-то мелочи и заставляли ее удивленно замирать на месте. Все вполне объяснимо. Однако в те мгновения Айра не испытывал желания угождать ей. Он вообще сюда приезжать не хотел и потому погнал всех вперед, а затем вокруг первого павильона. Джуни сжимала его руку точно клешней. Дорри, чья левая нога была частично парализована последним припадком, опиралась на другую его руку и нелепо ковыляла, «чемодан» при каждом шаге шлепал ее по бедру. А за их спинами Мэгги бормотала что-то ободряющее отцу, чье дыхание становилось все более громким и натужным.

– Но тут не такие воздушные шарики, к каким я привыкла! – сказала Джуни. – Из чего они? Как это называется?

Однако все уже достигли променада, что тянулся вдоль кромки воды, и Айра, не ответив, подчеркнуто обвел взглядом открывшийся с него вид.

– Разве тебе не это так не терпелось увидеть? – напомнил он сестре.

Впрочем, увидеть здесь можно было лишь непроглядные полотнища белой мглы, размытые очертания плывущего, словно на облаке, «ЮСС Констеллэйшн» да «Харборплейс», обратившийся в массивный, безмолвный сгусток тумана.

Поездка закончилась, разумеется, плачевно. Джуни заявила, что по телевизору все выглядело красивее, отец сказал, что сердце у него словно трепыхается в груди, а затем что-то расстроило Дорри, она расплакалась, и пришлось везти ее домой, не успев даже носа сунуть в павильон. Что ее расстроило, Айра припомнить уже не мог, зато вспомнил ощущение, которое придавило его, когда он стоял между своими сестрами, – вспомнил так живо, что даже ослепительная, залитая солнечным светом станция «Тексако» и та потемнела. У него сперло дыхание. Окружавший их туман как будто заключил всех в крошечную камеру, душную, затянутую паром, – вроде тех домиков, которые иногда ставят в центре бассейна. Здесь приглушался каждый звук, кроме близких, тягостно знакомых голосов его родных. Туман обволакивал их, запирал в этой камере, а между тем руки сестер тянули Айру вперед, как утопающие утягивают на дно всякого, кто пытается их спасти. О боже, я провел всю жизнь в западне, расставленной этими людьми, и никогда не получу свободу. В тот раз Айра понял, что он неудачник, да еще какой, что стал им в день, когда взял в свои руки бизнес отца.

Стоит ли дивиться, что расточительность так ранит его? Он отказался от единственной серьезной мечты, какая у него была. Большей расточительности и не придумаешь.

– Ламонт! – произнесла Мэгги.

Она смотрела на желтый фонарь, который вращался над бензоколонками, – на приземистый тягач, ничего сейчас не тягавший. Он с мучительным скрипом остановился, мотор стих. Чернокожий мужчина в джинсовой куртке выпрыгнул из кабины.

– Верно, он самый, – сказал мистер Отис, привставая на дюйм над стеной.

Ламонт прошел к задней части тягача, что-то там проверил. Пнул покрышку, направился к кабине. Вопреки ожиданиям Айры он был далеко не мальчик, а крепкого сложения, не так чтобы дружелюбный мужчина со сливово-черной кожей и грузной походкой.

– Эй, там! – позвал мистер Отис.

Ламонт остановился, посмотрел в его сторону.

– Дядя Даниил? – сказал он.

– Как ты, сынок?

– Ты что здесь делаешь? – спросил, приближаясь, Ламонт.

Когда он подошел к стене, Мэгги с Айрой встали, однако Ламонт на них и не взглянул.

– Ты все еще не вернулся к тете Дулут? – спросил он у мистера Отиса.

– Мне понадобится твой грузовик, Ламонт, – сказал мистер Отис.

– Зачем?

– У меня вроде как левое переднее колесо разболталось.

– Что? А где машина?

– Там, на Первом шоссе. Вот этот человек был настолько добр, что подвез меня.

Ламонт быстро скользнул взглядом по Айре.

– Просто мы проезжали мимо, – сказал ему Айра.

– Хмм, – недружелюбно промычал Ламонт и снова обратился к своему дядюшке: – Так, посмотрим, правильно ли я тебя понял. Твоя машина стоит где-то на шоссе…

– А вот эта миссис все и заметила, – сказал мистер Отис и повел рукой в сторону Мэгги, которая доверчиво улыбалась Ламонту. Вдоль ее верхней губы тянулась тонкая ниточка пены из банки; Айре жена показалась беззащитной.

– Руки я вам не предлагаю, – сказала она Ламонту. – Меня всю «пепси» обрызгала.

Ламонт некоторое время разглядывал ее, опустив уголки губ.

– Она высунулась в окно и крикнула: «Ваше колесо!» – сказал мистер Отис. – «У вас колесо отваливается!»

– На самом деле это была ложь, – сказала Мэгги. – Я все придумала.

Иисус милосердный.

– Как так? – спросил Ламонт.

– Я соврала, – жизнерадостно сообщила Мэгги. – Мы признались вашему дяде, однако… не знаю… его трудновато убедить.

– Вы говорите, что обманули его? – спросил Ламонт.

– Верно.

Мистер Отис застенчиво улыбался своим ботинкам.

– Ну, на самом деле… – начал Айра.

– Это было после того, как он почти остановился прямо перед нами, – сказала Мэгги. – Мы едва не слетели с дороги, и я до того разозлилась, что, как только мы его нагнали, крикнула про колесо. Я не знала, какой он старый! И какой беспомощный!

– Беспомощный? – переспросил мистер Отис, и в улыбке его несколько поубавилось самоуверенности.

– А кроме того, потом выяснилось, что колесо ведет себя немного странно, – объяснила Ламонту Мэгги. – Ну мы и привезли вашего дядюшку сюда, на «Тексако».

Айра с облегчением отметил, что лицо Ламонта более угрожающим, чем до сей поры, не стало. Ламонт даже словно бы утратил к ним обоим всякий интерес. И повернулся к дяде.