Россия за Сталина! Вождь народа против жуликов и воров - Сергей Кремлев

Такие вот планы имели польские паны. И обстановка им вроде бы благоприятствовала: Германию придавил Версальский «мирный» договор, в России шла Гражданская война…

В апреле 1919 года поляки аннексировали часть новодельной Литвы, заняв Вильно. Это так по-польски называется Вильнюс — столица «суверенной» Литвы, которую литовцы получили обратно от России вскоре после заключения советско-германского пакта 1939 года. Того, который нынешняя Литва считает недействительным с момента заключения.

Аппетит приходит во время еды, и 20 апреля 1920 года Польша прекратила польско-советские переговоры по территориальным вопросам.

21 апреля был официально подписан «союзный» договор с Петлюрой.

25 апреля 1920 года Пилсудский начал поход на Советскую Украину.

7 мая 1920 года поляки взяли Киев, а генеральной целью была «Польска от можа до можа». То есть — новая «ягеллонская» Польша от моря Балтийского до моря Черного.

Ни украинцам, ни белорусам ни Пилсудский, ни Петлюра нужны не были. Украинские крестьяне говорили: «Против большевиков не идем, мы сами большевики». Это взято из польских источников того времени!

Из Белоруссии в Варшаву шли аналогичные донесения: «Реакция населения в районе боевых действий 2-й армии еще раз убедительно подтверждает, что почти единственной притягательной силой для него является большевизм».

Но польская угроза была реальной — война в Европе закончилась, и Антанта не жалела бросового теперь вооружения и амуниции для оснащения пилсудской антисоветской Польши.

Итак, вновь возник серьезный военный кризис.

А кто там у нас испытанный и проверенный «кризисный менеджер»?

26 мая 1920 года ЦК направляет Сталина на Юго-Западный фронт (ЮЗФ), и 27 мая он уже в Харькове, в штабе фронта, а 29 мая выезжает в Кременчуг.

В начале июня Сталин проводит в Кременчуге совещание с командирами 1-й Конной армии (ба, знакомые все лица!), 3 июня он подписывает директиву Реввоенсовета ЮЗФ командарму Буденному на разгром киевской группы польских войск, и уже 5 июня конница Буденного прорывает польский фронт южнее Киева и выходит полякам в тыл.

7 июня занят Житомир.

11 июня 1920 года последние части 3-й польской армии Рыдз-Смиглы спешно покидают Киев, а 12 июня в него входят наши части, Буденный доносил: «Паны научились уважать конницу; бегут, очищая перед нами дорогу, опрокидывая друг друга».

По сути, изгнание поляков из пределов как УССР, так и БССР оказывалось теперь делом техники, Боевой устойчивостью поляки никогда не отличались — это признавал даже такой стойкий апологет «гоноровости», как Генрик Сенкевич, автор канонической «Трилогии».

Впрочем, русские люди знали это давно и без Сенкевича — со времен Минина и Пожарского, Богдана Хмельницкого и Петра Великого…

Итак, действия Сталина программировали успех, Но войной в целом, как и фронтами, командовал не Сталин.

Юго-Западным фронтом командовал Егоров, Западным — с апреля 1920 года — Тухачевский.

24 июня 1920 года Сталин выехал в Синельниково — в штаб Крымского участка ЮЗФ, 3 июля он возвращается в Харьков, потом едет в Москву, чтобы договориться с Главкомом и начальником Полевого штаба о переброске подкреплений на Крымский участок ЮЗФ.

Действия Сталина в те дни логичны и реалистичны. Национальные задачи по изгнанию польских агрессоров из пределов Отечества успешно выполняются, и теперь самое время поднажать и решить самую острую военно-политическую задачу страны — обеспечить окончательный разгром белых сил и освобождение Крыма.

Можно лишь удивляться тому, что записные историки так и не оценили эти действия Сталина по достоинству, то есть как исторически и системно выдающиеся! Даже Ленин был охвачен одно время иллюзиями относительно возможности «советской Польши», а Сталин сразу понимал, что надо ограничиться возможным.

Он уже 25 и 26 мая, сразу после агрессии Польши, опубликовал в «Правде» блестящую аналитическую статью «Новый поход Антанты на Россию», где заранее верно оценил все возможные повороты ситуации. Ведь по Кавказу Сталин хорошо знал, что это такое — умно организованная национальная рознь и умно культивируемая национальная спесь.

Да и Первая мировая война показала, что народные массы оглуплены буржуазным национализмом намного больше, чем просвещены марксизмом.

Тем более трезво оценивал Сталин обстановку после того, как на польском фронте обозначился явный и прочный наш успех. 24 июня 1920 года в интервью сотруднику УкрРОСТА он сказал, как в воду глядел:

«…Было бы ошибкой думать, что с поляками на нашем фронте уже покончено.

Ведь мы воюем не только с поляками, но со всей Антантой, мобилизовавшей все черные силы Германии (для подавления красной Прибалтики. — С.К.). Австрии, Венгрии, Румынии, снабжающей поляков всеми видами довольствия. Кроме того, не надо забывать, что у поляков имеются резервы, которые уже подтянуты к Новоград-Волынску и действия которых несомненно скажутся на днях. Нет сомнения, что впереди еще будут бои, и бои жестокие…»

Это — уже на удивление зрелый оперативный анализ! Хотя, впрочем, чему особенно удивляться — за спиной у Сталина был к тому времени более чем двухлетний фронтовой опыт.

А далее он высказал мысли, поразительно глубокие и мудрые:

«Я считаю неуместным то бахвальство и вредное для дела самодовольство, которое оказалось у некоторых товарищей: одни из них не довольствуются успехами на фронте и кричат о «марше на Варшаву», другие, не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения (выделение жирным курсивом мое. — С.К.), горделиво заявляют, что они могут помириться лишь на «красной советской Варшаве»…»

Это было сказано еще до начала «мальбруковского» похода Тухачевского «на Варшаву»!

Да одной этой сталинской июньской статьи с точным стратегическим прогнозом достаточно для того, чтобы отмести раз и навсегда всю антиисторическую болтовню о том, что якобы лишь «тупость» «военного невежды» Сталина, якобы завидующего успехам «умницы» Тухачевского и не давшего этому «умнице» Конармию Буденного, не дала возможности Тухачевскому одержать в Польше сокрушительную победу!

Такого — сокрушительной нашей победы — не могло быть тогда в принципе. И Сталин за два месяца до польского «чуда на Висле» об этом предупредил всех публично!

Западный фронт перешел в наступление лишь 4 июля.

11 июля был освобожден Минск, 14 июля — Вильно, 20 июля части Тухачевского пересекли Неман.

Реакция польских панов оказалась ожидаемой — они окончательно впали в панику.

6 июля 1920 года Совет обороны в Варшаве решил слезно просить Верховный совет Антанты стать посредником в мирных переговорах с Советской Россией.

10 июля британский премьер Ллойд Джордж потребовал от польского премьера Грабского отступления поляков на линию Керзона, то есть на ту этнически обоснованную границу, по которой после Второй мировой войны прошла государственная граница между СССР и Польшей и по которой сегодня проходит граница между Польшей, Украиной и Белоруссией.