Обретенная любовь - Бренда Джойс

Что с ним такое случилось прошлой ночью?

Разрозненными эпизодами он с недоверием вспоминал то, что произошло в одном из офисов компании. Он презираетсобственную жену. В действительности он хотел забыть прошлое — все, что было. Они с Элис больше не друзья и никогда не будут ими снова. Он научится не обращать внимания на колющую боль в груди, возникшую при этой мысли. Он не хотел жениться, ни тогда, ни теперь. То детское намерение было всего лишь глупой мечтой глупого мальчишки.

Как бы то ни было, прошлой ночью Алексея охватила страсть, и, что еще хуже, она стала диктовать его поступки. Он обнимал Элис, касался ее, целовал ее. Если память ему не изменяла, он хотел ее очень-очень сильно, гораздо сильнее, чем прежде…

Алексей надеялся, что в этом память ему все же изменила.

Он не имел намерения воскрешать сладостные ощущения, испытанные им, когда он сжимал в руках ее мягкое податливое тело. Груди ее прикасались к его торсу, и он вкушал ее поцелуй, поначалу очень неуверенный. Он тогда был полностью возбужден. Потом Элис принялась целовать его с таким неистовством, будто отчаянно мечтала отдаться…

— Черт побери! — вскричал он.

Алексей всегда терял самоконтроль после особенно удачного обратного рейса, наслаждаясь женским обществом и вином, — и первого, и второго он неизменно получал в изобилии. Вчера он установил рекорд, который никто не сможет побить долгие годы! Невозможно описать словами триумф, страсть и всплеск адреналина, наполняющие тело мужчины после такого удачного плавания. То было пьянящее чувство.

Алексей решил, что прошлой ночью целовал всех хорошеньких женщин подряд, и Элис просто стала жертвой обстоятельств — самым удобным объектом, на который он мог направить свою страсть и чувство эйфории.

— Капитан, чем могу служить?

Алексей посмотрел на щеголеватого человека со светлыми волосами, замершего на пороге. Как в тумане он вспомнил встречу со слугами, которых нанял для него его агент.

— К сожалению, я не помню вашего имени, — со вздохом произнес он. — Я вчера был сильно навеселе.

— Меня зовут Реджинальд, капитан, и никто против этого не возражает. — Камердинер широко улыбнулся. Этому человеку было не более тридцати лет, но он уже начал лысеть. — Поздравляю с рекордом, который вы установили, сэр. Слуги пребывают в восторге оттого, что работают у такого известного человека. Никаких извинений от вас не требуется!

Алексей криво усмехнулся:

— Я бы не возражал против легкого завтрака, Реджинальд. Чего-то такого, что помогло бы укрепить мой желудок, пожалуйста.

— Несколько приболел, а, приятель? — произнес Стивен Маубрей, герцог Клервуд, стоя в дверях.

— Ваша светлость! — Камердинер побледнел. — Никто не предложил вам войти?

— Я сам себя впустил. Капитан возражать не станет, — ответил герцог.

Он был высок, привлекателен и безукоризненно одет.

Алексей махнул рукой присутствующим и опустился на стул:

— Он может приходить и уходить, когда ему заблагорассудится. Хоть этот человек и является неисправимым гордецом, он также и мой лучший друг.

Реджинальд продолжал стоять на месте точно громом пораженный. Все знали, что Маубрей самый состоятельный и могущественный пэр государства.

— На завтрак я не останусь, — произнес Клервуд, — так как заехал всего на минутку.

— Прошу прощения, ваша светлость! — с поклоном воскликнул камердинер и удалился.

Алексей принялся застегивать пуговицы рубашки.

— Полагаю, я должен поблагодарить тебя за то, что доставил меня домой целым и невредимым прошлой ночью?

— Ты хоть что-нибудь помнишь? — с удивлением спросил Клервуд. — Ты хотел, чтобы мы с Сен-Ксавье оставили тебя в борделе в компании двух довольно дорогих куртизанок.

— А проблема заключалась в том, что…

Алексей смерил его сердитым взором.

Герцог почти улыбнулся, что случалось с ним довольно редко. Этот человек обладал мрачным суровым нравом, который обычно называл последствием возложенного на него бремени ответственности.

— Алекси, ты потерял сознание в экипаже. Вот мы и решили защитить твою скандально известную репутацию неутомимого любовника.

В этот момент, как ни странно, Алексей снова вспомнил об Элис и собственном взрыве страсти, нахлынувшем на него в «Грузоперевозках Уиндсонг». Неужели он и правда бросил ее на стол, намереваясь взять ее, как какую-нибудь продажную девку? Он нахмурился, испытывая новый приступ головной боли. Он боялся, что не смог бы остановиться, если бы тот клерк не вошел и не прервал их.

— Тебе нравится мой дом?

— Я его уже видел. Когда Ариэлла обмолвилась, что ты намерен купить его, я сам приехал осмотреть здесь все и убедиться, что тебя не обманывают.

Алексей и помыслить не мог, что Стивен лично участвовал в покупке дома. Но ведь они знали друг друга с детства, и на достаточном основании — дядя Алексея, Рекс де Уоренн, усыновил Стивена, сделав их, таким образом, кузенами. То был тщательно оберегаемый семейный секрет.

Прищурившись, Клервуд взирал на него:

— Вижу, тебя мучает похмелье. Но вот чего я никак не возьму в толк, так это того, отчего ты не радуешься своему триумфальному возвращению домой и прибыли, которую привез для своих инвесторов?

— Я в отличном расположении духа, — солгал Алексей.

— В самом деле? Могу ли я заключить, что воссоединение с Элис прошло успешно?

Молодой человек холодно взирал на друга. Маубрей единственный знал о событиях, имевших место на балу в Уиндхэвене.

Клервуд придвинул себе стул и сел на него, скрестив свои длинные ноги.

— Я знаю Элис так же давно, как и тебя. Она невероятно тщеславна, властна и обожает флиртовать, но она твоя жена в горе и в радости. Не пора ли простить и забыть?

Алексей начал раскаиваться в том, что признался тогда Клервуду.

— Я не намерен обсуждать подробности своего брака с мужчиной, который целое десятилетие потратил на то, чтобы якобы найти себе невесту.

— Почему же нет? Вчера ты ни о чем ином говорить не мог. Хоть я и холостяк, мог бы дать тебе хороший совет.

Алексей смутно припоминал, что непрерывно и довольно громко жаловался на то, что Элис осмелилась заявиться в доки, а потом и в офис. Упоминал ли он ее любовника Блэра? Молодой человек почувствовал, что краснеет.

— Она не лишена хладнокровия, — произнес он. — Ты знаком с Томасом Блэром?

— Да, знаком. Я очень уважаю этого человека. В прошлом я даже брал у него взаймы кругленькие суммы на разработку некоторых проектов.

Клервуд, широко занимавшийся благотворительной деятельностью, всегда оказывал финансовую поддержку приютам, больницам и школам для бедных — в промежутках между ухаживаниями за дочерьми из самых уважаемых семей.