Золушка не верит сказкам - Эльвира Смелик

– Привет, – появляясь в дверном проёме и замечая меня, кидает Артурчик мимоходом, потом произносит с лёгким насмешливым вызовом: – Я так понимаю, всё прекрасно. Ты тут тоже не одна.

Мне кажется, я слышу ещё и тщательно скрываемое обиженное недовольство, а масляный взгляд сейчас непривычно колкий. Или мне действительно только кажется? Но всё-таки я поясняю, не в желании оправдаться, а чтобы чётко обозначить ситуацию:

– Просто так получилось, что мы сняли одну квартиру, а быстро найти другую не так-то легко. Комнаты же разные. И… – я сбиваюсь на мгновение, но потом решительно продолжаю: – ничего нет. – Потому что Артура это ничуть не касается. А под конец, не удержавшись, добавляю: – Никогда не стала бы сразу с двумя. Даже если б очень не хотела упустить шанс удачно выйти замуж.

Артурчик кривит губы, усаживается н табурет, упирается локтем в стол, смотрит на меня.

– Жек, ну давай начистоту. Брак у нас намечается чисто договорной. Ведь так?

Мне хочется возразить, но не на «договорной», а на «намечается», но я молчу и слушаю дальше.

– Ты ж понимаешь, это исключительно инициатива моих родителей. А мне портить с ними отношения не с руки. – Артурчик разглагольствует убедительно и вдохновенно. – Если я послушаюсь их в главном, они будут меньше в остальном ко мне цепляться. А какие у тебя причины, ты лучше меня знаешь. Поэтому верность и воздержание – согласись, не тот случай. И сейчас-то, вообще, мы в принципе люди друг другу посторонние. Ты даже согласия ещё не дала.

А то, что мы несколько раз встречались, то, что переспали, это, конечно, ничего не значит.

Хотя… может, и правда ничего не значит. И Артурчик прекрасно понимает, почему, произносит проникновенно:

– Ну вот если по-честному, да, Жек, ты же тоже со мной просто время хорошо проводила. Не более. Я ведь прав?

Опять молчу, только пожимаю плечами.

– О! – восклицает Артурчик. – Никаких возмущений и пламенных клятв, что всё не так, что ты меня искренне полюбила, и твои чувства глубоки и нежны. Действительно по-честному. – Он многозначительно поднимает указательный палец. – Вот этим ты мне и нравишься. – И подтверждает убеждённо и искренне: – На самом деле нравишься. И более чем устраиваешь. Ты адекватная, не истеришь, мозг не выносишь. Весёлая, прикольная, красивая. Опять же в сексе у нас взаимопонимание.

От последней фразы я немного смущаюсь. Артурчик моментально это улавливает и самодовольно улыбается глазами, хотя произносит вполне серьёзно:

– Но если больше не захочешь, то и не надо. Я настаивать не буду, тем более, принуждать.

Ну прямо воистину «золотой мальчик», не только финансово, но и по характеру, а я тут ещё сомневаюсь и думаю о чём-то. А он летит без остановок дальше, озабоченно сдвигает брови, цокает языком:

– Правда когда-нибудь наследника заделать придётся. Но это мы дополнительно обсудим, когда, что и на каких условиях. Конечно, после того, как согласишься.

С чего вообще его родители взяли, что он бестолковый, непутёвый и не очень способный к бизнесу? Да у него талант переговорщика. Получается живенько, убедительно, разумно, и даже вопросы возникнуть не успевают, он внимательно следит за всеми нюансами и сразу выдаёт готовые ответы.

– Жек, давай так: ты меня не ограничиваешь. Но так и я тебя не ограничиваю. Только с условием, что по-тихому, что никто, кому не надо, не узнает. И чтобы никаких детей со стороны. К тому же, смотри, – делает он ударение, – со временем я ж могу увериться, что ты – лучше всех и другие мне не нужны. Такое тоже нельзя исключать. Или взять, например, моих родителей. Хотя папочка до сих пор иногда пошаливает, но это по мелочи. Про маму не знаю. Она шифруется лучше. Только о разводе у них никогда даже речи не шло. – Артурчик вдруг замолкает, пялится на меня внимательно, наклоняя голову то к одному, то к другому плечу, с подозрением щурит глаза, потом приподнимает одну бровь и с удивлением спрашивает: – Или ты рассчитывала, что всё по-настоящему? А может… может, ты всё-таки реально на меня запала?

Из меня сам по себе вырывается короткий смешок.

– С чего бы? – Я отталкиваюсь от кухонного стола с выдвижными ящиками, на который до этого всё время опиралась, подхожу к обеденному, устраиваюсь на свободном табурете: – Просто не предполагала, что это будет настолько цинично. А вообще, мог бы и сразу открыто рассказать, как ты всё это видишь и воспринимаешь.

– Ну почему цинично? – чуть ли не обижается Артурчик. – Думаешь, я зря просил звонить, меня предупреждать. Это ещё ничего так вышло, а ведь могла бы, например, на папочку попасть.

– Ты просил звонить, если я захочу сделать тебе сюрприз, и ты мне там понадобишься, – напоминаю ему, а он ехидно уточняет:

– А я, значит, тебе не понадобился? – И вскидывается, взволнованный внезапно возникшим ну очень умным предположением: – Слушай, Жек! А ты… типа… и по девочкам тоже?

«Птица-говорун отличается умом и сообразительностью»1*.

– А что? В следующий раз предложишь присоединиться. Твои ведь подружки не откажут? Все легко сговорчивые?

Артурчик лыбится.

– Ну вот видишь. У тебя ещё и с чувством юмора в порядке. Вообще идеальная невеста.

Конечно, идеальная. Только дело не в чувстве юмора. Просто я для себя уже всё решила.

Женя

– Жек, ну не дуйся, – миролюбиво произносит Артурчик.

Заверяю в ответ:

– Артур, я не дуюсь. Вот честно, даже ни капли.

Разве можно долго обижаться на человека, который для тебя мало что значит? Но в чём-то он всё-таки прав. Это я про настоящесть. Если и правда по-честному.

Да не существует такой девушки, которая не верит в свою исключительность, не считает, хотя бы где-то глубоко-глубоко в душе, что вот она-то уж непременно сможет произвести впечатление даже на самого-самого, очаровать, влюбить, укротить. Я тоже не исключение. И пусть «влюбить и укротить» слишком сильно сказано, однако я предполагала, что какие-то отношения между нами всё-таки сложатся, помимо чисто делового «Ты меня устраиваешь, потому, я надеюсь, проблем с тобой будет не слишком много» и взаимопонимания в постели. Но сейчас я даже рада, что ничего у нас так и не вышло.

– И что тогда скажешь? – вопрошает Артурчик, растягивает губы в ту самую ассимметричную улыбку, неоднозначность которой так никогда и не исчезнет. – Теперь-то я всё достаточно понятно и откровенно изложил. Или ты рассчитываешь, что я за тобой бегать стану и уговаривать? Так вот же – я уже прибежал и уговариваю. А если на подарки, то, не волнуйся, всё будет. Та же машина.

– Я водить не умею, – негромко замечаю я.

– Тогда будешь ездить с водителем. Как мама, – невозмутимо откликается Артурчик. – Короче, Жек, ты подумай. Я торопить не буду. Понимаю, время нужно и всё такое.