В тени человека - Джейн Гудолл

Но бывают и исключения: Фиган находился в обществе матери гораздо дольше других подростков, сопровождая ее и Фифи в их странствиях. Как-то раз он, Фло и Фифи кормились на большом плодовом дереве. Фигану было около шести лет. Целый каскад громких уханий и ударов по стволам возвестил о прибытии в долину группы шимпанзе. Судя по звукам, группа остановилась возле деревьев, расположенных выше по ручью. Фло и ее отпрыски тоже заухали в ответ, а потом Фиган вспрыгнул на дерево и принялся отчаянно колотить руками по веткам. Спустившись вниз, он продолжал колотить руками по земле и, не прекращая уханий, побежал по тропе к другим шимпанзе, по пути барабаня по стволам деревьев. Скоро он остановился и оглянулся на мать в надежде, что и она последует за ним, но старая самка совсем не собиралась спускаться с дерева.

Тогда Фиган снова зашагал по тропе, но через некоторое время остановился и обернулся, выжидающе глядя на мать. Дальше тропа исчезала в чаще леса, и после минутного колебания Фиган побрел назад к Фло. Однако через несколько шагов он еще раз остановился, с явной решимостью повернулся в сторону большой группы и, уже не оглядываясь, скрылся в густых зарослях. Его не было минут пять. Когда он появился, мне бросилась в глаза его странная нетвердая походка. Проходя мимо меня, он наполовину шутя, наполовину с угрозой оскалил зубы и зарычал — так человек иногда стремится грубоватой шуткой скрыть от других свое замешательство. Спустя несколько часов Фло все же присоединилась к большой группе. Но вечером она, как всегда, собралась уходить, чтобы выбрать место для ночевки. Фиган не пошел за ней и Фифи, а остался с другими шимпанзе. Прошло два дня. На третий все семейство встретилось в лагере. Фифи радостно бросилась к брату и обняла его, хотя он никак не отреагировал на ее появление. С тем же независимым видом он подошел к матери и едва коснулся губами ее лица. Правда, вскоре он уже с явным удовольствием играл и возился с Фифи.

Подрастающие самцы проявляют большую осторожность во взаимоотношениях со старшими по рангу. Только почтением к взрослым самцам можно объяснить тот факт, что они не пытаются, как прежде, ухаживать за взрослыми самками. И хотя мы никогда не замечали, чтобы сын испытывал перед матерью такой панический страх, как, например, Мифф перед Мариной, сыновья, как правило, относятся к матери с большим уважением, чем дочери.

Как-то раз неподалеку от лагеря мне встретился Фиган, державший в руке только что убитую гверецу. Схватив ее за хвост и перекинув добычу через плечо, он начал карабкаться на дерево. Фифи, которой в то время было около трех лет, полезла вслед за ним. Вот он выбрал удобную ветку, уселся и приступил к трапезе. Фифи принялась умоляюще скулить, и старший брат время от времени протягивал ей небольшие кусочки мяса.

Через несколько минут на дерево вскарабкалась Фло. Фиган тотчас закинул гверецу за спину и залез повыше. Фло осталась внизу — она рассеянно глазела по сторонам и, казалось, вовсе не замечала сына. Тот успокоился и снова начал есть, то и дело поглядывая на мать. Минут через 10 старушка Фло, едва взглянув на сына, медленно вскарабкалась выше и с невинным видом уселась возле Фигана. Тот взобрался еще выше.

Так продолжалось до тех пор, пока оба не добрались до макушки дерева. Притворяться дальше не было смысла — оба прекрасно понимали намерения друг друга. Первой не выдержала Фло — она кинулась к сыну, но тот, схватив добычу, прыгнул в кусты и скрылся из виду. Фло и Фифи помчались за ним. Чем кончилось дело, я так и не узнала.

Как и у людей, отрочество — это, пожалуй, самое мучительное время в жизни подрастающего шимпанзе, причем наибольшие трудности выпадают на долю самцов-подростков.

Самцы достигают половой зрелости уже в семь-восемь лет, но лишь годам к 14 они становятся полноправными членами группы. Молодые самцы стремятся доминировать над самками и даже терроризируют их, но во взаимоотношениях со взрослыми самцами ведут себя вдвойне осторожно, чтобы не вызвать их недовольство. К тому же они гораздо слабее физически: вес подростка достигает всего лишь 18 килограммов, тогда как вес взрослого самца — 45 и более. Разрыв во времени между половой и общественной зрелостью значительно усложняет жизнь подростка.

Одним из факторов, стабилизирующих положение подростка, могут быть его отношения с матерью. Старая Фло с большой терпимостью и любовью относилась ко всем своим отпрыскам, в том числе и к старшим — Фабену и Фигану. Они тоже были очень привязаны к матери и на протяжении всего подросткового периода почти не отходили от нее. Олли и Марина, менее спокойные и уравновешенные, чем Фло, гораздо реже появлялись в сопровождении подрастающих сыновей. Как правило, и в 10–11 лет сыновья (по сути дела, уже совсем взрослые) продолжают с большим уважением относиться к своим старым матерям. Если предложить сыну банан в присутствии матери, то он никогда не возьмет его, а, отойдя в сторону, предоставит эту возможность матери. Как-то раз я держала банан перед Эвередом и Олли; оба сначала колебались, а потом почти одновременно потянулись за ним. Эверед тотчас отдернул руку, то же самое сделала и Олли, потом она быстро повернулась и взглянула на сына, губы ее дрожали. Эверед распушил шерсть, но уже не пытался достать плод, и тогда Олли издала серию частых, хрюкающих звуков и взяла банан.

Нередки случаи, когда мать выручает подростка из беды. Однажды Мистер Уорзл атаковал Фабена, которому было около 12 лет. Фло, вздыбив шерсть, поспешила на помощь сыну, хотя у нее на спине сидел малютка Флинт. Почувствовав поддержку, Фабен осмелел, выпрямился и начал переступать с ноги на ногу, а его испуганные крики сменились яростным воплем «ваа», постепенно перешедшим в лай. Потом мать и сын бок о бок двинулись по тропе на Мистера Уорзла; Фло хрипло лаяла и в бешенстве колотила по земле руками. Мистер Уорзл в испуге ретировался.

Если подростку угрожает самец высокого ранга, матери лучше не вмешиваться, но тем не менее она, как правило, старается держаться поближе к месту происшествия, оглашая при этом окрестности громкими лающими звуками «ваа». Даже трусиха Олли принялась лаять, когда Майк напал на ее Эвереда. Зато после того, как сын, вопя, убежал прочь, мамаша, почтительно пригнувшись к самой земле, учащенно дыша и издавая истерические визгливые звуки, подошла к Майку и положила руку ему на спину — как бы извиняясь за проступок Эвереда, послуживший поводом для взбучки.

Конечно, отношения между матерью и сыном с годами претерпевают серьезные изменения. Когда Фигану в семилетнем возрасте случалось демонстрировать свою силу, Фло обычно не обращала на сына никакого внимания, хотя другие взрослые самки предпочитали в таких случаях отходить подальше от разбушевавшегося юнца. Но уже через год и сама Фло спешила убраться с дороги Фигана, когда он, распушив шерсть и сделавшись от этого вдвое крупнее, шел прямо на нее, волоча позади себя огромную ветку. Тем не менее Фло все еще осмеливалась иногда задавать сыну хорошую трепку: однажды во время кормежки она так отколотила его по спине кулаками, что Фиган с ревом убежал прочь от ящика.

Становясь старше, подросток начинает защищать свою мать от нападений и угроз со стороны других членов группы. Как-то раз Марина и Фло сцепились в драке прямо посередине лагеря: они тузили друг друга кулаками, кусались, визжали и наконец повалились на землю и стали клубком кататься по пыли. Виновата была Марина — она напала на Фифи, та закричала, и Фло, поспешившая на помощь дочери, решила проучить дерзкую самку. Неподалеку на пальмовом дереве кормился сын Марины, девятилетний Пепе. Увидев, как разворачиваются события, он спустился на землю и бросился к матери, а Фло повернулась и убежала. Но Пепе, казалось, не был этим удовлетворен. Вместе с Мариной он долго преследовал Фифи и Фло, причем могущественная Фло, которая еще совсем недавно могла бы сделать из Пепе котлету, теперь бежала без оглядки, выражая свое возмущение хриплым и прерывающимся от ярости голосом.