Кокон Кастанеды - Мария Брикер

– Все, да не все, с соседкой она лоханулась.

– Ошибаешься, Венечка! Цыплаковой нужна была свидетельница, которая опознает Холмогорова и расскажет следствию о том, что Алена уехала одна, а тележурналист остался с девушкой в доме. Не уверена насчет приглашения соседки в качестве зрителя в программу «Чудеса света», возможно, это случайность и Цыплакова к этому не причастна. Но звонок от телефонного хулигана с сообщением о пожаре в Петрушеве наверняка исходил от нее.

– Соседка же сказала, что ей мальчик звонил.

– Элементарно: она изменила голос, это несложно – голоса у женщин и подростков похожи. Что было дальше, предположить легко. Цыплакова привезла их в деревню и сделала вид, что уехала, а потом вернулась. Как дальше события развивались, не знаю, но Алена осталась с девушкой, накачала ее лекарством, заманила в подвал. Помнишь, Рыжов говорил, что преступник использовал два крюка как строительный ворот, чтобы тяжелый крест поднять? У нее бы сил не хватило, чтобы его без этих приспособлений водрузить на место!

– Это что же в голове надо иметь, чтобы такие вещи творить? Зачем она проститутку распяла?

– Хотела, чтобы все выглядело как последняя стадия шизофрении у мужа. Так и вышло: когда мы на место происшествия прибыли, предположили, что столкнулись с явным психическим отклонением. Отсюда и сказки Цыплаковой про уникальные материалы, грозящие стать сенсацией, которые якобы собирал Холмогоров, и прочий бред о тайнах мироздания, древних рукописях и посвященных. Все это очень вписалось в тему! Книга Трегуба могла оказаться в портфеле тележурналиста с подачи жены, чтобы окончательно нас запутать. И дом в деревне Петрушево, где автор сего опуса имеет дачу, она тоже, скорее всего, сняла с целью пустить нас по ложному следу. У нее это прекрасно получилось – мы обратили внимание на книгу. Ирина Белкина сказала, что все материалы для программы «Чудеса света» всегда подбирала Алена, а не Холмогоров, и была удивлена, что Артемий сам этим занялся. Впрочем, не исключено, что Холмогоров действительно какой-то материал для новой программы собирал и идея сыграть на этом родилась у Цыплаковой не случайно. Не исключено и то, что материал как-то связан с книгой Трегуба. Белкина упомянула, что он говорил ей о каких-то солнечных детях. На этот счет у меня даже версия есть. Солнечные дети – это дети индиго! Дети нового тысячелетия, маленькие гении, с уникальными способностями и повышенной интуицией. Сейчас эта тема очень популярна. Все, кому не лень, об этом пишут. Холмогоров подобной тематикой вполне мог заинтересоваться.

– У Трегуба в книге никаких индиго нет и солнечных детей тоже.

– Слава богу, что нет.

– Зря радуетесь, Елена Петровна. Там у него дети янтаря!

– Это еще что за чуды-юды?

– Я думаю, что Белкина просто неправильно поняла Холмогорова. Янтарь ассоциируется с солнцем, вот она вам и выдала неверную информацию. Короче говоря, фенька вот в чем: копаясь в архивах, Трегуб случайно обнаружил материалы закрытого судебного заседания, где разбирали плохое поведение одного молодого врача. Доктор N (имен Трегуб не называет из этических соображений) работал в отделении онкологии в одной из детских клинических больниц Смоленской области. Пациентами отделения были дети, больные раком, обреченные на смерть. Настучали на доктора добрые коллеги, сообщив, что он практикует нетрадиционные методы лечения и занимается религиозной пропагандой. В 90-х за религиозную пропаганду никого не сажали, секты плодились как грибы, и никому до этого дела не было. Доктору, однако, не повезло: посадить его, правда, не посадили, но практики медицинской лишили, нашли, к чему придраться. Доктор обиделся и слинял за рубеж. Что с ним стало, неизвестно.

– А при чем тут янтарь?

– Доктор практиковал лечение янтарем. Он уверял суд, что янтарь обладает целебными свойствами и оказывает благотворное влияние на организм, воздействует на него зарядами статического электричества, активизирует все его функции, выводит радиоактивные элементы и шлаки, препятствует развитию раковых клеток и процессу разрушения красных кровяных тел. Свои чудодейственные лекарства доктор делал сам, то есть, по сути, занимался знахарством в государственном медицинском учреждении. Лекарство проверили, никаких уникальных свойств, способных победить рак, в нем не нашли. Суд даже не принял во внимание то обстоятельство, что среди пациентов доктора процент выздоравливающих был намного выше. Окончательно потопила доктора одна из нянечек, которая из благих побуждений, единственная из всех решив коллегу поддержать, сообщила суду, что доктор – молодец, мало того, что лечит пациентов настойками, которые реально пациентам помогают, так еще и использует метод внушения, который благотворно действует на маленьких больных. Внятного ответа, что за метод такой, от нянечки так добиться и не смогли, она постоянно твердила о какой-то старинной рукописи и тайнах мироздания. Судья окончательно припух от подобного заявления и вынес решение об отстранении странного доктора от медицинской практики. А Трегуб темой старинной рукописи заинтересовался и нашел ту нянечку. Она оказалась свидетелем того, как доктор прощался со своими пациентами. Нянечка помогла детей из палаты через окно выпустить. Вот послушайте, как описывает этот душещипательный момент Трегуб, у него тут лирические отступления по всему тексту. – Трофимов шмякнул на стол книгу, открыл помеченную закладкой страницу, нашел нужное место и, кривя физиономию, начал читать: «Горьковатый еловый дымок тянулся вверх, к круглому диску луны. Ночь была прохладной и безветренной. С неба падали звезды, отскакивали от горящих поленьев костра на потертые детские ботиночки и туфел ьки, прятались во влажной траве. Двенадцать пар детских глаз смотрели на него встревоженно и с надеждой.

– Дайте ваши ладошки, – попросил он.

Дети послушно протянули ему худенькие ручки. В каждую ладошку он положил по желтому камешку. В свете костра камешки светились, словно изнутри, и казались маленькими солнышками. Дети возбужденно загудели, разглядывая свои сокровища. Лишь одна девочка осталась серьезной, она была старше и рассудительнее всех.

– Как же мы поймем, что пришло время? – спросила она.

– Нам будет дан знак. Когда среди зимы вырастет зеленая трава, на деревьях набухнут почки, проснутся медведи и птицы вернутся с юга – я вернусь вместе с ними, и мы встретимся здесь снова, в этот самый день. А до тех пор вы должны жить и хранить эту тайну.

– А тетя Вася плакала и говорила, что мы все скоро умрем, – прошептала девочка.

– Она ведь не знает наш секрет, – улыбнулся он, крепко обнял каждого и поцеловал на прощание.

Он шел к станции, с рюкзаком за спиной, и повторял про себя:

– Теперь они не умрут! Не умрут! Не умрут! Не умрут…» Ну, как вам история? – Венечку непроизвольно передернуло. – Он детям внушал, что они не имеют права умирать и обязаны жить, чтобы, когда придет время, открыть истину человечеству! Нормально? Ну не бред ли Трегуб написал?

– А что здесь такого ужасного, Вень? – возразила Зотова. – Неужели не понятно, что доктор был неплохим психологом? Возможно, это посвящение и подарки деткам жизнь хоть на какое-то время продлили. Капельки янтаря, как маленькие солнышки, сияют, они теплые всегда, это символы надежды. Он больным детям надежду дарил и внушал колоссальную жажду к жизни, дополнительный стимул, чтобы они боролись с болезнью, вот что делал доктор.