Случайная жертва - Алла Холод

смутившись, возразил Долгих, – вы практически обвинили меня в том, что у меня был ключ от квартиры Полины, и я скрыл этот факт от следствия. И, как следствие, заподозрили в том, что я подбросил улику в квартиру Ромы, к которому я, кстати сказать, очень хорошо отношусь. Так вот, у меня ключа нет. Он действительно у меня был, когда у Поли шел ремонт и ей периодически была нужна моя помощь. Потом я вернул его. Зачем мне ключ от ее квартиры, сами подумайте?

– А как этот ключ мог оказаться у бывшей любовницы Романа? Вы намекаете, что Жолудев изменял Полине с этой женщиной?

– Очень сильно в этом сомневаюсь, – ответил Алексей, – по-моему, он всячески хотел от нее избавиться, но это было не так просто, та девушка вцепилась в него мертвой хваткой.

– Так что заставило вас сделать вывод о том, что у нее был ключ? И откуда вам вообще все это известно?

– Полина рассказала, – просто ответил он, расслабленно откидываясь на стуле, – однажды эта мадам ее сильно напугала. Поля пришла домой, увидела свет в окне, подумала, что Рома уже дома, стала подниматься и столкнулась на лестнице, прямо перед дверью с этой женщиной. А когда вошла в квартиру, света нигде не было, Роман еще не пришел домой.

– И вы считаете, что человек, незаконно проникающий в квартиру, не побоится включать в ней свет? Вы сами полагаете, что это версия достоверна?

– Я не следователь.

– Тогда почему вы не рассказали об этом следователю?

– Я как раз собирался это сделать. Просто первое время я был слишком ошеломлен. А если вы про свет… Это ведь вы рассуждаете, имея в виду логику нормального человека, а та женщина, по-моему, не совсем в ладах с головой. Чтобы предвосхитить ваш вопрос, скажу: об этом можете спросить у самого Романа, он подтвердит. Она истеричка, он сам расскажет вам об этом.

– Но как к ней попал ключ?

– Может быть, она приходила к нему в отсутствие Полины, чтобы попытаться восстановить отношения, устроить сцену или что-то в этом роде. Я могу только догадываться, и это будут только мои домыслы. Давайте расскажем об этом Сергею Николаевичу, у него есть законные инструменты, позволяющие прояснить этот вопрос и установить факты. Думаю, если он решит провести обыск, ключ найдется.

Ксюшу покоробило, по спине пробежали нехорошие мурашки. Неужели он уже успел заскочить в университет и сунуть ключ в сумочку полоумной Виктории Мазур?

В этот момент официант принес карпа, и Алексей Иванович с большим удовольствием принялся за еду. Отказ от угощения не вписывался в концепцию вымогательства, которое затеяла Ксения, хотя теперь она уже была склонна думать, что Долгих ей не поверил. Это все меняло и становилось опасным. Алексей как будто прочитал ее мысли.

– Что же вы не едите, Ксения Михайловна, ведь карп прекрасен, нигде в городе такого не найдете. – Он уже откровенно усмехался, и ей стало страшно за свое лицо: вдруг растерянность, которую она сейчас испытывает, написана на нем крупными буквами?

– Да, действительно карп хорош, – сказала Ксения, поковыряв вилкой в свежайшей рыбе, – просто я не рассчитывала на светское времяпровождение. У меня еще много дел запланировано на сегодня. Хотелось бы поговорить на ту тему, которую я обозначила.

– Понимаю, у адвокатов время – деньги? Так? Я готов платить, Ксения Михайловна, и тратить ваше время попусту не буду. Только платить я буду не за то, что вы имели в виду, когда мне звонили. В вашем предложении звучал явственный намек на то, что я скрываю улики, более того, что я их фальсифицирую. Давайте эту тему отбросим раз и навсегда. Я не нарушаю закон. Погибла моя сестра, человек, которого я очень любил и которым очень дорожил. Я, как никто другой, заинтересован в том, чтобы найти ее убийцу и предать его правосудию.

– И за что же тогда вы готовы платить? – поинтересовалась Ксения.

– Это очень просто, – ответил Долгих, – у меня есть большие сомнения, что убийца будет установлен в ближайший срок. Следствие не продвигается, существует много ложных версий. Если вы поможете установить истину, если хотя бы попробуете быть на стороне жертвы, я с удовольствием оплачу вашу помощь. Не услуги, не фальсификации, а именно помощь.

– А у вас самого есть какая-то версия?

– Одни домыслы, – задумчиво ответил Алексей Иванович, – вначале я был уверен, что это Роберт. И что действительно произошла ошибка: он хотел расправиться с Наташей, а вместо нее из дома вышла Полина. Роберт хочет занять главенствующее положение в клинике, Наташа ему мешает, пока она жива, ему руководящей роли не достичь.

– Но кто подбросил улику в квартиру Романа, как у Роберта мог оказаться ключ от нее?

– Роберт очень ушлый человек. Мне кажется, он может достать все что угодно.

– Это не ответ.

– Да дались вам эти ключи! – воскликнул Долгих. – Тот, у кого есть ключи, первым подпадает под подозрение. А вот тот, кто воспользовался каким-то иным способом проникновения в жилище, как раз остается вне круга интересов следствия. Я еще раз повторяю вам: Роберт очень ушлый человек, для него закрытых дверей нет.

– Они с Наташей любовники?

– Я свечку не держал и не имею привычки обвинять людей, не имея доказательств. Может, Наташа и дала когда-то слабину, Роберт ею воспользовался. Я не знаю. Нас с Наташей связывают не только плотские отношения, мы слишком давно и слишком крепко привязаны друг к другу.

– Это тоже только слова, – усмехнулась Ксения, – мне пока не доводилось видеть любящих мужчин, равнодушных к измене своих жен.

– Жизнь порой устроена гораздо сложнее, чем она нам представлялась в юности, в молодости…

– Так что насчет второй версии?

– О второй версии я вам говорил. У Романа совершенно безумная поклонница. Если она давно вынашивала план убийства соперницы, то могла тщательно подготовиться: запастись фальшивым алиби, купить очки ночного видения, чтобы не ошибиться в темноте.

– Как она узнала, что Роман и Полина поедут к вам в гости?

– Не забывайте, что они работают в одной организации.

– Но почему она была так уверена, что именно Полина этим вечером выйдет из дому?

– А может, она и не была уверена… – пожал плечами Алексей, – не забывайте, если это она, у нее был пистолет, может, она собиралась выстрелить через окно…

Ксюше надоел бессмысленный разговор, хотя один несомненный вывод из него следовал – Долгих умен, очень умен. Я, мол, заплачу, но за помощь в поиске преступника… то есть он считал, что она вполне может записывать разговор. Но тут хоть сто раз его