Другая женщина - Пенни Винченци

- Не понимаю, - ответил Руфус.

- Руфус, всю свою жизнь…

- Такую долгую…

- Я думала, ты хочешь, чтобы я тебе все объяснила.

- Прости.

- Всю свою жизнь я только и мечтала, чтобы быть совершенно независимой. Не зависимой ни от кого, ты меня понимаешь? Я никого ни о чем не хочу просить, а потом рассыпаться в благодарностях. Моя мама всю свою жизнь только и делала, что благодарила: за свою поганую работу, которая давала ей возможность не умереть голодной смертью, за тот мизер, который она получала от отца на мое содержание, за крохи, которые ей перепадали от сферы так называемых социальных услуг. Господи, все эти люди, перед которыми она так унижалась, не стоили ее мизинца. Я всю жизнь наблюдала за ней и страдала. Я раз и навсегда решила для себя быть полностью независимой. Я не хочу ничем рисковать.

- Я тебя отлично понимаю, Тилли, - сказал Руфус, и его голос был печальным. - Чем же ты рискуешь, становясь моей женой? Я никогда не брошу тебя. Это я тебе обещаю.

- Никогда ничего не надо обещать, тем более нельзя обещать любить. Все приходит и уходит. К тому же, чем больше мы отдаем, тем больше берем назад.

- Я буду только отдавать. Я не могу понять, Тилли, почему все-таки ты не хочешь выйти за меня замуж? Я хочу, чтобы ты была только моей. Я хочу, чтобы все знали, что ты моя.

Он выглядел таким несчастным, что у Тилли дрогнуло сердце. Она наклонилась и нежно поцеловала его:

- Я и так твоя, Руфус, и все об этом знают. Я не собираюсь расставаться с тобой. Я люблю тебя больше всех на свете. Просто я вообще не хочу выходить замуж, и, как я уже сказала, из меня никогда не выйдет хорошей жены. Тебе нужна такая женщина, как, например, Крессида. Английская роза в самом расцвете.

- Не нужна мне никакая роза, - ответил Руфус, начиная раздражаться. - Мне нужна только ты.

- Я и так у тебя есть.

- Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

- Руфус, я не могу. Ты не хочешь меня понять. Я не могу. Однако я благодарна тебе за предложение. Хватит об этом. Давай лучше поспим.

- Я не могу заснуть, - ответил Руфус и через минуту уснул, уткнувшись Тилли в шею.

А Тилли еще долго лежала с открытыми глазами, думая о Руфусе и его предложении, о жизни матери, полной тревог и забот, о своем детстве и о той, что лежит на кладбище под камнем с надписью: «Беатрис Миллз, сестра Оттолайн. Родилась и умерла 20 октября 1974 года».

- Мисс Миллз? - Голос был приятный, вежливый.

Тилли взглянула на его обладателя - высокий, гораздо выше, чем она, подтянутый, несмотря на свой преклонный возраст. Одет человек был весьма эксцентрично, даже по ее понятиям: белая рубашка, заправленная в мешковатые шорты цвета хаки, распахнутый плащ. Голые ноги были вовсе не старческими, а крепкими, мускулистыми и такими же загорелыми, как лицо и протянутая к ней большая и сильная рука.

- Да, - ответила она с улыбкой на его крепкое рукопожатие, - я Тилли Миллз. Привет.

- Я Мерлин Рейд. Как долетели?

Тилли уже слышала о сэре Мерлине и давно мечтала с ним познакомиться. Он всегда ей казался человеком добрым и отзывчивым.

- Молодой Руфус попросил меня встретить вас. Он сказал, что мы понравимся друг другу. Теперь я вижу, что он был прав. У вас есть багаж?

- Нет, - ответила Тилли, указывая на кожаный рюкзак за спиной. - Только это.

- Хорошая девочка! Я сам всегда езжу только с рюкзаком. Не понимаю людей, которые берут с собой много вещей. Следуйте за мной.

Они вышли из здания аэровокзала и подошли к машине по крайней мере шестидесятилетней давности, по мнению Тилли, темно-зеленой, с откидным брезентовым верхом, возле которой стояла толстая женщина-полицейский и с непроницаемым лицом выписывала квитанцию.

- Какая чудесная! - заметила Тилли, обходя вокруг машину и полностью игнорируя стража порядка. - Что это?

- Я рад, что она вам понравилась. Я сам от нее без ума. Это «лагонда». Мы вместе вот уже двадцать лет. Я объехал на ней всю Европу.

- Правда? Она… черт… она великолепна!

- Здесь нельзя стоять! - сказала женщина грозно, явно недовольная тем, что на нее не обращают никакого внимания. - Вот ваша квитанция.

- Самое подходящее место для парковки, - спокойно возразил Мерлин. - Это ваши дурацкие правила запрещают людям останавливаться там, где им удобно. Поэтому, мадам, уберите эту чертову бумажку с моего ветрового стекла.

- Боюсь, что мне придется отказать вам.

- Не бойтесь, это делается очень просто. Протягиваете руку и снимаете. Посмотрите, как я это сделаю. Видите? А теперь убирайтесь с моей дороги. Я очень спешу.

- Я должна предупредить вас, что вы нарушаете закон, - сказала женщина-полицейский, поднимая с земли квитанцию. - Я записала номер вашей машины и по почте пришлю вам другую квитанцию. Вам придется заплатить штраф в двойном размере.

- Убирайтесь с дороги и не смешите меня, леди! Вы сами все только усложняете. Жаль, что вы не родились пятьдесят лет назад. Вы как нельзя луче подошли бы для службы в Третьем рейхе. Прощайте.

Открыв дверцу для Тилли, он сел за руль, включил мотор и сорвался с места, окутав раскрывшую от удивления рот женщину облаком выхлопных газов.

- Страшный народ эти стражи порядка, - сказал он, весело рассмеявшись. - Вечно суют нос в чужие дела. Вам там удобно, дорогая? Вот и хорошо. Нам предстоит дальняя дорога, поэтому мы должны получше узнать друг друга. Хотите яблоко? - Он вынул из кармана плаща маленькое яблоко. - Я их купил в сельском магазине. «Какая мелочь, - сказал я женщине, продававшей их. - Хотите я вас от них избавлю?» Она пыталась заставить меня заплатить за них указанную на ценнике сумму, мы немного поспорили, и они достались мне за полцены. Они не так уж и плохи.

- Совсем неплохие, - согласилась Тилли, откусывая кусочек от мягкого, слегка подгнившего яблока. - Хотите пива? Так сказать, в порядке обмена. У меня есть с собой две банки. Я купила его в Париже.

- Да, хочу, - ответил сэр Мерлин. - Конечно, если это не немецкая дрянь, которую все сейчас пьют. «Будди» или что-то в этом роде…

- Вы хотите сказать, «Будвейзер»? Нет, у меня с собой голландское пиво. Вы любите такое?

- Чудесно! Голландия была нашей союзницей. Большое вам спасибо. Не откажите в любезности открыть его для меня.

- Как хорошо, что именно вы приехали встретить меня, - сказала Тилли, протягивая ему банку с пивом.

- Я тоже рад. Как хорошо, что мне удалось вырваться из дома. Вы не представляете, что там сейчас творится. Бедный Джеймс!

- Легко себе представить, - усмехнулась Тилли. - Сбежать в день свадьбы…

- Много шума из ничего, если вы хотите знать мое мнение.

- О, сэр Мерлин, вы не должны так говорить.