Аномальный наследник. Турнир лицея - Элиан Тарс

Краем глаза я уловил, что Юлия неодобрительно приподняла бровь, а сестры Оболенские и вовсе откровенно нахмурились. А вот Маша, наоборот, важно кивнула, поддерживая слова одного из своих господ.

– Я посчитал себя недостойным принять оказанную честь, Святослав Сергеевич, – спокойно ответил я, обращаясь к нему по имени-отчеству, так как в момент знакомства Оболенский позволил «обойтись без титулов».

– И все же предложение вам сделали, – хмыкнул он, – а значит, посчитали достойным. Стало быть, вы решили, что ваше мнение правильнее мнения…

– Свят, – резко дернула его за руку Алиса и следом нежно добавила: – Пожалуйста, давай оставим эти сложные темы. Мы на балу, здесь нужно веселиться.

– Ох, да, прошу прощения, – спохватился Оболенский. – Давайте веселиться! Скоро начнется кадриль, давайте держаться вместе.

– Прошу прощения, но вынуждена отказаться, – ровным тоном произнесла моя спутница. – Перед балом мы решили воздержаться от этого танца.

– Вы решили, Юлия Евгеньевна? – подловил ее Оболенский. Форкхово дерьмо… на предложение мужчины совместное решение нашей пары должен был озвучить я. Устала Юляшка. Хотела прикрыть меня от наглого великого княжича и поспешила.

– Вместе с Аскольдом, – внешне невозмутимо добавила Ромодановская.

– Это ваше право, но позвольте узнать причину, Юлия Евгеньевна, – обращаясь напрямую к Юле, он выключил остальных, в том числе и меня, из беседы.

Правда, тут он перегнул палку.

– Это личное, – осадила его Ромодановская.

– Понимаю, прошу прощения, – склонил голову Оболенский. Хотя тут же продолжил: – И все же я поражен, какими исключительными качествами обладает простолюдин Аскольд Сидоров, раз великая княжна Казанская желает провести праздничный вечер только с ним.

– О, будьте уверены, – холодно сверкнула глазами Ромодановская, – мой друг и одноклассник обладает множеством выдающихся качеств.

– Я не сомневаюсь. Не сомневаюсь, – покивал головой Оболенский и ожег меня гневным взглядом.

– Свят, я хочу пить, – воспользовавшись секундным затишьем, проговорила Алиса. – Пожалуйста, пройдем до столика.

– Конечно-конечно, – улыбнулся он. – Приятно было пообщаться с вами, лицеисты «Алой Мудрости».

Мы молча смотрели вслед удаляющейся парочке. Когда они скрылись за спинами других гостей, Яна, чуть поклонившись, проговорила:

– Аскольд, Юлия Евгеньевна, от лица главной семьи рода Оболенских приношу извинения за возможную невежливость моего двоюродного брата.

– Яна Андреевна, вы ни в чем не виноваты, – равнодушно ответила Ромодановская.

Вновь по округе разлились звуки вальса. Пользуясь моментом, я пригласил свою спутницу на танец.

После танца мы снова присоединились к прежней компании. Оболенский больше к нам не подходил, видимо, Алиса смогла загрузить его чем-то более важным.

А еще через некоторое время наконец вывесили расписание боев на специально приготовленном стенде с краю площадки. С интересом обсудив пары, в которых стояли имена знакомых, мы пошли еще раз потанцевать.

А потом Юля сказала, что устала, и я проводил ее до общежития.

Доведя девушку до двери ее «квартиры», я поклонился.

– Спасибо за прекрасный вечер.

– И тебе спасибо, – благодарно склонила голову Юлия. – Мне… мне правда понравилось.

В коридоре, кроме нас, никого не было. Девушка неуверенно подняла на меня взгляд. Три секунды смотрела мне в глаза, а затем неловко коснулась указательным пальцем правой руки своего левого запястья.

– Что ж, позволь на этом откланяться, – улыбнулся я.

Она широко распахнула глазки, а затем сжала губы.

– Погоди, – пробурчала она и постучала в дверь номера. Та сразу же отворилась. – Лика, – обратилась Юля к служанке, – дай мне зонт.

Служанка безмолвно исполнила просьбу госпожи.

– Возьми, – Юля протянула мне черный зонт-трость. – За территорией лицея идет дождь.

– Благодарю, – вновь поклонился я. – Завтра верну.

– Не стоит, – в сторону произнесла девушка. – Это подарок… на память о нашем бале.

– Спасибо. До завтра?

– До завтра, – кивнула она и переступила порог своей комнаты.

Помахав на прощанье своей спутнице, с которой провел целый вечер, я пошел к выходу из общежития.

Наконец-то этот день закончился. А это значит, через несколько часов у меня состоится долгожданная встреча с «неизвестным» доброжелателем.

– Он не поцеловал меня, – надув губки, пробурчала великая княжна Казанская и расстроенно плюхнулась на диван.

– Весьма предусмотрительно с его стороны, госпожа, – ответила служанка, снимая с девушки туфли.

– Но я ведь подала ему знак! – возмутилась Юлия.

– Вероятно, простолюдин не знаком с подобной традицией.

– Не знаком… – задумчиво проговорила Юлия, глядя в потолок. – Хм… может, и так. Но мог бы проявить инициативу!

– И снова мы возвращаемся к его предусмотрительности, госпожа, – невозмутимо проговорила Лика.

– Да ну тебя! – вновь возмутилась великая княжна.

– Не гневайтесь, госпожа. – Служанка понесла туфли в обувницу. – Вспомните приятные моменты. Вам ведь понравился бал?

Юлия задумалась, а затем расплылась в улыбке.

– О да, Лика! Мы блистали! Видела бы ты завистливые взгляды этих драных кошек! А Аскольд танцевал только со мной!

– Бесконечно рада за вас, госпожа, – задумавшись, на какую полку поставить туфли, отчеканила служанка.

Под зонтом, подаренным мне Юлией, я шел через лужи к станции метро. Десятый час вечера, темно, мокро. Народу на улице почти не было. Мне хотелось поскорее добраться домой, принять душ и лечь спать.

Проходя мимо витрины одного из магазинов, я бросил взгляд на свое отражение в стекле. Заявляю без ложной скромности, в классическом черном костюме я красавчик. Школьную форму я оставил у Влада, мы договорились, что заберу ее завтра.

Форкхово дерьмо, как промозгло и холодно! А ведь еще недавно стояла жара!

И все же несмотря на непогоду, я был счастлив. Весело и познавательно провел вечер! Правда, когда балов и приемов становится слишком много, начинаешь искать причины, чтобы на них не ходить.

Добравшись на метро до своей станции, я вышел на улицу и увидел под ближайшим деревцем мужчину в черной куртке с накинутым на голову капюшоном. На самом деле он мог бы и не встречать меня, но Вадим вбил себе в голову, что это его долг.

– Зонт забыл? – хмыкнул я.

Подойдя к Наставнику, я накрыл его Юлиным зонтом.