Ненужный - Руслан Ряфатевич Агишев

А вот если бы он потрудился наклониться, то увидел бы кое-что весьма интересное. Прямо на ребре гайке остались два очень чётких отпечатка, которые полностью совпадали с отпечатками его пальцев.

— Вот и все. Пора сдавать работу.

Обрадованно потерев руки, Рафи поднялся на ноги и пошел в гостинную. Тётушка Витяна, кажется, там была. По крайней мере именно оттуда доносился её голос.

Паренек подошёл к двери гостиной и уже взялся за бронзовую ручку. Осталось только толкнуть её и зайти внутрь.

—… Очень сожалею, мадам, очень сожалею, — мужской дребезжащий голос показался Рафи очень знакомым. Он точно его недавно слышал. — Понимаете, это указание министра просвещения вышло только вчера. Признаюсь, я даже представить не мог, что так поднимут плату. По слухам, министр очень недоволен тем, что рядом с благородным сословием учится так много разночинцев. Мол, поэтому и появился этот рескрипт, повышающий в десять раз плату за обучение.

Навострив уши, Рафи приоткрыл немного дверь, чтобы слышать лучше. Разговор, похоже, напрямую его касался. Гость оказался тем самым профессором, что обещался помочь с поступлением в гимназию.

— Да, профессор, нехорошую вы принесли новость. Признаюсь, очень меня огорчили, — судя по голосу, женщина, и правда, была недовольна, а не просто показывала это. — Я со своими финансами рассчитывала совсем на другую сумму. Хм…

Нахмурившийся парень потер подбородок. Подслушанная новость была, прямо сказать, малоприятной. Ведь, он с этим поступлением в гимназию слишком многое связывал, а точнее почти все.

— Жаль, очень жаль, — Камова качала головой. — К сожалению, это слишком большая сумма.

Похоже, дело швах. Рафи осторожно прикрыл дверь и вернулся на кухню.

— Паршиво…

По всему выходило, что новая сумма для тётушки Витяна совершенно неподъёмная. Профессор, кажется, назвал две тысячи имперских рублей, что внушало не просто уважение, а страх.

— И где взять такие деньги? Не грабить же?

В задумчивости оглядел комнатку, скользя взглядом по беленым стенам и потолку, голубоватыми деревянными полками с различной кухонной утварью, стульям и от длинной лавке. В самом конце взгляд остановился на холщовой сумке с его инструментами, большую часть которых он сделал собственными руками.

— Так, так…

Раскрыл сумку и начал в ней копаться, перебирая железки. И в процессе начала оформляться нужная мысль.

— Я ведь уже придумал кое-что. Может это попробовать продать?

Перед внутренним взором снова появился тот странный смеситель, который недавно ему привиделся. И Рафи начал быстро соображать, как его собрать из тех деталей, что в него были. Получалось, что особых трудностей не было. Из приличного запаса всяких водопроводных приспособ, скопившихся у него за последние месяцы, можно было смастерить новомодный кран.

— Да такую штуковину простота с руками оторвут. Сначала только придется показать её кое-кому…

Был у него на примете один магазин, где торговали всякой механикой. Он сюда часто приходил за всякими деталями, отчего хорошо примелькался. Приказчик и сам хозяин магазина, господин Араз, не брезговали перекинуться с ним парой слов. Один раз даже Рафи помогал ему кое-что починить. Словом, новый кран именно здесь можно было пристроить. Не было никаких сомнений, что Араз, как и всякий южанин, ни за что не упустит возможность подзаработать.

Сказано — сделано. Рафи, быстро накинув свою куртку, выскочил через чёрный вход на улицу. От дома мадам Камовой до магазина было буквально рукой подать. Всего лишь нужно было дойти до конца улочки, где свернуть направо в сторону главного собора столицы.

Уже на улице Рафи пустился бежать. Даже подпрыгивал время от времени мремен;. Нетерпение никак не давали ему идти спокойно. Все представлял, как продаст хозяина магазина своё изобретение. Он ведь знал из газет, что на изобретения оформляются особые привилегии. И некоторые из таких документов стоят просто баснословных денег.

—… Я сам эти деньги раздобуду…

* * *

Араз Махенди, уроженец одной из южных губерний империи, давно уже перебрался в столицу. Вместе с большой семье устроился многим на зависть: имел огромный каменный дом в самом центре, владел четырьмя магазинами по продаже новомодных механизмов, водил дружбу с очень серьёзными людьми. И, подумать только, старшую дочку, красавицу Азизу, замуж выдал за порутчика гвардейского полка.

В такие дни, как этот, Араз любил сам стоять за прилавком своего главного магазина, что располагался на Лиговском проспекте. Как говорил, нужно за всей торговлей хозяйский пригляд иметь, иначе будет разлад и разорение.

Вот и сегодня из-за прилавка выглядывает его полная оплывшая фигура, обряженная в дорогой сюртук из настоящей английский шерсти. Из тщательно накрахмаленного воротника выглядывает толстая шея, которая венчается розовощекой лоснящейся головой.

Смотрел на проходящий мимо люд и довольно щурился, как сытый кот. Господам и военным льстиво удыбался, даже, кажется, чуть привставая на носочки. Перед знатными дамами приподнимал шляпу, перед обычными, особенно молодыми, жадно облизывался.

Когда же ему на глаза попадал собственный приказчик, то Араз мигом преображался. От благодушия и любезности не оставалось и следа. Выглядел натуральным зверем:

— Ерошка, сукин сын, почто слоняешься без дела? Щтрафа захотел? Прилавком лучше займись! Вон слой пыли в два пальца!

Или:

— Ты как, собачий корм, на господ смотришь? А как кланяется? Ниже нужно, ниже! Чай, хребет не отломится! И вежества в глазах чтобы больше было!

Стоит сказать, так доставалось не только бедному приказчика, но и другим из простого люда: дворнику, кухарка, горничной и служанка. Тех господин Араз бывало так костерил, что краска в лицо бросалась и слезы наворачивались.

Правда, были и такие простолюдины, которых торговец старался не трогать. Нужные это были люди, которые могли для чего-то сгодитсясгодится или с которых он млн что-то поиметь.

— О! Кто заглянул ко мне! — торговец вдруг оживился, свергнут глазами. — Проходи, дарагой Рафаэль, проходи. Опять какая-то железка нужна? Ай, маладец!

В дверь магазина вошёл невысокий подросток узнал с серьёзным взглядом. Араз его сразу же узнал. Рафаэль был здесь частым гостем, любившим часами копаться в ящиках с товарами. Удивительно, но именно этот самый обычный с виды паренек с каким-то невероятным мастерством разбирался во всякого рода механизмах. Мог с завязанными глазами разобрать, а потом собрать керосиновую горелку. А за эту работу, позвольте напомнить, мастер из имперской мастерской брал не меньше десяти рублей.

Араз давно уже его приметил. Не раз и не два за небольшую плату давал ему кое-какую работенку. Часто хвалил, угощал чаем со сладостями, стараясь привязать к себе. Такой талант в это время никак нельзя оставлять без присмотра, ибо другие при берут.

— Я сколько раз тебе говорил, дорогой Рафаэль, такой талант, как великолепный алмаз, требует непременной огранки. Тебе и нужно учиться, непременно учиться.

Из ящика Араз вытащил небольшую конфетницу, с верхом наполненную шоколадными конфетами в красочных обёртках. Парнишка, как и всегда, тут же выхватил одну из конфет. Настоящий лакомка, хмыкнул торговец, никогда от такого угощения не удержится.

— Рассказывай, с каким делом пришёл? Вижу, ведь, что есть…

А вот то, что случилось дальше, хозяин магазина на долго запомнил.

— Я к вам, господин Араз, с одним предложением пришёл. Уверен, вам оно очень понравится.

Из сумки паренек вытащил какую-то странную штуковину, напоминающую кухонный кран с длинными носиком. Только вместо двух поворотных барашков, на ней был лишь один рычаг. И смотрелось все это очень необычно. Хотелось взять в руки.

— Это рычажный кран. Видите, как он просто он поворачивается. В одном положении идет холодная вода, в другом — горячая вода. А еще здесь гибкий изли…

И тут случилось невероятное. Парень тронул излив, а тот перегнулся сначала в одну сторону, а потом — в другую. Как это так? Торговец даже перегнулся через прилавок, пытаясь получше рассмотреть невероятную диковину.

— Невероятно, Рафаэль! Откуда это? Где ты взял такой кран?

В голове у Араза, словно защелкали костяшки счёт. Раз — два, раз — два, раз — два, раз — два. Он тут же определил, что такой кран будут просто с руками отрывать. Кран совершенно не похожий на своих собратьев, и в тоже время просто