Призраки стекла - Бренна Лоурен

называлось декольте. Мне было все равно, как она это называет. Я хотел проследить его контуры языком, затем провести теплыми поцелуями по ее груди и ниже.

— Уильям, ты слушаешь? — голос Джулии оторвал меня от моих эротических мыслей.

— Без сомнения, он разрабатывает концепцию следующей великой промышленной революции, — улыбнулся Гораций и наклонился к сидящей рядом с ним Лейле. Он что-то тихо прошептал сестре на ухо, отчего на ее щеках вспыхнул румянец.

— Прости меня, любовь моя. Что ты сказала?

Джулия покачала головой.

— Я рассказывала тебе о джентльмене, которого встретила сегодня в парке. Он гениальный изобретатель, приехал из Бостона.

— И что же он изобрел?

Она смущенно улыбнулась и провела пальцем по одному из светлых локонов, рассыпавшихся по плечам.

— Почему бы тебе не спросить у него? — она встала и подошла к двойным дверям, ведущим из столовой в холл. — Входите, пожалуйста, сэр.

Я выпрямился на своем месте, слегка раздраженный. Поскольку не был готов к приему гостей.

― Уильям Дарлинг, познакомьтесь с профессором Соломоном Поттером.

Я встал и обошел длинный стол, чтобы поприветствовать нашего гостя. Соломон был высок, одет в хорошо сшитый костюм. Его медовые глаза и полуночная кожа выделялись за изящными очками в черепаховой оправе. Он крепко пожал мне руку и улыбнулся так, что я вспомнил Джулию. Такой улыбкой, которая заставляла человека смотреть в глаза.

— Очень приятно, мистер Дарлинг. Я слышал только хорошее.

— И я о вас. Если вы заручились поддержкой Джулии, значит, вы хороший человек.

Он кивнул и с улыбкой посмотрел на мою сияющую жену.

— Мистер Дарлинг, я сразу перейду к делу. У меня есть новое изобретение, и я думаю, что мы с вами могли бы стать прекрасными партнерами.

Я предложил ему сесть за стол. Гораций и Лейла любезно поздоровались, и мы все расселись, чтобы послушать.

— Я называю их солнечными очками. Не я придумал эту концепцию. Люди веками использовали всевозможные материалы, чтобы затенить глаза. Но то затемненное стекло, которое я представляю, произведет революцию в аксессуарах. Думаю, их будут носить все: и дамы, и джентльмены, и дети, и солдаты, и моряки.

— Солнечные очки. То есть обычные очки, но с затемненными линзами, блокирующими свет.

Соломон кивнул.

— Я хотел бы, чтобы вы обеспечили стекла. Остальное я беру на себя. Прибыль разделим шестьдесят на сорок.

— Ну, мне, конечно, нужно будет увидеть изделие и испытать его. Нужно учесть мои затраты, это рабочая сила и расходные материалы.

— Большую часть я уже подсчитал. — Сказал Соломон, поправив на переносице стильные очки. — Если не принимать во внимание специфику вашего производства, я думаю, вы найдете мое предложение в правильном диапазоне.

— Мне не терпится узнать больше. А пока мы сочтем за честь, если вы присоединитесь к нам за ужином. Мы собираемся поесть, и у нас есть чем поделиться.

Соломон Поттер засиял.

— С удовольствием.

К концу трапезы я решил, что буду иметь дело со своим новым знакомым. Гораций и Лейла уехали рано, их прощание было очень коротким, и мы с Джулией не получали от них никаких известий в течение нескольких дней.

Последующие недели прошли в разработке череды прототипов и встреч. Мы с Соломоном проводили все больше и больше времени вместе и обнаружили, что у нас много общего. Мы быстро подружились, и он стал появляться за нашим обеденным столом даже чаще Горация.

— Я не знаю, как тебя благодарить за то, что ты веришь в наше дело, — сказал мне Соломон однажды поздно вечером, когда мы шли по Булл-стрит. — Я не говорил тебе об этом, но ты был последней надеждой на поставщика стекла. Все остальные мне отказали.

— Понимаю, как это бывает, — сказал я. Я был твоим последним шансом.

— Серьезно. Я вложил в эту идею каждый доллар, который у меня был. Я бы разорился.

Я похлопал его по спине.

— Я рад, что другие отказали тебе. Насколько я понимаю, это предприятие было предначертано судьбой. Но твоя дружба — значит больше всего.

Гораций откинулся в одном из кожаных кресел в углу моего кабинета с бокалом бурбона в руке и кислым выражением лица.

— У тебя лицо так и застынет, — сказал я. — Почему ты дуешься?

— Ты прекрасно знаешь, почему. У тебя новая навязчивая идея. — Он откинул свои длинные волосы за плечо и стал теребить галстук на шее. — Новый друг. И это не я.

Я скрестил руки и оперся бедром о свой стол.

— Ты же знаешь, что это неправда. Деловые отношения вряд ли могут конкурировать с той связью, которая нас с тобой связывает. Честно говоря, я видел школьниц, которые выглядят менее уныло.

— Лейла тоже удручена. Джулия сейчас занята как никогда.

— Она просто участвует в жизни общества. Я уверен, что Лейле будут рады на всех тех же светских мероприятиях.

— Ты же знаешь, что моя сестра — натура деликатная. Она слишком замкнута для всего этого. — Он встал и присоединился ко мне рядом с письменным столом. — Ты слишком много работаешь. Я скучаю по прежним временам, когда мы проводили бесконечные часы, куря сигары под звездами и попивая коньяк до восхода солнца. Мне нужна вечеринка. Вечеринка в стиле Дарлинг.

— Боюсь, что об этом пока не может быть и речи, мой друг.

— Не может быть и речи?

— Я купил остров.

Он приподнял светлую бровь.

— Повтори это еще раз.

— Остров. Я строю на нем поместье. Дарлинг-Хаус. Это будет самая великолепная усадьба, которую когда-либо видело Восточное побережье.

— О, Уильям, это большая трата денег.

— Нет, это наследие. Моя семья будет передавать этот дом из поколения в поколение.

— А кто архитектор?

— Молодой человек, которого Соломон направил ко мне из Бостона. Вряд ли ты о нем слышал.

Гораций достал из кармана бриллиант размером с ладонь и покатал его на цепочке взад-вперед по руке.

— Ну что ж. Если Соломон рекомендует его, то я уверен, что он лучший. Кто бы мог подумать, что затемненные стекла принесут состояние, которое сравнится с состоянием Мидаса?

— У меня было предчувствие.

— Да. Предчувствие приходит к тебе совершенно естественно.

Я жестом пригласил Горация следовать за мной к двери.

— Я иду обедать с Джулией. Присоединяйся к нам.

— Думаю, нет, — сказал Гораций. — Лейла неважно себя чувствует. Мне нужно вернуться, чтобы побаловать ее страницами развратного романа.

— Как хочешь, — сказал я. Я схватил его за руку, когда он проходил мимо меня, и притянул к себе. — Я знаю, что ты скучаешь по тому, как все было раньше. Обещаю, что когда Дарлинг-Хаус будет