Две жизни Лидии Бёрд - Джози Силвер
Шрифт:
Интервал:
Джона идет вместе со мной на парковку, держит одеяло, пока я открываю машину. Его «сааб» стоит рядом.
– Боже, сегодня ведь твой день рождения, ну конечно! – смущенно говорит Джона, заметив воздушный шар, болтающийся в моей машине. – Я не подумал об этом…
– Я не в том настроении, чтобы праздновать, если честно.
Я отвлекаюсь, потому что термос выскальзывает из руки, когда я открываю дверцу машины. Наклоняюсь поднять его, пока он не закатился под авто, и в момент этой мелкой суеты шар пользуется возможностью, чтобы сбежать. Мы с Джоной пытаемся поймать бечевку, но у нас нет ни единого шанса против стихии.
– Черт!.. – бормочу я, сердясь скорее на себя.
Не то чтобы мне был очень нужен этот шар, просто как-то неправильно, что это случилось именно здесь, а не в каком-то другом месте. Мы стоим и молча провожаем шар взглядом, а он взлетает все выше. Ярко-красная вспышка на фоне серого… И вдруг это становится абсолютно правильным. Я не из тех, кто символически отпускает в небо шары, но оказывается, что я из тех, кто отпускает их случайно… Мы следим за шаром, пока он не исчезает, теряясь в густом тумане.
Мы еще немного молчим, а когда я оглядываюсь на Джону, то вижу, что он пристально смотрит на меня.
– Ты всегда много для меня значила, – говорит он. – Давай не будем больше портить нашу дружбу. Мы и так уже слишком много потеряли.
Я киваю, снова готовая заплакать, потому что как раз это и должно было произойти в канун Нового года… Такая вот исцеляющая беседа между старыми друзьями, а не нечто разрушительное, причинившее боль нам обоим.
– Джона Джонс, ты тоже всегда будешь много для меня значить. – Я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы прижаться губами к его холодной щеке.
Он кладет руку на дверцу моей машины, когда я сажусь в нее.
– С днем рождения, – тихо произносит он, ожидая, пока я не пристегнусь, прежде чем захлопнуть дверцу. – Веди осторожно.
Я киваю, поднимаю руку и поглядываю на небо в поисках последних признаков ускользнувшего шара, когда выезжаю со стоянки. Его не видно.
На полпути домой мне приходится остановиться и подождать, пока женщина медленно шагает по «зебре» перед капотом моей машины. Вдруг я узнаю в ней Мод с того семинара для понесших утрату. Она толкает перед собой сумку на колесах.
Оглядываюсь на шоколадный торт, лежащий на пассажирском сиденье, и, сама не понимая, почему это делаю, открываю окно машины и окликаю Мод, когда она уже на тротуаре.
– Привет, Мод! Рада видеть тебя снова.
Мод заглядывает в машину.
– Я никогда в жизни вас не видела! – огрызается она.
– Видели, – возражаю я. – Мы встречались на психологическом семинаре, ну, помните, в школе, не так давно?
Она несколько раз двигает подбородком, словно жует, и роется в памяти.
– Новомодная чушь!
– Ну-у… – бормочу я. – Вообще-то, это и для меня был не самый лучший день, признаю. – (Она таращится на меня, даже не пытаясь поддержать разговор.) – Что ж, как бы то ни было, – продолжаю я, чувствуя себя немножко глупо, – у меня сегодня день рождения, и я…
– Вам так не хватает друзей, что вы пристаете на улице к посторонним? – перебивает она. – Ну, вы не ту выбрали. Я ненавижу дни рождения.
– Очень жаль. Потому что я вспомнила, что вы любите пирожные, и подумала, вам понравится вот это. – Я киваю на шоколадный торт на сиденье.
Она смотрит на торт и поджимает губы.
– Шоколадные не из моих любимых, – фыркает Мод.
– Ладно, хорошо. Никаких проблем.
– Но осмелюсь заметить, я могла бы с ним справиться, – продолжает Мод, уже отстегивая клапан сумки. – Если у меня найдется, чем его запить.
Она смотрит на бутылку шипучки рядом с тортом, и я поневоле смеюсь над ее наглостью. Отдаю ей торт и вино и жду, пока она не затолкает все в сумку.
– Могу я зайти к вам и помочь съесть его? – предлагаю я, стараясь проявить любезность на случай, если она одинока.
– Поищите другую компанию, – отвечает Мод, выпрямляясь. – Здесь, между прочим, двойная желтая линия – вы не должны останавливаться.
И на том все кончается. Мод с шумом катит дальше свою сумку, она даже не оглядывается, когда я весело кричу ей вслед:
– Пока, Мод!
Трогаюсь с места. Уверена, ей бы не понравилось, узнай она, что сделала мой день слегка светлее.
Четверг, 14 марта
– С днем рождения, красавица!
Мы «У Альфредо». Ну конечно, где же еще…
– Да, я знаю, мы сюда приходили и в прошлом году, но на этот раз только вдвоем, – говорит Фредди. – Если, конечно, ты не хочешь, чтобы твоя мама пришла и начала жаловаться, что ее цыпленок снова остыл. – Он смеется. – Ты знаешь, я ее люблю, но думаю, Альфредо вытолкал бы ее отсюда за критику.
Значит, вот что случилось в день моего рождения во второй жизни. Мы сидели за столом в этом самом ресторане, и главным воспоминанием стало то, что моя мама ворчала из-за остывшего ужина. Я нервно сглатываю, пытаясь улыбнуться истории, которую не помню, и почти сержусь из-за того, что нечто столь глупое оказалось главным воспоминанием, а ведь тот день навсегда изменил мою жизнь.
Мы прекращаем разговор, чтобы сделать заказ. Фредди, как обычно, предпочитает огромный бифштекс из филейной части, с косточкой. Я раздумываю и наконец выбираю лосося. Как правило, заказываю здесь цыпленка, но не хочу рисковать и наводить на сравнения с прошлым годом.
– Как Элли сегодня? – интересуется Фредди, наполняя мой бокал.
Я не знаю, что он имеет в виду, и потому отвечаю уклончиво:
– Вроде бы нормально.
Жажду узнать больше, но не могу придумать, как сформулировать вопрос, чтобы он не прозвучал странно.
– Хочешь услышать хорошие новости? – спрашивает Фредди.
Мы опять замолкаем, потому что перед нами ставят заказанные блюда.
– Конечно, – говорю я, когда официант отходит.
Снова тянусь к своему бокалу, радуясь тому, что существует и другое место, такое, где животик Элли округляется благодаря здоровому малышу и его сердечко бьется в такт сердцу матери.
– Джона переезжает к Ди, – сообщает Фредди. – У него скоро заканчивается аренда квартиры, вот они и решили жить вместе. У нее две спальни в новом доме у парка, ты ведь его помнишь?
Да, я знаю тот дом. Мы осматривали его, когда сами искали жилье, но нас остановили размеры заднего двора: Фредди, вытянув руки, мог коснуться противоположных стенок изгороди.
Я удивлена, чтобы не сказать больше. Джона любит свое жилье. У него квартира на первом этаже старого особняка Эдвардианской эпохи, рядом со школой. Он платит каждый месяц больше, чем может себе позволить, чтобы иметь просторный эркер, где помещается его пианино.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!