Мир без хозяина - Дэми Хьюман

Помещение оказалось пустым, что нисколько меня не удивило. На месте здешних обитателей я бы тоже оставил эти горы, будь у меня такая возможность. Зато здесь я нашел сухой кров и камин, не иначе как чудом не тронутый вездесущим ливнем. Среди приятных находок также оказались аэрозоль от кашля, технический спирт и целая коробка карандашей. Так что теперь я могу продолжить свой дневник (как долго?).

Признаться, базу я представлял себе несколько иначе. Несколько больше. Правда, я не могу быть уверен, что добрался именно в то место, о котором говорил Муса. Но это самая высокая точка на этой горе. Идти дальше некуда.

Не важно.

Позже я осмотрю свои владения детальней. А сейчас мне нужно высохнуть, согреться и как следует отдохнуть. И вымыть, наконец, Йозефа.

* * *

В гостиной в противоположном крыле нашел два трупа, порядком уже разложившиеся. Один лежит на полу с дыркой в виске, сжимая в скрюченных пальцах ствол, а другой сидит на стуле, запрокинув голову, и смотрит в потолок высохшими шарами. Припасов провизии в здании я не обнаружил, посему это позволило мне сделать вывод, что к такому бесславному концу их довел голод.

Я рассмеялся над трупами. Дурачьё! Как минимум один из них мог бы остаться жить, если бы поступил, как поступил я. К слову, мой организм привык к новому питанию, и сейчас я чувствую себя вполне сносно.

* * *

За ангарами нашел диспетчерскую. Старые рации и обрывки проводов – всё, что оставили после себя прежние владельцы. К отбытию они готовились основательно – обчистили практически всё, что можно толкнуть целиком или по частям. Будь в их силах, разобрали бы и стены.

Что, уроды, этого хватило, чтобы заплатить лодочнику?

* * *

Починил приемник. Полдня прокрутил колесо в надежде поймать сигнал… услышать человеческий голос. Узнать, что творится в мире, понять… понять, что я не одинок…

Ничего. Только тишина. Тишина и белый шум… проклятый шум, так похожий на шум дождя…

Я остался один. Один во всем мире. В мире, который я ненавидел, и который ненавидел меня. Один… и еще тень человека. Бездумная, безвольная кукла, искалеченная снаружи так же, как я внутри. Даже смерть обошла нас стороной, а последнее живое существо, что мне судилось встретить… я выпотрошил и напился из его сердца.

Неужели не осталось больше никого? Неужели мои старания спастись так же тщетны, как и вся моя жизнь? Как все наши жизни…

Неужели такой конец нам уготовлен?

* * *

В ангаре стоит старый Кинг Эйр. Заправленный, но по какой-то причине так и не взлетевший. Что это – последняя моя надежда или очередное звено бессмысленной цепочки, связывающей меня со всеобщей судьбой? Приманка, крючок для сухопутной рыбы, мечтающей о небе.

Но не использовать такой шанс – преступление. Преступление перед самим собой, перед всем, что довелось мне пережить.

Так или иначе, у меня есть полтора-два дня, пока вода не подберется выше и не затопит к чертям плато. Сейчас я должен проверить двигатель и убедиться в исправности машины.

12 мая

Мне не страшно.

Меня одолевает множество чувств, но страха среди них нет.

Когда каждый день учишься выживать, страх смерти незаметно подменяется страхом перед жизнью. Страхом перед завтрашним днем.

Я больше не боюсь завтра. Не боюсь той неопределенности, что сопровождала меня все прошедшие дни, все прошедшие годы. Самое страшное уже предрешено, а остальное значения не имеет.

Самолет готов к взлету. Я почти уверен в надежности систем и в своих силах. Я буду делать то, о чем всегда мечтал.

Я буду лететь.

Буду лететь так долго, как мне позволят это запасы топлива. И если мне не удастся найти землю, если не удастся найти людей, я потяну штурвал на себя и взмою ввысь. Пробьюсь сквозь толщу грозы и дождя, и там, за куполом гибельных облаков, увижу свет, яркий, слепящий свет. Я попрощаюсь с ним… и попрошу прощения.

Свой дневник я надежно запечатаю в несколько слоев полиэтилена, чтобы воде не удалось так просто уничтожить память обо мне. Эти записи – всё, что после меня останется. Я не позволю сгинуть им вместе со мной.

Йозеф уже занял место в кресле второго пилота. Настало время узнать, насколько небесполезным куском дерьма был при жизни полковник. Насколько небесполезной была его наука.

Единственное, о чем я молю – только бы там, за облаками, была не ночь…

2 августа 2033

Вершина Шхара

Сегодня, впервые за три долгих месяца, мы увидели солнце. Тучи расступились всего на несколько минут, но, несомненно, это был добрый знак. Второй за неделю: ровно семь дней назад прекратился дождь, и вода пошла на убыль.

Меня зовут Солон Гители. В прошлом – майор ракетных войск Республики Греция, а в нынешнее время – комендант оплота “Оливковая Ветвь”, одного из четырех центров выживания на высотах Кавказа, куда меня забросила судьба. Я – один из нескольких тысяч выживших на планете.

Прошло более ста дней с тех пор, как человечество подписало себе приговор. 16 апреля, в субботу, система противоракетной обороны Евросоюза объявила ядерную угрозу со стороны Китая. Двенадцать боеголовок были выпущены в ответ агрессору, но уже через семь минут нам сообщили о ложной тревоге. Связь со спутником экстренной отмены была потеряна, и от правительства незамедлительно поступил приказ перенаправить удар туда, где, как казалось, он нанесет минимальный ущерб. Взрывы прогремели на территории Антарктики. Застывший континент раскололся на части, ледники пустились в дрейф. По всей земле хлынул смертельный дождь.

Мало кто знает, что причина внезапных ливней именно в этом. Большинство приписывает случившемуся сугубо религиозный смысл. Возможно, когда пройдет время, и боль потерь утихнет, я расскажу людям правду. Расскажу, если они будут в ней нуждаться. Если когда-нибудь будут готовы узнать, что нам не нужен был Господь для свершения Судного Дня. Понять, что мы сами себя осудили.

Но это время придет не скоро.

Сейчас перед нами стоит цель сохранить знания, накопленные человечеством, величайшей цивилизацией, чьими глупыми детьми нам довелось родиться. Наша первостепенная задача на данный момент – спасти столько жизней, сколько можно спасти, приложив к этому абсолютно любые средства. Мы не прекращаем поиски ни на секунду, и каждый день морские экспедиции “Оливковой Ветви” возвращаются к Шхаре со спасенными на борту. Я искренне надеюсь, что Кавказ не единственное высокогорье, куда не добралась вода. Однако, эти домыслы, как и планы по восстановлению путей сообщения, и многое другое, я оставлю для официальных рапортов, приказов и предложений. В эту минуту меня интересуют записи несколько иного характера. Бумаги, что лежат сейчас передо мной, прошли долгий путь и, на мой взгляд, заслуживают особого внимания.