Греховная невинность - Джулия Энн Лонг

– Это не… пастор там вдалеке? Идет в нашу сторону по лужайке? – спросила Джозефина.

Миссис Снит, мисс Питни и мисс Чаринг, вытянув шеи, выглянули из окна экипажа, катившегося по дороге к усадьбе леди Булман.

Это и впрямь оказался преподобный. Дамы приветливо помахали ему, однако тот их не заметил. Ландо поравнялось с ним, но пастор словно ослеп и оглох. Он не услышал ни скрипа колес, ни грохота подков.

– Только посмотрите на выражение его лица, – проговорила миссис Снит. – Он погружен в свои мысли. Наверное, ему открылось божественное откровение.

– Не похоже, – задумчиво протянула мисс Питни.

– Замечательный человек, – решительно припечатала миссис Снит.

– Как вы думаете, куда он направляется? – Джозефина с тоской проводила глазами преподобного.

– Прямиком на небеса, – строго осадила ее миссис Снит.

– А откуда, по-вашему, он вышел? – полюбопытствовала мисс Питни.

Все три дамы повернули головы в ту сторону, откуда появился преподобный Силвейн.

Дорожка вела к Дамаск-Мэнор.

– Пасторский долг для него превыше всего, – изрекла миссис Снит тоном, не терпящим возражений. Как будто надеялась силой убеждения заставить свои слова обернуться чистой правдой.

Два часа спустя миссис Снит, мисс Джозефина Чаринг и мисс Питни доставили Еву к дому «Немейского льва».

– Леди Фенимор – пожилая вдова. Она любит гостей, поскольку уже не в силах покидать дом. Вы могли бы развлечь ее чтением вслух, – предложила миссис Снит. – Что-нибудь поучительное пошло бы на пользу вам обеим. – Она сунула Еве в руки раскрытую Библию. Один из стихов был отмечен карандашом.

– Она сущий кошмар, – доверительно призналась мисс Чаринг, понизив голос, чтобы ее не услышала миссис Снит, которая успела отойти на несколько шагов. – Жуткая старуха. Если вы не плакали с самого детства или вовсе отроду не пролили ни слезинки, она найдет способ довести вас до слез. Даже мисс Питни рыдала, а у нее сердце, уж вы мне поверьте, холоднее льда и тверже оливковой косточки.

– Мне просто камфара щипала глаза, – надменно возразила мисс Питни. – Комната леди Фенимор пропитана этой дрянью.

– Ее дочь Дженни неплохо держится, учитывая все обстоятельства, – продолжала Джозефина. – Она уверяет, будто мать не всегда была такой, однако другой я старуху не помню. Но ей определенно нравится наш пастор. – В голосе мисс Чаринг явственно слышалось: «А кому он не нравится?»

Возле дома леди Фенимор дамы покинули Еву, обещав вернуться за ней через два часа.

Застенчивая молодая женщина по имени Дженни, дочь леди Фенимор, проводила гостью в дом, чуть более просторный и внушительный, чем Дамаск-Мэнор. Оглядевшись, Ева не заметила обглоданных костей несчастных жертв «Немейского льва».

Она вошла в душную, жарко протопленную комнату. В камине пылал огонь, шторы были раздвинуты, и в широкие окна вливались потоки света. Посередине спальни на массивной кровати лежала старая женщина, обреченная на неподвижность.

– А, так вы, верно, та самая шлюха, о которой судачит вся округа.

Огромные, небесно-голубые глаза с издевкой глядели на Еву. Похоже, миссис Фенимор пользовалась своим почтенным возрастом, чтобы скандализировать окружающих, находя в этом утешение на склоне лет. Она со злорадным удовольствием ожидала ответа.

– Неужели обо мне все еще судачат, леди Фенимор? – любезно осведомилась Ева. – Вообще-то шлюхам платят за услуги. А мне уже долгие годы никто не платит. Боюсь, теперь меня уже не назовешь этим словом.

Леди Фенимор недоверчиво прищурилась.

– Значит, теперь вы занимаетесь этим ради удовольствия?

– А вы можете назвать причину более вескую?

Пожилая дама не сразу нашлась с ответом.

– Ради продолжения рода, – заносчиво и слегка раздраженно заявила она после минутной заминки. – Я дала жизнь нескольким детям, знаете ли.

– Разумеется. Рождение детей – прекрасная отговорка, чтобы заниматься любовью. Хочу предложить вам загадку, леди Фенимор. В чем, по-вашему, основное различие между шлюхой и женой? – Леди Фенимор надолго задумалась. – В уровне мастерства, – подсказала Ева.

И, черт возьми, старуха улыбнулась. В ее глазах мелькнул лукавый огонек.

– Все мы делаем это за деньги, если уж на то пошло, – признала она. – Продаем себя, выходя замуж. Возможно, ваш путь еще не самый худший. Почему они отправили вас сюда? Пытаются свести меня в могилу раньше времени или никак не могут решить, какую еще глупую курицу ко мне послать?

– Судя по вашему виду, леди Фенимор, вам пока рано задумываться о могиле.

Сердито сверкнув глазами, пожилая дама медленно чуть приподняла дрожащую голову. На мгновение она застыла, упираясь в матрас высохшими руками, словно готовилась сорвать голову с плеч и швырнуть в Еву, как пушечное ядро.

Потом бессильно рухнула на подушки. По ее губам скользнула улыбка.

– Наверное, у вас была интересная жизнь, – проговорила Ева.

– Не такая интересная, как ваша, моя дорогая. Когда вас не сдерживают границы морали, вы вправе избрать любой путь и испытать многое, что недоступно большинству из нас.

– Глупым курицам, как вы изволили выразиться?

Леди Фенимор снова улыбнулась, явно довольная.

– Вы не одна из них, правда? Вы не курица?

– Боюсь, я никогда не могла позволить себе подобную роскошь.

– Дорогая моя, почему вы здесь? Что у вас общего с этими нудными дамами из комитета, помешанными на добрых делах, – на помощи бедным, а также несчастным дряхлым старухам вроде меня? – Она озорно усмехнулась.

– Я недавно переехала в Пеннироял-Грин, леди Фенимор, и хочу завести друзей. Похоже, помощь бедным – прекрасный способ избавиться от скуки.

– Бросить вас мне на съедение – поступок отнюдь не дружеский, не правда ли? Я бы сказала, они пытаются избавиться от вас, поскольку вы осмелились выразить желание подружиться с этими благочестивыми ханжами. Должна заметить, довести их до слез до смешного легко. А потому скучно. Видите ли, я прикована к этой кровати, и мне приходится донимать их, чтобы хоть как-то развлечься.

– Что ж, шлюхи куда выносливее, чем многие воображают. Уверяю вас, леди Фенимор, я не захнычу, можете смело меня поддевать.

Почтенная дама зашлась кудахтающим смехом, который вскоре перешел в кашель. Когда приступ прошел, она бессильно откинулась на подушки. Ее веки дрожали.

– Вот, возьмите, – мягким ободряющим голосом заговорила Ева, протягивая ей платок.

Несколько минут прошло в молчании. Ева обвела глазами комнату, ища тайные знаки, которые подсказали бы ей историю жизни хозяйки.

– Я слышала, вы вышли замуж за графа, – прошелестела старуха.