Стаф - Денис Владимиров

— Гонят го…, — проглотил окончание наставник, но добавил с некой наставительностью в голосе, — По трубам. Странно это все, очень и очень странно.

Помолчав, извлек из кармана восьмигранный кристалл, длиной около десяти сантиметров. Оба его конца были заключены в исписанные какими-то кабалистическими символами полусферы. Одна из желтого металла, вторая из белого. Золото и платина? Внутри, словно дикое животное, попавшее в неволю, бился в прозрачные стенки красный огонек.

— Скажи, сколько ты находишься на Нинее?

— Откуда я знаю? — ответил вопросом на вопрос под требовательным взглядом, — В себя пришел сегодня, минут за десять — пятнадцать до нашей с тобой встречи. У докторов, — подумалось, какие они врачи? Сучьи лепилы! Вивисекторы, — Что оказался на другой планете, узнал от тебя.

Я совершенно не понимал подоплеку происходящего, к чему клонил Джоре. Зачем задавал дурацкие вопросы, ответы на которые были ему известны лучше, чем мне? Тот смотрел на кристалл, беззвучно шевелил губами, через какое-то время кивнул сам себе.

— Хорошо. На вот, возьми, — на моей ладони оказалось кольцо-печатка и нарукавная нашивка на липучке, учитель продолжал командовать, — Наши опознавательные знаки. Рассказывают всем, кто за тебя отвечает. Перстень подойдет на любой палец — размер настроится сам, а шеврон на плечо нацепишь, на левое. И, надеюсь, доберемся до Вилли без всяких приключений.

— Ясно, — рассматривая «подарки» ответил я.

Печатка с изображением волчьей лапы: «Кольцо-идентификатор (временный владелец собиратель Стаф). Носящий данное украшение человек находится под защитой группировки «Снежные волки»» — всплыло пояснение перед глазами. Шеврон с таким же рисунком белого цвета сопровождала точно такая же короткая надпись. Сподобились, выдали. Но почему именно сейчас, а не во время инструктажа? Уверен, если бы на нас имелись подобные опознавательные знаки, то спокойно и без лишних приключений добрались до гостиницы. Конечно, подобные соображения я озвучивать не стал, но пока учитель не отошел к основной группе, спросил:

— Джоре, а далеко до постоялого двора? Есть хочется после лекарств, скоро и человечиной не побрезгую.

— Потерпи. Минут пять-десять, там сможешь заказать еду в номер. Потому что в таком виде тебя в общий зал не пустят, а пока отмываешься — с голодухи сдохнешь. Или учудишь еще что-нибудь.

Не стал поправлять и вносить ясность, что ничего я не «чудил». Даже рта нигде не раскрывал.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

…Постоялый двор «У Резвого Вилли» оказался трехэтажным длинным строением из дикого камня. Высокая черепичная крыша с окнами подразумевала наличие мансарды, а с десяток широких дымовых труб — печное отопление, водостоки вроде бы современные пластиковые, но вписывались в общий архитектурный ансамбль. Присутствовал и цокольный этаж, на возведение стен коего пошли огромные, можно сказать монументальные, валуны.

Обширный двор скрывался за высоким забором из коричневого кирпича, не менее трех с половиной метров в высоту. Еще минимум сантиметров шестьдесят добавляли кованые навершия в виде пик, расположенных на расстоянии около двадцати сантиметров и соединенных между собой завитками-вензелями, концы которых тоже были заострены.

Сразу вспомнился рассказ Джоре про местную достопримечательность — Провал, а также периодически лезущих из него монстров. И возникал вполне справедливый вопрос. Что это? Любовь к «прекрасному» владельца заведения или необходимая предосторожность ввиду близости рассадника монстров?

Я внимательно наблюдал, как в распахнутые створки огромных ворот заезжали дилижансы, фургоны, телеги и подводы. Тащили самый разнообразный груз: и дрова, и сено, и какие-то мешки. Нередко встречались одиночки верхом, некоторые спешившись, заводили животных под уздцы, другие вели их под вьюками. Видимо, имелась при заведении еще и «конюшня».

Отчего постоялый двор не назвали по-обычному — «гостиница», для меня оставалось тайной за семью печатями. Но, как говорилось, в старой русской поговорке: «хозяин-барин». Он-то и встретил нас возле входной двери, не уступавшей крепостным воротам. Да и сам владелец скорее напоминал разбойника с большой дороги, чем мирного владельца тихой гавани.

Багрово-красный косой шрам на лице, начинавшийся от правой лобной доли, спускался вниз, пересекал бровь, пропахивал щеку, а затем терялся в пышных усищах. Крючковатый нос и бегающие глаза, прятавшиеся под кустистыми бровями, дополняли картину. Сам мужчина — высокий пузатый, как будто заглотил минимум кегу с пивом. Белый фартук смотрелся на животе неуместно, здесь скорее подошел бы палаческий кожаный. Непомерно длинные мускулистые руки рассказывали об изрядной силе дядьки. Тот приветственно кивнул наставникам. Джоре проигнорировал, уставившись куда-то в сторону, а девушка ответила взаимностью, обернулась к нам и сказала:

— Все, передаем вас в руки Вилли, дальше разберетесь. Через полтора часа будем ждать в кафе на первом этаже. Не забывайте, в рейд идем на двенадцать — четырнадцать часов, поэтому советую подготовиться соответственно. И не опаздывайте, — развернулась на каблуках на месте и вместе с сенсеем они зашагали в обратном направлении.

То, что никаких предупреждений в духе — «иначе вам будет больно» не произносилось, не говорило ни о чем. К настоящему моменту каждый распоследний дурак понял — задержка могла грозить не только Плетью. Никто точно не знал об арсенале средств воздействия, имеющемся у наставников. Их же власть над нами, может и имела какие-то ограничения, но пока они были величиной неизвестной. Данный фактор заставлял сто раз подумать, прежде чем что-то сделать или что-то сказать вслух.

Дядька тем временем задумчиво потеребил правый ус, потом важно подбоченился, обвел нашу компанию суровым взором и начал вещать густым басом:

— Итак, довожу до каждого и каждой основные правила общежития, чтобы не было затем вопросов и всяких детских отмазочек: «а я не знал», — последние слова он постарался произнести нарочито пискляво и гундосо, получилось, честно говоря, не очень. — Остальное узнаете из Памятки, которая имеется в каждом номере.

Он замолчал, я тем временем закурил. Вилли же и до этого удостаивал меня отнюдь не дружелюбным взглядом, досадливо морщась, ну да, не фиалками от меня разило, не фиалками. А сейчас состроил совсем презрительную мину:

— Только первый и последний раз я запускаю в заведение через центральный вход в таком непотребном виде, хотя… — указал он на меня коротким толстым пальцем, напоминающем сардельку, а мне