Тришка на Севере - Михаил Самарский

– Горох, это всё твои проделки? – Ирина подбоченилась и гневно посмотрела на питомца. – Придём домой – я тебе покажу, где раки зимуют.

Честно сказать, я впервые слышал это выражение. Но даже не зная его значения, я по интонации понял: дома Гороху придётся несладко.

– Чита, спускайся немедленно! – потребовала Ольга Владимировна. – Можешь неделю не приходить на кухню, кормить не буду.

Кошка испуганно смотрела с верхней полки, а далматинец, усыпанный конфетти, выглядел как разноцветный горошек – есть такие конфеты.

Люди решили больше не оставлять нас без присмотра и выпустили из заточения. Дальнейшая новогодняя ночь для всех прошла спокойно. Благодаря Чите и Гороху от праздничного блюда нам досталось не по маленькому кусочку, а по целому куску поджаристой и фантастически вкусной утки.

* * *

Следующим вечером мы отправились на улицу втроём. Это был последний день нашего чукотского путешествия. Макаров с Андреем Максимовичем о чём-то разговаривали, а я глазел по сторонам. Во дворе было непривычно оживлённо: люди гуляли целыми семьями вместе с домашними питомцами. Нам навстречу шёл Оскар, рядом с ним топали малыши, а позади них – мужчина под руку с женщиной. Впервые я увидел его хозяев. Поравнявшись, мы приветственно кивнули друг другу.

Горох, обычное дело, носился по двору, задирая собак и кошек. На площадке я заметил Астру, она играла с хозяином. Он бросал палку, а овчарка смешно ныряла в сугроб, вытаскивала её оттуда и приносила обратно. Чуть в стороне сидел Бывалый и наблюдал за ними.

– Лёха, здоров, – поприветствовал Макаров, обращаясь к хозяину Астры. – С Новым годом.

– О, Саня, здравствуй, – ответил тот. Он снял перчатку и протянул руку. – С Новым годом.

Ко мне подошёл Бывалый, следом подбежала Астра.

– Как дела, Трисон? – спросила она. – Вижу, ухо уже почти зажило. Домой вернёшься как новенький. Ты, говорят, завтра уже улетаешь на материк?

– Откуда ты узнала? – спросил я.

– Хм, догадайся с трёх раз, – ухмыльнулась она. – А Горох для чего? Он у нас всё про всех знает. Это ещё тот проныра.

– Да, каникулы наши закончились, пора домой, – подтвердил я.

– Я горжусь знакомством с тобой, – произнёс Бывалый. – Наслышан о твоих подвигах. Скажу честно, не думал, что среди поводырей бывают такие смелые парни.

– Спасибо тебе, друг, – поблагодарил я. – Никогда не забуду, как ты спас меня.

– Что бы ни происходило в нашей жизни, мы должны помогать друг другу. Мы же всё-таки братья, – заметил он.

И тут во дворе остановилось такси. Из него вышел седой мужчина. Он поставил сумку на снег, надел шапку и, опираясь на палочку, осмотрелся. Никто не обратил на него внимания, лишь Бывалый, увидев его, замер. Какое-то время он сидел в оцепенении, потом вдруг сорвался с места и бросился к мужчине. Бывалый прыгнул на него и свалил в сугроб. Признаюсь честно, я испугался не на шутку, подумал даже: всё, сейчас порвёт мужика. Возможно, этот человек когда-то обидел его.

Они катались по снегу, и со стороны можно было подумать, будто они дерутся. Я подошёл ближе и увидел, как Бывалый навис над человеком и начал лизать ему лицо. И тут я догадался, кто это.

– Прости меня, дружище, – расслышал я слова мужчины.

Я посмотрел на Астру, она счастливо улыбалась.

– Надо же, – воскликнула она. – За ним всё-таки вернулись.

Хоть я и не умел плакать, в тот момент на глазах выступили настоящие слёзы счастья. Спасибо тебе, бог, ты услышал мою молитву.

– Гриша, ты, что ли? – в недоумении воскликнул Алексей.

Макаров разинул рот, увидев человека, к которому обращался хозяин Астры.

– Я, – ответил мужчина, поднимаясь и отряхиваясь от снега.

– Григорий, ты какими судьбами к нам? – удивился Александр Борисович.

– Вот, приехал за своим другом. – Он кивнул на Бывалого.

– С чего это вдруг ты решил его забрать? – Макаров недоверчиво качал головой. – Совесть замучила?

– Мужики, верите, всё это время я не жил, а мучился. Кусок в горло не лез, спать не мог, душа болела так, что места себе не находил, – сказал Григорий. – Я по приезде на материк попал в аварию. Пока лежал в реанимации, дал себе клятву: если останусь жив, хоть по-пластунски, но вернусь за Бывалым. Провалялся полгода. Вот, выписался неделю назад, – он кивнул на палку, – и сразу сюда махнул. Всё это время Светка, жена моя, звонила бывшим соседям. От них мы узнали, что Бывалый живёт в нашем подъезде.

Прижавшись к его ноге, Бывалый ни на секунду не отводил взгляд от своего хозяина, будто боялся, что тот снова может исчезнуть.

– Получается, история нашего Хатико всё-таки закончится счастливо? – Александр Борисович с улыбкой посмотрел на Григория.

– Да, – заверил он. – Я ведь тогда уехал максимум на две недели и планировал скоро вернуться за ним. Но, как видишь, не получилось.

Что я могу сказать? Случилось самое настоящее новогоднее чудо! Никогда нельзя сдаваться, нужно верить и надеяться до конца, как наш Бывалый. Не зря же говорят, что надежда умирает последней.

* * *

И вот наступил день нашего отъезда. Или отлёта – кому как угодно. Вы верите, я чуть было не потерял дар лаять, когда увидел количество людей, приехавших в аэропорт провожать нас. Среди них были педагоги и студенты Чукотского колледжа, слепой Василий Михайлович с Альмой, Женька с родителями, правда, без Снежка, семейство Макаровых в полном составе. Герасим при виде меня светился, как новогодняя гирлянда. Даже чукча Владимир, узнав, что мы улетаем, приехал вместе с Вудсом. Здесь же были и Астра, и Бывалый, и их хозяева. Даже начальник полиции Константин Петрович нашёл для нас время. И, конечно, Ирина со своим беспокойным воспитанником – без Гороха никуда!

Сколько же у меня появилось новых и таких замечательных друзей! Вы не представляете, как я был рад их всех видеть. К моему удивлению, прощальная фотосессия меня нисколько не раздражала. Наоборот, мне казалось, я даже улыбался, когда меня снимали. С невероятной тоской в сердце покидал я этот далёкий, суровый, но такой близкий и прекрасный край.

Не стану кривить душой, поездка на Чукотку – это лучшее путешествие в моей собачьей жизни. Друзья, так меня ещё никогда не провожали. Когда объявили посадку, мы покидали зал вылета под аплодисменты наших чукотских друзей.

Самолёт взмыл ввысь, я положил голову на лапы, мысленно напевая: «Если ты полюбишь Север, не разлюбишь никогда…»

Декабрь 2018