Дикарь и лебедь - Элла Филдс

class="p1">Почувствовав жажду, я приподнялась на локтях и, чуть не подавившись, поставила стакан обратно, когда зверь подошел к кровати сбоку. Он уселся с той стороны, на которой я лежала, и уставился на меня взглядом все тех же лазурно-синих глаз.

Морда у него была собачья, голова крупнее моей, но созданий с подобными лихо закрученными рогами, что росли между его мохнатых ушей, я прежде не встречала. Они блестели темной бронзой, а их тонкие концы были острее любого клинка.

Ходили слухи, что первенцы королевской крови – и девочки, и мальчики – отмечены рогами. Эта черта отличала их от остальных соплеменников. Служила в качестве короны вожакам зверей.

Король волков нагнул голову в сторону и наконец моргнул.

Я тоже моргнула, и тут до меня дошло, что он чего-то ждет. Я не сразу поняла, чего именно, но вскоре догадалась – так он вопрошал, достаточно ли я свыклась с его обликом, чтобы он мог подойти ко мне поближе. Зверь снова тяжко вздохнул – темные ноздри его раздулись, – а затем поднял лапу и топнул по полу.

Я сглотнула – меня одолевали сомнения, но в то же время я знала, что хочу, чтобы он был рядом.

Такова была вечная проблема с этим мужчиной. Я боялась, что навсегда застряну где-то между желанием и замешательством.

А потом я вспомнила. Тулан.

Я опустилась на подушки и отвернулась от него, не обращая внимания на его тихий скулеж.

* * *

Минул еще день, руки и ноги по-прежнему болели и ныли так, что на походы дальше ванной комнаты сил у меня не хватало.

Дейд, все еще в зверином обличье, продолжал расхаживать по комнате. Иногда ложился на меховые ковры и дремал, помахивая огромным белоснежным хвостом с кисточкой на конце.

Он резко открыл глаза, и я, нахмурившись, отложила в сторону книгу, которую пыталась читать. Через пару секунд в дверь постучали, Дейд поднял морду, принюхался и раздраженно зарычал, когда в комнату вошел Тесак.

Воин прикрыл за собой дверь, и его пухлые губы растянулись в усмешке, когда он бросил взгляд на короля.

– Тебе еще не надоело играть в сторожевого пса, а, мой король?

Дейд грубо зарычал, показав блестящие белые клыки.

Тесак, все еще улыбаясь, сунул руки в карманы.

– Расслабься, я просто зашел сообщить, что твой дорогой дядюшка наконец пришел в себя. Шею сломал, между прочим. – Взгляд Тесака медленно переполз ко мне. – Но жить будет.

Дейд поднялся – молниеносно для своих размеров – и снова принялся расхаживать по комнате, словно обдумывая что-то.

– Серрин, – произнесла я, переводя взгляд с Дейда на Тесака и обратно, стараясь не вспоминать залитую кровью темницу. – Он успел отправить…

– Посылку? – закончил за меня Тесак. Я кивнула, и он на секунду задержал на мне взгляд, затем шумно выдохнул и прислонился к двери. Черная туника, расшитая алыми нитями, натянулась на его мускулистой груди, словно плотную ткань создали для того, чтобы она вторила его движениям. – Нет, ее уничтожили.

Нечто в его словах сообщило мне, что он был не в восторге от этой растраты, но оспаривать это решение не стал.

Я снова кивнула, заправила локон за ухо и похолодела при воспоминании о том, как лишалась перьев, которые выдергивали из меня, будто репей, застрявший в юбках.

– Он ни разу не перекинулся обратно, – сказала я, желая узнать, почему так происходит, и нарушить тягостную тишину. Как-нибудь отвлечь его внимание. – На то есть причина?

Тесак уловил не заданный мной вопрос: что-то не так? И снова ухмыльнулся.

– В примитивной форме у него чутье лучше, – пояснил он. – Как и у всех нас, хотя нам с ним, конечно, не сравниться. – Ухмылка превратилась в ослепительную улыбку. – Привыкай, лебедь. Он не перекинется, пока сам не будет к этому готов.

Весь оставшийся день эти его слова крутились у меня в голове, и когда принесли ужин, я обнаружила на подносе не одну порцию еды, а две.

Вместо того чтобы, как обычно, поесть в кровати, я отнесла поднос на столик в дальнем углу комнаты. Между прикроватным столиком и книжными полками почти не было места, и я не тешила себя иллюзиями, что король сможет втиснуться в кресло напротив даже в обычной своей форме.

Но вот между книжными полками и кроватью, где лежали белые меховые ковры, на которых Дейд дремал, когда не следил за мной, было достаточно места, чтобы он мог подойти поближе, если захочет чего-нибудь съесть.

Не понимая, перекинется он или нет, я поставила его тарелку на пол. Король даже не взглянул на нее – его ясные глаза были прикованы ко мне. Помахивая хвостом, он опустил взгляд на мою тарелку, затем снова посмотрел на меня – в этом жесте читалось явное нетерпение.

Он хотел, чтобы я поела.

Что ж, это было взаимно. Я взяла с подноса столовые приборы – руки мои подрагивали – и разрезала сочный кусок ягнятины. Когда я начала жевать, хвост Дейда замер. Съев немного мяса и зеленой фасоли, я отложила приборы и уставилась на него.

За все дни, что мы провели в моих покоях, я ни разу не видела короля за едой. Разумеется, он мог есть, пока я спала, но я сильно сомневалась, что ради этого он прервал бы свои тягостные размышления.

Он сузил глаза, и я сказала:

– Тебе тоже надо поесть. – Его глаза прищурились сильнее, и я усмехнулась. – Ни кусочка больше не проглочу, пока не поешь ты.

Зверь показал зубы, издал грубый рык, от которого поднялись волоски на моих снова окрепших руках.

Я не уступила, но подняла его тарелку с пола и сняла мясо с кости. Затем разрезала ягнятину на четыре больших куска и жестом подозвала его к себе.

Мы оба застыли.

Приказ. Я отдала приказ монстру Нодойи, пока тот, между прочим, находился в своей звериной форме.

Дыхание перехватило. Дейд склонил голову вбок, будто с любопытством изучая меня.

Он не сдвинулся с места, и плечи мои поникли. Я решила попробовать другой подход.

– Пожалуйста. – Неожиданно для нас обоих это слово, произнесенное шепотом, прозвучало с надрывом. И вдруг он встал.

Медленно, не сводя с меня взгляда (а я не сводила взгляда с него), король-гигант неторопливо, величественно шел по ковру. Я не шевелилась, возможно, даже не дышала – его морда оказалась выше моего лба, но он опустил ее, чтобы заглянуть мне в глаза.

В этом обличье его запах был более выраженным – он проник в меня и пропитал изнутри, отчего застыл каждый мускул. Интересно, сможет ли Дейд одним укусом оторвать мне голову, подумала я.

Он приоткрыл рот и свесил длинный язык, а затем сел – по-прежнему возвышаясь надо мной. Не сдержав порыв, я нерешительно потянулась к нему, следя за его взглядом – не сорвется ли он. Но Дейд лишь ждал, и я осторожно погладила его гриву. Пальцы тотчас утонули в невероятно мягкой белой шерсти, и я испуганно отдернула руку.

Дейд облизнулся, и я отвела взгляд и наколола на вилку кусок ягнятины.

– Тебе, наверное, стоит лечь – либо мне придется встать.

Он, как всегда, занимал слишком много места, был слишком близко, слишком велик для такого тесного пространства.

Дейд повиновался, и я усилием воли заставила себя не придавать этому большого значения.

Король волков у лап лебеди.

С большим трудом сдерживая дрожь, я поднесла вилку к его рту, который теперь находился на уровне моей груди, но он поджал уши и отвернулся.

Я нахмурилась:

– Тебе не нравится ягнятина? Не верю.

Зверь шумно вздохнул и перевел взгляд на мою свободную руку. Тогда я поняла. Конечно, он не хотел есть с вилки. Он хотел, чтобы я кормила его с руки.

Сердце мое ушло в пятки, когда я бросила взгляд на ту пасть, на тьму, утыканную огромными кинжалами, способную вмиг поглотить мою ладонь. Зная, что я, как всегда, борюсь сама с собой, Дейд смотрел на меня, и во взгляде его светилось то, чего он не выказывал больше никому.

Терпение.

Он не сделает мне больно, напомнила я себе. Существовавшая между нами связь делала это практически невозможным. По крайней мере, он не сделает больно моему телу.

К моему сердцу, моим чувствам это стремление защитить любой ценой не относилось – ибо у него самого не было сердца. Но когда его нос осторожно уткнулся в мою ладонь, я задалась вопросом, не сознает ли теперь обладатель этих синих глаз, что и моя душа нуждается в защите.

Поэтому я взяла