📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыПоследний завет - Сэм Борн

Последний завет - Сэм Борн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 117
Перейти на страницу:

Но на сей раз все вышло иначе. Едва взглянув на первую глиняную табличку, которую Генри достал из своей сумки, Эрнест отдернул уже протянувшуюся было к ней руку и сумрачно спросил:

— Ну и где ты это раздобыл, следопыт?

— В Иордании, дружище.

— Думаешь, я идиот? Возможно, тебе переслали это из Иордании, но мы с тобой оба отлично знаем, каково истинное происхождение этой вещицы.

— Насколько я понимаю, это еще больше увеличивает ее в цене.

— Если только сугубо теоретически.

— В каком смысле?

— Ни один человек, даже если ему не повезло родиться с одной-единственной извилиной, не купит это у тебя, а бросится бежать как от чумы. Я могу наизусть зачитать с полдесятка международных конвенций, однозначно запрещающих торговлю древностями, разграбленными в Ираке.

— Что ты орешь? — взвился Генри и шепотом добавил: — Ну хотя бы взгляни на них. Неужели тебя не грызет любопытство?

— Еще как грызет. Но ничего смотреть я не стану. Все это… то, что ты принес… не что иное, как прямые улики, свидетельствующие о совершении одного из самых тягчайших культурных преступлений, Генри. Пойми. Я не хочу мараться. И знаешь, если уж на то пошло, я сейчас должен звонить в полицию и требовать твоего ареста.

— Надеюсь, ты не собираешься никуда звонить?

— Не собираюсь. Уходи. И не забудь прихватить… вот это все с собой.

Генри был огорчен, но не слишком. Фрондель всегда был ханжой и чистоплюем. Но в одном он оказался прав — иракские сокровища действительно были объявлены «персонами нон грата» в странах цивилизованного мира. Власти за ними охотились, а музеи и коллекционеры от них шарахались в припадках паники. Лишь немногие трезвые люди говорили: «Надо переждать эту бучу, терпеливо и спокойно. Со временем Лондон и Вашингтон вляпаются в какую-нибудь очередную пакость и забудут о том, как они изнасиловали Багдад. У них появятся новые заботы. Вот тогда и можно будет поговорить об иракских безделушках».

Генри ждать не хотел. И он задумал придать своим «игрушкам» легитимность. Это будет непросто сделать, но если все получится, покупатели к нему потянутся вереницей. А до тех пор никто не заплатит и пенса, зная, что потом придется жить в страхе перед возможной конфискацией. Коллекционеры все это уже проходили с сокровищами, награбленными нацистами во время Второй мировой войны по всей Европе, — многие из них потом приходилось отдавать исконным владельцам чуть ли не бесплатно. Даже спустя три-четыре десятилетия. Никто из коллекционеров не хотел повторять своих прежних ошибок.

Генри Блайт-Паллен выждал пару дней и позвонил еще одному своему приятелю, Полу Кри. У того было существенно больше денег и существенно меньше принципов, чем у Фронделя. Генри предложил ему стандартную схему: Кри изучает вещицы, фотографирует их, а затем размещает в одном из специализированных изданий — например в той же «Минерве» или «Берлингтон мэгэзин» — занимательную статейку. После этого таблички и печати, можно считать, уже пройдут почти полноценное «очищение». Они будут считаться не столько кражей, сколько находкой, о которой сообщила уважаемая пресса. Генри будет показывать потенциальным клиентам статью Кри, и та послужит гарантом законности сделки. Полу, конечно, на сей раз придется заплатить побольше. Пожалуй, он даже запросит себе определенный процент от каждой продажи. Ну да ладно, с этим он как-нибудь потом разберется…

Каково же было изумление Генри, когда Кри отреагировал на товар точно так же, как и Фрондель!

— Уж извини, Генри, старичок, но… не могу!

Генри смотрел на него и хлопал глазами. Он даже не обиделся на «старичка», хотя раньше Кри не позволял себе такую фамильярность.

— Это табу, понимаешь? Радиоактивная пыль. Вирус СПИДа. Это невозможно протолкнуть ни в один журнал. Точка.

— Погоди, Пол! Я просто не верю своим ушам — ты отказываешься от денег?

— Все понимаю, старичок, но нет. Все эти вещи, мягко говоря, очень сомнительного происхождения.

— Сомнительного?!

— Они из каталога Багдадского национального музея, о чем тут еще говорить? Какая, к чертовой матери, находка? Ты будто с луны свалился! Не знаешь, что теперь полагается за такие фокусы?

— Проклятие… Что же мне теперь делать?

— Понятия не имею. Не моя проблема. Ищи другой способ — вот мой совет.

У Генри язык не поворачивался сообщить о фиаско старику Джафару, а тот продолжал бомбардировать его телефонный автоответчик все более суровыми посланиями: «Эй, друг, почему спрятался? Разговор нужный, понимаешь? Не забывай про мои „игрушки“. Они мои, понимаешь? И стоят дорого! И я дал за них дорого! Не подведи меня, друг. Не подведи сам себя».

Генри всерьез расстроился. «Игрушки» были заперты в надежном сейфе на Бонд-стрит, но это не приносило ему покоя. Он понимал: Джафар не врет. Вещицы ценнейшие, и если что, спрос за них будет велик.

В конце концов он набрал Люсинду, работавшую на аукционе «Сотбис». Это уже смахивало на акт отчаяния.

— Здравствуй, дорогой, — растягивая слова и явно выпуская в трубку дым от тонкой сигариллы, проговорила она. — Что тебе от меня потребовалось на этот раз?

— Люсинда, ласточка, с чего ты вдруг взяла, что мне от тебя что-либо нужно?

— А разве когда-то было иначе, дорогой?

— Господи, ты не права, ты опять не права! — воскликнул Генри, по своему обыкновению кривя душой.

За исключением двух-трех давних случаев они всегда общались только по делу. Точнее, по делам Генри. В ту пору, когда они оба были студентами, Люсинда считалась одной из первых красавиц, но очень быстро увяла и ее уже давно никто не провожал на улице взглядами. Впрочем, ее внешностью Генри и в юности особенно не интересовался, а теперь ему и вовсе было решительно все равно.

— Ну-ну… — опять выпустив в трубку дым, проскрипела Люсинда.

— Совсем напротив: я хочу предложить твоему вниманию нечто очень любопытное.

Они договорились встретиться за стаканчиком джина с тоником — это был ее любимый напиток.

— Ну и что же такого любопытного ты хотел предложить моему вниманию, дорогой?

Вместо ответа он извлек из кармана крошечную лакированную коробочку и поднес на ладони прямо к ее лицу.

— Боже, Генри, уж не собрался ли ты просить моей руки?

Генри раскрыл коробочку и продемонстрировал Люсинде пару маленьких сережек в виде листьев, выложенных на бархатной подушечке. Смена обстановки произвела с сережками настоящее чудо. Соседствуя с пробками от кока-колы, они начисто терялись. Теперь же это было подлинное произведение искусства. Генри даже цвет бархатной подушечки подобрал неслучайно — он отыскал в каталогах фотографию сережек, заснятых еще в бытность их музейным экспонатом, и хорошенько изучил фон.

— Пресвятая Богородица… Им же как минимум…

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 117
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?