Свинпет - Валерий Пушной

— Иду первым, — сказал он твердо, не поворачивая головы, не допуская возражений. — Навожу тень на плетень. Для этого мне достаточно пяти-семи минут. Потом жду вас. Девчатам оставаться на улице, смотреть во все глаза. Парням не жевать слюни. Действовать с напором. Внутри не выпускать меня из поля зрения и выполнять мои команды. Прорываемся к Карюхе и уводим. И мы в дамках! — Сейчас он был вожаком, ни у кого не возникало желания противиться. Выпрыгнул из салона, за ним — остальные. — Спиной вперед! Переждите у двери! — предупредил, переступая через красный бордюр. Пересек тротуар.

Приятели попятились к кафе. Но стоило им ступить на цветной тротуар, как вокруг неожиданно все стихло. Даже гул от машин прекратился. Будто образовался вакуум, безвоздушное пространство. Оживленный тротуар превратился в многоликое каменное изваяние, горожане застыли в странных позах. Точно магия обездвижила прохожих. А следом разом все заметались, взметнулись испуганные голоса.

Катюха взглядом наткнулась на лицо Сашки, серое и перекошенное. Всем телом развернулась в том же направлении и остолбенела. Крик увяз в горле, вместо него голосовые связки смогли выдать беспомощный хрип. Тротуар был пуст, горожан как ветром сдуло, а на людей надвигался уродливый монстр. Бурих на ступенях высокого крыльца, перед дверью в кафе, был накрыт волной общего паралича. У Лугатика не попадал зуб на зуб, ноги стали ломкими и перестали ощущаться. Раппопет втянул голову в плечи, будто пытался уменьшиться, а руки хаотично зашарили по карманам. Малкин налился краской, машинально схватил за руку стоявшую рядом Сашку, заслоняя. У Катюхи пропал голос, даже хрип прекратился. Малкин успел и ее толкнуть себе за спину.

Чудовище надвигалось. Огромное, многорукое, многоголовое и рогатое. Пасти с клыками изрыгали брызги и выбрасывали змеиные жала. Тяжелые лапы проминали асфальт тротуара. Кривые корявые руки тянулись к людям. Внезапный вопль монстра остановил кровь в жилах. Стекла на окнах посыпались, на крышах снизу порвало кровлю, по стенам поползли трещины. Не успевших спрятаться горожан волна вихря слизнула с тротуара, подняла в воздух, пошвыряла по сторонам. Кровь, стоны, крики.

Но приятелей вихрь не коснулся, лишь заставил сгрудиться. Однако необъяснимая сила подхватила и понесла вон от чудовища с такой быстротой, что в ушах засвистело. Бурих бежал вприпрыжку последним. Сзади — вопль, скрежет металла, тяжелая поступь. Друзья метнулись за угол. Чудовище дышало в затылок, пасти нависли над людьми. Сунулись в какую-то дверь в крыше, надеясь укрыться, но тут же дверь за ними от мощного удара с грохотанием вылетела вместе с частью крыши и кирпичной стены. Проскочили по лестничным маршам вверх, в коридор, в офис, к разбитому окну. Бурих вытолкнул девушек наружу, перепрыгнул через подоконник. Сквозь разорванную кровлю крыши спрыгнули на землю. Остальные последовали за ними. Но едва вынырнули из-под крыши, как с грохотом за спиной обрушилась часть стены. Чудовище ломилось напролом. Люди побежали дальше, выбиваясь из сил, пока несли ноги. Наконец, остановились, скучились, прижались к кирпичной кладке торца крыши.

Лугатик и Раппопет сцепились, как сиамские братья-близнецы, вдавливались в кирпич, будто пытались пройти сквозь него, волосы на голове стояли дыбом. Андрюха в изнеможении приготовил кулаки, Володьку лихорадило, он не находил, чем обороняться.

Малкин и Бурих сбились плечом к плечу, прикрывая Сашку и Катюху. Девушки не стенали, страх сковал. Зловонное дыхание монстра обдавало всех. По клыкам текли слюни, жала, как стрелы, мелькали у лиц приятелей. Еще миг — и конец. Хохот старухи с косой ударил по перепонкам.

— Тебя прислал Философ?! — вдруг во все горло надсадно возопил Малкин, цепляясь за свой крик, как за соломину. — Что ему нужно от нас?

Из пастей чудовища упали на асфальт сгустки пены, пузырясь и лопаясь, оголенные клыки нависли над людьми, глаза почернели, кривые пальцы затрещали суставами. Раздалось свирепое урчание, свист и клекот:

— Нет жизни, если нет смерти! Живет тот, кто убивает.

— Это твой ответ? — Малкин, защищаясь, вытянул вперед руку и вдруг ощутил, как в ладонь легла рукоять меча. Он крепко сжал ее, и чудовище напоролось на острие.

Попятилось, замотало головами, взревело:

— Меч? Меч Магов?!

Малкин десятым чутьем уловил, как старуха с косой начала злобно метаться и отступать. Чудовище заходило ходуном, толстая бугристая кожа задрожала холодцом, шеи вывернулись, поворачивая головы в разные стороны, и разнеслось многоголосое шипение:

— Ты подставил меня, Философ! Обманул. Послал убивать, а сам дал им меч, чтобы прикончить меня. Тогда смотри, как я взбешен! — Чудовище тяжело подпрыгнуло и кинулось на людей.

Малкина нечеловеческий толчок бросил навстречу, меч вонзился в бесформенное тело, затем стал отсекать кривые пальцы и руки. Но на месте отсеченных появлялись новые, уколы и порезы на коже мгновенно затягивались, все начиналось сначала. Чудовище бесновалось. Малкин не отступал. Нашла коса на камень. Надсаживалось, выплевывало рев с черной мутью слюны:

— Философ! Я раздавлю этого человека. Меч Магов не поможет ему!

Но Философ не отвечал, был безмолвен и глух. А в тучной бесформенной массе монстра, как в паровом котле, клокотало зло. Тем не менее меч в руках Малкина пугал монстра, заставлял шарахаться, прятать болевую точку, укол в которую станет смертельным. Друзья Малкина у него за спиной неотрывно следили за странным единоборством, не в силах помочь и не в силах остановить. Малкин бился отчаянно, и чудовище в ожесточенном бессилии взметнуло в воздух черный вихрь из земли, асфальта, бетона, кирпича и металла, обрушивая на людей. Все смешалось. На миг сознание исчезло, а когда вернулось, люди обнаружили, что обретаются на берегу реки, чудовища и урагана нет.

Бурих стоял у воды, волна чуть плескала, едва не касаясь обуви. Его не удивило мгновенное изменение обстановки. Определенно в ситуацию кто-то вмешался, может, Философ. Его ходы, как всегда, для Петьки были загадкой. Первое, что увидал Бурих, были песьи головы в воде, плывущие к нему. Малкин с голым торсом на широко расставленных ногах оказался в кустах, лицом к окраине города. Руки подняты над кустами, сжаты в кулаки, без меча. Глубоко дышал. Мышцы ныли, с лица не сходила ярость. Очертания города безмятежно плавали в солнечном мареве. Сашка в смятой футболке замерла в центре поляны. Кусты крапивы жалили голые бедра, колени, икры. Запах поляны резко бил в нос острым дурманом. Травянисто-собачьим. Множество собак вокруг удивило девушку. Володька Лугатик застыл ближе к лесу на большой муравьиной куче в траве, таращился на Андрюху Раппопета, утопающего в высоких лопухах. По ногам под штанинами побежали мелкие муравьи. Нагнулся, вытряхнул, что-то пробурчал, отступил в сторону. Раппопета облепили колючки, он выбрался из лопухов, отплевываясь и срывая колючки с одежды. Катюха очутилась у начала тропы в ельнике. Между двумя огромными сторожевыми псами. Девушка потянулась к ним рукой. Но те метнулись к Буриху. Катюха досадливо вздохнула. Малкин разжал кулаки, выбрался из кустов, направился к Буриху. Тот озадаченно выговорил: