Вне спектра, или Остаться собой - Наталья Мазуркевич

Покачав головой, Дункан отправился к Иви. Сочувствовать, утешать или праздновать избавление от эльфа? Правильным мог оказаться любой вариант.

Когда в дверь постучали, Иви равнодушно бросила «входите» и отвернулась от двери. Видеть ей не хотелось никого, но раз уж пришли… Вошедший, сосредоточившись (Иви поняла, что это Элиот), молча подхватил стул и опустился на него рядом с кроватью. Какое-то время сидели в тишине. Наконец Иви спросила:

– Зачем?

– Одиночество не всегда полезно, – пояснил Дункан, нашел ее холодную руку и накрыл своими теплыми пальцами.

– Вы так об этом говорите, – грустно улыбнулась Иви. Элиот не мог видеть ее улыбки, но как исчезает ощущение безнадежности, почувствовал.

– Приходилось сталкиваться.

– Я не сожалею о своих поступках.

– Я знаю. Никто из нас не сожалеет. Это проигрышный вариант.

– Но так грустно и плохо. Хоть понимаю, что поступила правильно, есть сомнения.

– Они будут всегда.

– Личный опыт?

– Да. Стараюсь избегать приглашений Элиана в гости.

– Злой он, – сказала Иви, переворачиваясь на спину и глядя в потолок. – Должен же понимать, что вам неприятно.

– Тебе, – поправил Дункан. – Обращайся ко мне на «ты».

– Как равные темные? – рассмеялась Иви.

– Для начала.

– Решили счастья попытать?

– Решил.

– Я злая, – честно предупредила Иви.

– Я знаю, – признался Элиот. – Но скажу по секрету, я тоже не идеал. Попробуем?

– Давайте, – согласилась Иви и протянула ему руку.

Вместо того, чтобы пожать, он ее поцеловал.

Библиотека погружалась в сумерки. Впрочем, никто из адептов не обращал на сие место внимания, разве что перед сессией. Только одинокая фигурка ютилась в уголке этого сумрачного помещения с тысячами пыльных фолиантов. Причина была проста – один милый во всех отношениях преподаватель озадачил адептку докладом по эльфийскому менталитету времен первого контакта. Именно поэтому Иви корпела над докладом, когда все остальные развлекались.

Верлена сочувственно вздыхала и даже принесла ей в обед бутербродов, но на большее ее не хватило. Нет, она пыталась разобраться в вековых закорючках, но на третьей фразе, выполненной каллиграфическим почерком эльфийского писца, даже ее терпение испарилось.

Тяжело вздохнув, Иви коснулась лбом холодной столешницы и застонала. Да, месть Илистана была страшна. Каждую пару ей приходилось отвечать, каждый доклад доставался именно ей. Адепты начали сочувственно пожимать ей руку, но дальше этого их помощь не пошла.

Отложив очередной трактат, ведьмочка подложила под голову руки и закрыла глаза. Хотелось спать, но доклад нужно было закончить к вечеру, чтобы сдать этому ушастому сатрапу. После ее отказа эльф словно с цепи сорвался, но действовал сугубо в рамках программы. Он заставлял ее учить все, как будто девушка собиралась стать специалистом по эльфоведению, а не простой травницей.

Да, Иви осталась на факультете травничества, чем гордилась. Убедить Дункана промолчать было невероятно сложно. При воспоминании об их обмене услугами девушка покраснела и указательным пальцем провела по губам. Вспомнилась сладость, которую принесло прикосновение губ темного. Да, целоваться он умел. Ведьмочка зарделась и воровато огляделась по сторонам – не заметил ли кто? К счастью, она была одна. Или к сожалению.

Решив, что больше не выдержит, девушка собрала все трактаты и пошла в комнату, надеясь, что хоть там сонливость пройдет. Сонливость прошла, но вот обосноваться в комнате на ближайшие два часа не представлялось возможным: мешать Верлене налаживать личную жизнь ведьмочка не собиралась.

Повздыхав, она уселась в коридоре, вытянув ноги вперед.

– Помочь? – раздался голос ненавистного эльфа.

– Сдохнуть?

– Думаю, это поспешное решение, – заверил ее Илистан, взял верхнюю книгу из стопки, открыл и рассмеялся. – Где ты нашла этот бред?

– В библиотеке, – обиженно ответила Иви.

– Одолжу, пожалуй, – смеясь, эльф прикарманил потертый фолиант и поднялся, собираясь уйти.

– Зачем ты это делаешь?

– Что? – удивился невозможный тип.

– Измываешься, – сузив глаза, уточнила девушка.

– Разве? – Эльф вскинул брови. – Всего лишь готовлю превосходного специалиста.

– По коммуникации?

– Широкого профиля.

– Но мне это не нужно!

– Думаешь? Хочешь опозориться в Долине?

– При чем здесь ваши леса?

– Поездка для лучших адептов, – напомнил Илистан.

– А если?..

– В любом случае поедешь.

– Посмотрим, – разозлившись, пообещала Иви, рывком поднялась и ушла к единственному человеку, который ее понимал.

Элиот выбрал себе самую крайнюю комнату на преподавательском этаже, а потому они так и шли. Иви и через двадцать шагов Илистан, который с сожалением смотрел на, пожалуй, самую дорогую ему девушку и понимал, что не должен ревновать. Иначе проиграет и потеряет свой шанс навсегда.

Иви со злостью постучала в дверь и вошла – охранные чары колдуна знали ее и пропускали в любое время суток. Впрочем, Иви не рисковала появляться ночью. Все же мужчина мог понять ее неправильно, а таких отношений она не хотела. Не сейчас.

– Дункан? – позвала она, не увидев колдуна.

Сощурилась, переходя на иной уровень, и удовлетворенно кивнула. Мужчина был в комнате, вот только… Иви быстро миновала гостиную, огляделась и потянула нужную дверь. Темный вихрь бросился в ее сторону и исчез, так и не коснувшись. Колдун обернулся, и алтарь погас.

– Иви?

– Мне некуда пойти, – пожаловалась девушка, подходя ближе и присаживаясь на краешек алтаря.

– Грустно, когда такой прекрасно опасной леди некуда пойти, кроме старого и злого темного, что уложит ее на алтарь, – зловеще прошептал Элиот, наклоняясь к ней.

Иви рассмеялась. С колдуном было просто и понятно. И еще почему-то очень спокойно.

– Он задает слишком много! – пожаловалась девушка, опрокидываясь на алтарь и касаясь еще теплой поверхности. – Можно я подпитаюсь?

– Можешь не спрашивать. Если я позволил приходить, то позволил и пользоваться всем, что тут есть. Тем более что ничего особенно ценного здесь и нет.

– Вредный, – удовлетворенно отметила Иви.

– Под стать кому-то, – с намеком откликнулся Дункан.

Иви смутилась. Когда он начинал вот так говорить, словно сравнивая, подойдут ли они друг другу, ей становилось не по себе. Впрочем, колдун был красив. Не признавать данного обстоятельства являлось бы сущим лукавством, а себе ведьмочка не врала.