Меня зовут господин Мацумото! том 5 - Дмитрий Ш.

«Гениальные» цели порождают столь же «гениальные» планы.

— Это значит — нет? — Сома-сан твёрдым взглядом посмотрела мне прямо в глаза, с оттенком разочарования, обиды и вновь разгорающиеся злости.

Вижу, что она сейчас не в настроении воспринимать конструктивную критику, вот только это её проблемы, а не мои.

— Будь вы одна, я бы так и сказал, — невозмутимо подтвердил. — Не вижу причин ссориться с родом Ватанабе. Поймите меня правильно, я сочувствую вам, считаю поведение вашего жениха неприемлемым, вызывающим, грубым, однако это довольно деликатное и личное дело. Ваши семьи, насколько я понял, этот брак одобрили. Вы тоже дали на него своё согласие. Нужно полагать, не с закрытыми глазами. Кроме того, у меня нет права вмешиваться в личную жизнь Ватанабе-сан. Он ваш будущий муж. Не нотации же мне ему читать. Поэтому ваша просьба ставит меня в неудобное положение.

Я не стал добавлять, что ещё неизвестно, кто и кому первым дал повод для измен, скандалов и прочего. Возможно, парню показалось, что единственный выход. Да девушки и сами всё прекрасно понимали. Япония — страна патриархальная. Здесь измены женатых мужчин не одобряются, но и не считаются чем-то из ряда вон выходящим. И виноваты в этом, как ни странно, всегда признавались жёны.

Всё бы на этом закончилось, если бы не примечательная оговорка, не оставшаяся без внимания.

— Но, поскольку я не одна, то… что тогда? — нахмурилась Митико, ища подвох.

— Зависит от Аямэ, — специально назвал Мацудару по имени. — Признаю, я не самый хороший человек, но в отличие от Ватанабе-сан ценю то, что имею, и не гонюсь за тем, чем не смогу гордиться, — иносказательно подсказал.

— Вы хотели сказать — хвастаться? — из обострившейся вредности поправила Сома-сан, подумав, что я тоже её тоже не воспринимаю всерьёз, как и подлец Иосиро.

— Я сказал — гордиться, — спокойно повторил. — Для хвастовства у меня есть Аямэ, — уколол её в отместку за небылицы, которыми она, не исключено, накормила подругу.

Уж слишком у Мацудары завышенные ожидания и предвзятое мнение на мой счёт.

— Эй! — возмутилась уязвлённая Аямэ, захотев немедленно ущипнуть остряка.

Не обращая на неё внимание, оставаясь серьёзным, я продолжил объяснять свою позицию. Не хочу, чтобы между нами осталась недосказанность.

— Несмотря на её недостатки, я считаю Мацудару-сан своей подругой, — вновь обратился к официальному стилю речи, не раз меня выручавшему. — Если она попросит за вас, отдавая себе отчёт, что делает и чем это грозит, ради неё я поссорюсь не только с Ватанабе, — в этот раз упомянул парня без именного суффикса, подчёркивая моё к нему отношение. — Не из-за денег, её родителей, положения, обещаний, сомнительных желаний, или чего-то подобного, а потому что она — это она. Моей дружбы сложно добиться, Сома-сан, и легко потерять, но её ценность несоизмеримо выше любых денег, о которых вы, как мне показалось, подумали в запальчивости. Я не набиваю себе цену. Не боюсь ваших семей. Вашей обиды. Не жажду денег или признательности. Но я хочу быть твёрдо уверенным в том, что делаю всё правильно. Для меня это важно. Кроме того, готовность к издержкам вовсе не означает желание непременно с ними столкнуться.

Обе девушки, замерев, молча и внимательно меня выслушали, перестав улыбаться. Почувствовали, что я в этот момент был предельно серьёзен и откровенен. Аямэ отчего-то смутилась, почувствовав себя неловко. Вроде бы, ещё и виноватой. Для неё это признание стало неожиданностью.

— Гхм, простите. Кажется, я неправильно вас поняла, — отмерев, Сома уважительно поклонилась, тоже автоматически перейдя на официальный тон.

Теперь весы переменчивого настроения Митико качнулись в другую сторону. Сработал условный рефлекс. Её мнение обо мне тут же значительно улучшилось. Теперь наш разговор больше стал напоминать важные переговоры, а не «кухонный заговор». Такими вещами не шутят. Ещё я думал, что весь этот театральный пафос, которым отдавала моя речь, вызовет у девушек пренебрежительные усмешки, но нет, она зашла в них, как шоколадка после посещения спортивного зала. Того и гляди добавки попросят.

— Мацудара-сан. Вы не могли бы поручиться за меня перед своим другом и заверить его, что моя признательность будет соразмерна его благородству. Сома всегда ведут дела честно и платят по счетам. Я возьму на себя всю ответственность, если этот трус Иосиро посмеет прикрыть свой позор именем семьи. Я не брошу и не предам своего союзника в самый ответственный момент. Прошу его поддержки в «войне» против подлого изменника, путём заключения со мной военного союза.

Выразившись в несколько архаичной, церемониальной форме, Митико поклонилась Мацударе, заставив ту вздрогнуть во второй раз, метнув в меня обвинительный взгляд, под которым скрывалась растерянность. Всё стало заходить слишком далеко. Впрочем, свою роль посредника она отыграла до конца.

Завершив с церемониями, сам не знаю, как к этому всё пришло, убедившись, что теперь девушки настроены конструктивно и понимают, во что ввязываются, я вновь спросил, чего же они хотят из технически выполнимого?

— Как насчёт, сделать Ватанабе больно, физически, что совсем несложно? Или заставить его влюбиться в тебя по-настоящему, а не как сейчас? Может, научить считаться с твоим мнением? — отбросив ставшие ненужными формальности, напрямую поинтересовался у глубоко задумавшейся девушки.

Теперь она посмотрела на меня по-другому, без былого скепсиса и высокомерия. Я бы даже сказал, уважительно. Правильно себя поставить тоже нужно уметь. После расстановки точек и запятых в договоре о «дружбе и сотрудничестве», я почувствовал себя спокойнее, а то сегодня Сома с Ватанабе ругаются, а завтра будут опять ворковать, легко помирившись. Не хотелось бы оказаться крайним в их любовных игрищах. Хотя мне проще всего отказаться от столь сомнительной чести, как участия в их заговоре, но тогда Аямэ и Митико затаят обиду не только на этого дурака, а ещё и на меня, за компанию. Вот уж «удружила» Мацудара, заставив копаться в чужом грязном белье. И чего этому шалуну Ватанабе не сиделось дома, у полной миски в тёплой будке? Сложно, что ли, было тщательнее следить за тем, чтобы не попасться?

Сома, ожидаемо захотела всего и сразу.

— Тогда, Сома-сан, давайте договоримся на берегу, до отплытия. Если я влезаю в это дело, то ты делаешь то, что тебе говорят, без возражений и не задавая лишних вопросов. Я играю на рояле первой скрипкой, а ты второй подыгрываешь на барабанах.

Аямэ отчего-то весело прыснула, прикрыв рот