Гитлеровская машина шпионажа. Военная и политическая разведка Третьего рейха. 1933-1945 - Кристер Йоргенсен

Летом 1942 г. группы «Валли» проникли за линию фронта в центральном секторе с задачей собрать данные по оборонительным сооружениям к западу от Москвы — эта информация могла стать бесценной в случае, если бы Гитлер решил начать наступление именно там. Поскольку такой вариант представлялся маловероятным — к тому времени оборона советской столицы значительно укрепилась, — «Валли» перебросили южнее, к другим целям. Между тем соперник Канариса, Шелленберг, уже в феврале 1942 г. сформировал отряды коммандос «Цеппелин». Командовал ими штурмбаннфюрер СС Хенгельхаупт, отчитывавшийся напрямую перед полковником ОКВ Шильдкнехтом и СД (то есть Шелленбергом). Некоторое время «Цеппелинами» командовал Отто Скорцени, но эти отряды СС оказались не столь эффективными, как «Валли», в работе за линией фронта.

Сотрудник службы радиослежения на крыше одного из домов в Париже пытается запеленговать радиопередатчик французского Сопротивления

Один из таких экспериментов бумерангом ударил по СС, когда они создали бригаду «Дружина» под командованием кубанского казака Гиль-Родионова. У «Дружины» складывались хорошие отношения с русским населением, и она провела несколько успешных операций против советских партизан. Однако из-за высокомерия нацистов и подозрительности эсэсовского командования бригада использовалась не в полную силу. Закончилось тем, что «Дружина» 18 августа 1943 г. перешла на сторону Советов, а вермахту пришлось в апреле 1944 г. провести операцию «Весенний праздник» для уничтожения мятежной части.

Узнав из донесений агента Фламинго о приказе Сталина взорвать нефтяные промыслы Грозного и Майкопа, если возникнет угроза захвата их немцами, Гелен решил действовать. Он собрал группу из 25 человек (15 были бывшими советскими военнопленными), которую выбросили с парашютами неподалеку от Грозного с приказом помешать русским и обеспечить безопасность нефтепромыслов до подхода частей 1-й танковой армии. Используя оружие с глушителями, десантники уничтожили оставленных русскими подрывников. (Нефтяные скважины и буровые вышки в районе Моздока (то есть, согласно автору, «неподалеку от Грозного», а Майкоп на Западном Кавказе) были взорваны под личным контролем Меркулова и Судоплатова, когда к ним приблизились немецкие мотоциклисты. - Ред.) Но триумф обернулся трагедией с прибытием германских войск, которые приняли десантников за советских солдат и едва не перестреляли всех.

Другой группе коммандос, роте кавказцев и 36 южнотирольским альпийским стрелкам, повезло меньше. 25 августа 1942 г. их выбросили в горном районе, где уже ждали в засаде советские солдаты. Большинство десантников были убиты еще в воздухе. В расположение германских войск вернулись лишь пятеро. Их выдал неосторожный офицер абвера, рассказавший об этой высадке и некоторых других операциях на Восточном фронте замужней любовнице. Звали ее Милдред Харнак, она была американкой и женой солидного германского чиновника. А еще эта супружеская пара работала на ГРУ, и все откровения молодого офицера передавались в Москву.

Если у Гелена был Фламинго, работавший на него в Кремле, то у его противников из ГРУ были агенты — «Красная капелла», — работавшие в коридорах власти в самом Берлине. Разница заключалась лишь в том, что Фламинго был агентом-одиночкой, тогда как «Красная капелла» представляла собой целую шпионскую сеть. 26 июня, всего лишь через пять дней после начала операции «Барбаросса», станция радиослежения в Кранце, Восточная Пруссия, засекла сигналы передатчика, находящегося в Западной Европе и ведущего радиообмен с Москвой. Передатчик использовал ту же частоту, что и французское Сопротивление. Радиослежением занималась служба, возглавляемая подполковником Гансом Коппом и находившаяся на Маттхайкирхплац в центре Берлина, между штаб-квартирами гестапо и абвера. В начале июля заработал второй передатчик, использовавший похожий на советский код. В сентябре Копи отправил на улицы Берлина три группы радиослежения и выяснил, что советский шпион работает в самом центре германской столицы. Замаскированные под почтовые фургоны, три машины-пеленгатора выявили в городе три места, где работал передатчик. Обнаружив еще один подозрительный передатчик в Бельгии, Копи отправился на Тирпицуфер — поговорить с полковником Роледером, главой Абвера ШФ, самого большого и эффективного отдела в Германии. Роледер отправил в Брюссель капитана Гарри Пипа, который для прикрытия открыл в бельгийской столице торговую фирму. Между тем сам Копи послал туда же отделение радиослежения. Передатчик запеленговали в районе Эттербеек. Переодетые в штатское сотрудники абвера патрулировали с «чемоданчиком» улицы и в конце концов засекли передатчик на рю де Атребат.

Для облавы на рю де Атребат, 101 Пип 14 декабря 1941 г. мобилизовал армейское подразделение и патрульных люфтваффе. При попытке скрыться был задержан мужчина, объявивший себя гражданином Уругвая, Карлосом Аламосом, хотя по-французски он говорил с сильным славянским акцентом. Две задержанные вместе с ним женщины были бельгийскими еврейками. Пип заверил их, что он не из гестапо, а из абвера. Успокоенная этим заявлением, одна из женщин, Рита Арнольд, предложила Пипу проверить стены. Была обнаружена «темная» комната-мастерская. Пип ушел, но оставил в доме двух патрульных офицеров люфтваффе, которые позже схватили еще одного советского агента, Давида Камп, но упустили другого. Последний предъявил удостоверение на имя Жана Жильбера и спецпропуск Организации Тодта (ОТ). На самом деле Жан Жильбер был Шефом — главой советской военной разведки в Западной Европе. Другой ошибкой немцев стало то, что они не подождали, пока будут найдены все три передатчика.

В Берлине на помощь Пипу было призвано гестапо в лице Карла Епринта. Епринт связал южноамериканца Карлоса Аламоса, пойманного во время облавы, с офицером ГРУ Михаилом Макаровым. Епринт обосновался в Брюсселе, но пытки Аламоса результата не дали, если не считать признания, что его настоящая фамилия — Макаров. Остальных заключенных отправили в тюрьму СС в Бреендонке, под Брюсселем. Ее комендант встретил их такими словами: «Это ад, и я здесь — дьявол!» Он не преувеличивал. Камп и Макарова подвергли допросу с пристрастием, но они молчали.

С помощью полиции Пип выяснил, что «сапожник» на самом деле есть не кто иной, как Адам Райхман — Адаш, — проходивший обучение в берлинском «аппарате» ГРУ до 1933 г. В феврале 1942 г. передатчики ожили в Берлине и Брюсселе. Берлинский работал короткими сеансами, а вот брюссельский работал часами, что помогло службе перехвата запеленговать его. В 3:00 15 солдат люфтваффе и 10 патрульных отправились на операцию под командой Пипа. Радисту удалось уйти через световой люк, и он бежал по крышам, пока не провалился в другой люк. Ворвавшийся в дом патруль нашел радиста, спрятавшегося под перевернутой ванной. При аресте он оказал сопротивление и был жестоко избит.