Ночь падших ангелов - Дарья Кожевникова

— Духи я наливаю строго по инструкции, — заверил Агафон. — Это в лаборатории стали нарушать концентрацию. Я уже пытался Евстафию говорить о том, что Архип порой напивается до чертиков, и поди знай, что творит в таком состоянии, еще и помощников своих спаивает. Да Евстафий меня не послушал. Он ведь на Архипа и своих этих химиков молиться готов! Они у него неподсудны!

— Еще бы! — усмехнулся Никодим. — Насколько его доходы возрастают благодаря этой химии? Что возбуждающие духи для девочек, что светящаяся мазь для его лица, что та дымовая смесь в наших кадильницах, с помощью которой можно спровоцировать восторженную истерию во время его проповедей. А та дурь, которой он так удачно торгует? Ясное дело: он молится на тех, кто это все производит, сколько б они всей компанией ни выжрали! Так что даже не пытайся их критиковать, а просто духов подливай поменьше.

Агафон что-то проворчал в ответ насчет того, что он не математик, способный высчитывать пропорции, но деваться все равно некуда. Потом наместники еще немного поговорили о своих насущных делах и разошлись по кроватям. Все стихло, свет погас. Не решаясь шуршать в наступившей тишине, Роман оставался неподвижным. Дожидался, когда они уснут, а заодно пытался осознать все услышанное.

Лана! Не она ли оказалась той выпрыгнувшей в окно в попытке спастись от обезумевшего клиента? А виной всему, оказывается, духи?!

Роман помнил то почти животное вожделение, которое охватило его после их с Ланой последней встречи. И теперь знал, чем можно его объяснить. От этого открытия на душе у него становилось еще тошнее, еще муторнее, чем прежде. Потому что девчонок не просто толкали в грязные руки клиентов — нет, тех еще распаляли, провоцируя на всякие непотребства.

«Тарталатов, да чтоб тебе… в проститутку влюбиться!» — снова прозвучало у него в ушах проклятие бывшей подруги. Но тут речь шла уже не о торговле телами, а фактически о жертвоприношениях, уже и со смертельным исходом. Только бы не Лана оказалась этой покончившей с собой девчонкой! Только бы уцелела!

После того как Ромка все-таки добрался до своей каталки, его огромным желанием было удостовериться, что Лана жива и здорова. И он, даже не думая о том, как завтра будет держаться на рынке после бессонной ночи, покатился не к своему жилищу, а на то место, где подкарауливал Ланочку в первый раз. Просто все равно знал, что не сможет уснуть, пока не убедится, что наместники вели речь не о ней.

Поджидая в своем укрытии, когда девушки будут возвращаться в свое жилье, Роман все никак не мог решить для себя, окликнуть ли ему Лану, если она окажется среди идущих, или не рисковать лишний раз и просто молча на нее посмотреть. Но обстоятельства сами за него сделали выбор: Лана на этот раз шла не одна. В одной руке держа снятые туфли, другой она поддерживала под руку девушку, которая едва способна была передвигаться, бессильно свесив голову. Роману оставалось только их пропустить.

К радости, испытанной, когда он убедился, что Лана — не та разбившаяся, о которой шла речь, примешался страх: а что же сделали со второй? Отчего она выглядит так, словно ее недавно отвязали от пыточного столба? И где гарантия, что завтра с Ланой то же самое не случится?

После того как девушки скрылись за поворотом, Роман спрятал лицо в ладонях, пытаясь прийти в себя. Нельзя, никак нельзя медлить, позволяя Ноздреву и дальше действовать в том же духе! Надо что-то срочно предпринимать! Но что? Попытаться вычислить лабораторию, в которой изготовляют все эти адские зелья? Но здесь ли она вообще?

Ему повезло, что в первый же день своего появления в лагере он узнал, где находится мастерская. Но вот как теперь самостоятельно отыскать лабораторию, Ромка даже не представлял. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что она все-таки должна быть именно где-то в «Алой зорьке». На тщательно охраняемой частной территории, где нет случайных людей и любопытных соседей. И где готовую продукцию можно беспрепятственно брать и сразу использовать. А между тем эта продукция является косвенным орудием убийства уже как минимум двоих человек: Белобородова и этой несчастной безымянной девочки, оказавшейся лицом к лицу с потерявшим человеческий облик клиентом.

Телефонный звонок застал Аглаю дома. Было раннее утро ее второго выходного дня.

— Здравствуйте, Валентин Петрович! — ответила она на приветствие следователя. — Даже не сомневалась, что вскоре вас услышу.

— Я вас об этом предупреждал. И вы, насколько мне помнится, с этим согласились. Так что теперь мне остается только уговорить вас прийти на свидание со мной. Как там ваш муж? Отпустит вас ко мне ненадолго?

— Не вопрос. Если честно, то я и сама только что вам звонить собиралась с просьбой о встрече, так что вы легки на помине. У меня тут появилось, что вам сказать.

— Прекрасно! Значит, увидимся на нейтральной территории? На нашем старом месте, возле «Сосновой рощи». Полчаса вам на сборы с дорогой хватит?

— Учитывая жару, давайте уж минут через сорок.

— Хорошо, буду вас ждать.

Но ждать Аглаю ему не пришлось: к пансионату, состоявшему из нескольких старинных белоснежных особняков с колоннами, они подошли одновременно. Он — со стороны дороги, где припарковал свою машину, она — от набережной, которая отсюда, с тротуара, казалась слепящей глаза полосой вдали. Полоса была двухцветной: вначале шла белоснежная балюстрада, а за ней — яркая синева моря, сверкающая солнечными бликами.

— Здравствуйте, Аглая, — приветствовал девушку следователь, вытирая платком свою загорелую шею: после душной ночи утро тоже прохлады не принесло, а здесь, в роще из старых сосен, напоенный их ароматом воздух казался густым и оттого еще более жарким. Но зато здесь было множество укромных местечек со скамеечками, где можно было спокойно поговорить, лишний раз не попадаясь на глаза посторонним людям. И у Аглаи со следователем среди этих скамеек даже была «своя», на которой им уже доводилось беседовать.

На ней они и устроились. Посидели, оценивающе разглядывая друг друга и ожидая, кто заговорит первым.

— Я перепроверил информацию о Белобородове, — первым нарушил молчание Михайлов. — И должен поблагодарить вас за сообщенные факты. Без них это дело наверняка бы попытались замять, причем из самых лучших побуждений.

— Но теперь не замнут?

— Нет. Теперь его будут расследовать. И в связи с этим у меня к вам возникли вопросы. — Он помолчал, а потом неожиданно задал первый из них: — В «Алой зорьке» сейчас находится ваш брат?

— Ну… да, — вынуждена была признаться Аглая. — Даже не спрашиваю, как вы об этом узнали!

— Начал работать. Сбор сведений, опрос населения. Вы обмолвились, что человек, от которого к вам поступила информация о Белобородове, вам близок и дорог. А я по опыту прошлого общения с вами знаю всего лишь двоих таких. Муж ваш вроде как на сей раз ни при чем. Значит, остается ваш брат Роман, который в последнее время перестал встречаться соседям.