Священная - Синтия Хэнд

– Твоя очередь, – объявляет она.

Я осторожно открываю конверт и вытаскиваю бумаги. Тут на пол падает брошюра с жильем, которое можно получить на территории кампуса. Мы с Венди смотрим на нее.

– Клара, – шепчет она. – Тебя тоже приняли.

Я читаю первую строчку на первом листе: «Дорогая Клара. Мы рады сообщить вам…», а затем пытаюсь изобразить на лице улыбку, которую еще несколько минут назад видела на лице Венди, хотя в этот момент в моей голове проносится нечто иное, чем возбуждение, восторг или счастье, скорее уж сочетание недоверия и страха. «Это классно, – говорю себе я. – Теперь я смогу вернуться домой в Калифорнию. И поступить в Стэнфордский университет, где смогу изучать все, что только взбредет в голову. Смогу построить для себя новую жизнь».

– Меня приняли, – шепчу я, не веря.

Венди обнимает меня за плечи.

– Это потрясающе, – говорит она. – И, поверь мне, Такер будет безумно за тебя счастлив.

– Так, значит, ты отправляешься в колледж, – деловито заявляет Анджела, когда я появляюсь в Клубе Ангелов.

– Не обязательно.

Я занимаю свое любимое место на сцене в «Розовой подвязке» и вновь пытаюсь научиться призывать венец, потому что это все, о чем я могу думать в том мечтательном состоянии, в котором пребываю с самого обеда.

Анджела откладывает ручку и одаривает меня одним из своих излюбленных взглядов, в котором так и читается: «Не будь идиоткой».

– Клара Гарднер, тебя приняли в Стэнфорд. И у тебя даже будет стипендия. Так что не говори мне, что ты не поедешь.

Деньги – новый камень преткновения в нашем с ней общении. Она считает, что я – мисс Богачка, потому что моя мама еще со времен Второй мировой войны вкладывала деньги в разные проекты, например, в компьютеры, когда они еще занимали целые комнаты, и мне предоставили стипендию. Не огромную, конечно, и, скорее, только потому, что моя «бабушка» окончила Стэнфорд несколько десятилетий назад, но все равно это больше, чем мне необходимо. А Анджеле (конечно же, ее приняли) придется экономить, считать каждую копейку, во многом себе отказывать и вовсе брать кредиты, чтобы оплатить обучение. Ей тоже назначили стипендию, потому что она вроде как суперумная, но этих денег все равно не хватит на все.

Мне следовало бы винить себя за нерешительность, но у меня в голове нет на это места, там царит жуткий беспорядок из противоречивых эмоций. Потому что с тех пор, как я увидела логотип Стэнфорда на конверте, все мои мысли лишь о том, что мне не нужно туда ехать. И я медленно продумываю другой план. Новый, усовершенствованный план. И самый лучший.

– Может, я вообще не поеду в университет в этом году, – говорю я с напускной небрежностью. – Возьму академический отпуск на год или два.

– Для чего? – Анджела едва не брызжет слюной.

– Чтобы остаться здесь, пока Джеффри не окончит школу. А я пока найду какую-нибудь работу.

– И станешь продавцом в сувенирной лавке? Или будешь продавать помадку на набережной? Или и вовсе устроишься официанткой?

– А почему бы и нет?

– В тебе течет ангельская кровь, вот почему! И тебе предстоит сделать нечто особенное в жизни.

Я пожимаю плечами. В Джексоне обитают и другие обладатели ангельской крови, которые работают на вполне обычной работе. Кроме того, мне очень нравится этот план. И он кажется мне правильным. Я просто останусь здесь. И удостоверюсь, что у Джеффри все будет в порядке. А значит, мне не придется покидать свой дом или семью (или, по крайней мере, то, что от нее останется после того, как мама нас покинет), и я смогу построить себе обычную, ничем не выдающуюся жизнь.

Анджела качает головой, и ее золотистые глаза сужаются.

– Все дело в Такере.

– Нет.

Я сердито смотрю на нее. Хотя, стоит признать, эта мысль приходила мне в голову.

– Боже, не верится, что ты собираешься забить на Стэнфорд, чтобы остаться с Такером, – раздраженно выпаливает подруга.

– Отстань от нее, Анджела, – внезапно говорит Кристиан. Он, как обычно, сидит за одним из дальних столов и делает домашнее задание. – Это жизнь Клары. И она может делать все, что захочет.

– Да, он прав. – Я одариваю Кристиана благодарной улыбкой. – К тому же ты хочешь, чтобы я отправилась в Стэнфорд лишь затем, чтобы тебе не пришлось ехать туда одной и решать свои проблемы самостоятельно.

Она опускает глаза и разглаживает скатерть, словно хочет собраться с силами, прежде чем вскочить на ноги и врезать мне по носу. Я невольно напрягаюсь.

– Ладно, может, так все и есть, – к моему удивлению, признается она. – Ты моя лучшая подруга, Клара. И мне не хочется ехать в университет одной.

– Эндж, я уверена, что у тебя все будет хорошо. Ты самая продвинутая, самая начитанная и самая талантливая обладательница ангельской крови, которая появлялась в этом мире за последнюю тысячу лет. И если кому-то под силу надрать всем задницы при выполнении своего предназначения, то только тебе.

– Знаю, – говорит она с довольной улыбкой. – Но дело не только в этом. А… – Анджела замолкает и впивается в меня серьезным взглядом своих кошачьих глаз. – Я знаю, что ты будешь учиться в Стэнфорде, потому что видела тебя там.

– Что?

– Ты была в моем видении.

Следующие пятнадцать минут я не схожу со сцены, сосредоточенно стараясь призвать венец и успокоиться. Но все мои мысли сейчас только о том, как несправедливо, что мое будущее уже кто-то выстроил за меня. Что подтверждалось моими видениями. А теперь и видениями Анджелы.

– Ладно, я больше не могу этого терпеть, – захлопывая учебник, говорит Кристиан (и вновь это происходит неожиданно, потому что он не из болтливых членов Клуба Ангелов).

Я открываю глаза.

– Что?

– Не могу смотреть, как ты делаешь вид, будто медитируешь. – Он взбегает по ступенькам на сцену и быстрым шагом направляется ко мне. – Позволь мне помочь.

Сердце начинает биться в груди.

– Ты знаешь, как призвать венец?

– Видишь, именно это ты и поняла неправильно. Ты считаешь, что тебе нужно призвать венец, словно он здесь, – он обводит рукой пустое темное пространство вокруг нас, – а не здесь. – Кристиан кладет руку на грудь и делает глубокий вдох. – Сияние внутри тебя, Клара. Оно часть тебя и проявится в тот же миг, когда ты перестанешь стоять у него на пути.

– А ты можешь это сделать? – смущенно, но в то же время заинтригованно спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

– Я все еще учусь.

Кристиан протягивает мне руку. Я смотрю на его ладонь, на вытянутые пальцы, которые безмолвно манят меня, и в голове мгновенно вспыхивает тот момент, когда мы беремся за руки и взлетаем над деревьями, охваченными пожаром. А потом вспоминаю свой сон, где мы тоже держимся за руки, и лишь это не дает мне уплыть на облаке страданий.