Я прав - вы заблуждаетесь - Эдвард де Боно

Высокоинтеллектуальный человек растет с ощущением своего интеллектуального превосходства и нуждается в том, чтобы окружающие смотрели на него как на «правого» и «умного». Такой человек может не пожелать экспериментировать со свежими творческими и конструктивными идеями, поскольку на подтверждение правоты или признание таких идей может потребоваться время. Высокоинтеллектуальных людей нередко привлекает быстро окупаемый негативизм. Критика идей или рассуждений других людей способна принести немедленный и ощутимый результат, а также дополнительное чувство превосходства. С точки зрения интеллекта (как мы увидим позже) критика является простым и дешевым делом, поскольку критикующий субъект всегда может выбрать подходящую систему отсчета.

Интеллектуальный разум действует быстро, иногда слишком быстро. Высокоинтеллектуальный человек может схватить идею на лету по нескольким сигнальным порциям информации и сразу прийти к умозаключению; более медленному уму для аналогичного перехода потребуется больше входящей информации, и это нельзя считать чем-то худшим, скорее наоборот. Таков пример ситуации, когда нужен «нуль» (слово «по») в смысле, рассмотренном нами ранее.

Деньги пригодятся, когда вы намерены купить быстрый «Lamborghini» или «Ferrari». Считается, что степень интеллекта обусловлена генетически. Однако факт приобретения скоростного автомобиля не делает человека автоматически хорошим водителем. Можно иметь быструю машину и водить ее из рук вон плохо, в то время как кто-нибудь с гораздо более скромной машиной может прекрасно управлять ею. Лошадиные силы и конструкция автомобиля составляют его «потенциал». Требуется навык водителя, чтобы перевести этот потенциал в действие. Аналогичным образом интеллект является потенциалом разума, и применять его следует посредством мыслительного навыка. Случается, что мощные умы используются плохо, а более чем посредственные, наоборот, прекрасно.

Вероятно, когда-нибудь мы будем измерять интеллект посредством простого химического теста, например: инъекция меченого химического агента и сканирование мозга. Интеллект может соответствовать сразу нескольким аспектам работы нервной сети. Очевидно, более высокая скорость мыслительного процесса достигается за счет того, что активная область «устает» быстрее, вследствие чего активность перемещается к другой области тоже скорее. По всей вероятности, негативная обратная связь (аспект подавления в работе сети) является более сильной, в связи с чем области активности имеют более четкие границы. Есть целое множество «узлов», в которых функциональная эффективность модели может быть повышена. Возможно, что энзим, отвечающий за связь между областями активности, работает более эффективно, и по этой причине ассоциации возникают легче. Однако в данный момент мы не будем обсуждать, каков именно рассматриваемый механизм.

В прошлом очень большое внимание уделялось традиционным тестам IQ, поскольку измерение всегда кажется нам надежной вещью, даже если измеряемое не до конца нами понято. В целом тесты IQ вполне применимы к испытуемым в школе по той простой причине, что школьное мышление по типу очень напоминает мышление, требуемое в тестах IQ (реактивное и аналитическое). Тесты IQ, однако, в общем случае довольно плохо предсказывают успех в дальнейшей жизни и трудовой деятельности человека, где могут потребоваться иные типы мышления. Разумеется, есть профессии, образовательный уровень которых является продолжением школьной системы, и в этом случае тест IQ может служить неплохим индикатором. Говард Гарднер в Гарварде и другие начали подвергать сомнению понятие единого интеллекта и ныне пишут о музыкальном, спортивном, художественном интеллекте, подчеркивая, что областей, где человек может проявить свой талант, множество.

Я часто определяю мышление как «операционный навык, посредством которого интеллект работает на основе опыта». Нам нужно развивать навыки мышления, с помощью которых мы сможем в полной мере использовать весь потенциал, предлагаемый нашим опытом. По этой причине я так плотно занимался обучением мышлению в школе и обнаружил, что одаренные учащиеся (соответствие высшему уровню интеллекта) нуждаются в развитии мыслительных навыков так же, как и другие учащиеся, и в определенном смысле даже больше нуждаются, дабы быть способными преодолеть присущее им высокомерие признанных интеллектуалов.

Молодые люди с высоким интеллектом часто, по всей видимости, предпочитают реактивное мышление. Им легко дается решение задач, когда все кусочки, которые надо собрать вместе, лежат перед ними на столе. С другой стороны, им, похоже, менее комфортно с проактивным мышлением, когда приходится собирать информацию и оценивать, какие из факторов должны быть приняты во внимание для достижения результата; им потому не так уютно с перебором точек зрения, балансом и практичностью предлагаемых решений.

Очевидно, мы могли бы определить слово «интеллект» как означающее все, что есть хорошего и замечательного в мышлении. Таким образом, все, что не дотягивает до этого позитива, не может называться интеллектуальным. Это описание результата задним числом, и оно потому достаточно бесполезно для описания процессов. Использованное здесь слово «интеллектуальный» более подходит в качестве прилагательного для описания превосходного мышления. Тогда возникает вопрос: почему даже обладание интеллектом порой оборачивается менее чем интеллектуальным поведением?

Более адекватным было бы определить слово «интеллект» как процесс мыслительной способности, быстроту умственной деятельности и способность добиваться хороших показателей в тестах интеллектуальности. В данном случае речь идет о процессе, а не об описании результата.

Может оказаться, что сами химические факторы, определяющие интеллект (энзимы, нейротрансмиттеры и так далее), также способствуют развитию таких черт характера, как осторожность, замкнутость и тому подобное, которые мешают успешному применению интеллекта. Можно предположить, что превосходные качества интеллекта в первую очередь ориентированы на реактивное мышление и решение задач, а не на проактивное мышление широкого плана, где в игру должны вступать такие факторы, как догадка и расстановка приоритетов. Не подлежит сомнению, что одного интеллекта без специальных навыков мышления недостаточно. Да и само величие интеллекта оборачивается порой в определенном смысле недостатком. Высокий человек может иметь преимущество над другими (видя дальше в толпе), однако в иных случаях он может оказаться в невыгодном положении (выкапывая, к примеру, себе стрелковую ячейку по росту на воинских учениях). Чем острее нож, тем больше пользы он может принести для целей, для которых предназначен, но одновременно он и опаснее. В связи с этим может получиться, что прекрасные качества интеллекта позволяют нам успешно обращаться с восприятиями. Вместе с тем, поскольку сам процесс имеет большие дефекты, даже при условии хорошего осуществления результат иногда оказывается ущербным.

Естественное поведение восприятия предлагает формирование прочных паттернов, быстрое их распознавание и использование такими, какие они есть, без вариантов. Разумеется, данный процесс имеет определенную ценность для выживания, однако, по большому счету, позволяет воспринимать мир лишь слишком ограниченным и не слишком гибким образом. Мозг, который вследствие хорошо настроенных химических процессов способен превосходно играть в эту игру, может на деле продуцировать слабые восприятия (в смысле охвата, подлинного исследования предмета, умения посмотреть на вещи с разных точек зрения).