Ятаган Смотрителя - Игорь Адамович

В раздевалке мне вместе с остальными новичками предложили выбрать броню и оружие. Арена эльфов была оснащена какой-то хитрой магией, обеспечивающей безопасность бойцов, но для ее успешного использования необходимо было специальное оружие и доспехи, при изготовлении которых тоже применялись какие-то заклинания и артефакты. Потому на арену никто и никогда не выходил со своим оружием, в лучшем случае по спецзаказу делали копию любимых мечей и доспехов.

При таком раскладе для обеспечения разнородных потребностей воинов всех светлых рас, оружейная арены боевого танца была огромной, а предоставленные образцы — невероятно разнообразными. Чего только тут не было! Мечи, топоры, палицы, алебарды, копья, доспехи всех форм и размеров. Но все-таки того, что мне было нужно, а именно — слегка изогнутого двуручного меча, не имелось. Оно и понятно, такие клинки использовали только орки, черные рыцари да, если верить слухам, демоны. Откуда на эльфийской арене было взяться воинам с такими запросами. Заказать подобный клинок мастерам арены — так проще на собственном лбу написать «я орк, однако».

Игра шла на выбывание, победитель перед каждой новой схваткой имел право заменить оружие и броню. Прикидываю варианты и возможных противников, скорее всего, изначально я буду драться с тяжеловооруженными людьми, значит, мне лучше обойтись без крепкой брони, а вот легкую кольчугу, открытый шлем, латные наручи и поножи возьму. Оружием я избрал рыцарский полуторный меч с рукояткой под две ладони, вот и все, готов.

Грянул гонг, на арене появилось множество бойцов, по закону первые поединки велись массово, а вот ближе к финалу на поле выпускали только одну пару.

Наверно, судьи старались подобрать равных противников, во всяком случае, первым против меня бился норд. В широченных ладонях северянин нянчил увесистый боевой молот, в виде компенсации отсутствующего щита он не придумал ничего лучшего, как упаковаться в две кольчуги.

Воинское искусство сей воитель изучал, вероятно, по героическим балладам и сагам, ибо сразу же выкрикнул что-то неразборчивое, но бравурное, запыхтел и понесся на меня, из-за уха занося свою кувалду. Молот чудо-богатыря был еще на полдороге к цели, когда мой полуторник въехал ему под подбородок, углубившись сантиметров на десять. В месте контакта меча и щетинистой морды сверкнула яркая вспышка, а незадачливый боец мешком сполз на землю. Вытащив из раны меч, я осмотрелся, вокруг меня поединки довольно быстро завершились, арену покрыли кровавые потеки, кое-где инкрустированные вывалившимися кишками, воняло как на бойне, что называется, натурализм полный.

Грянул гонг, пролитая кровь побледнела и исчезла, а сраженный мной боец застонал и зашевелился, подымаясь на ноги. Я с интересом смотрел, как страшная рана от моего меча исчезает на глазах. Да уж, куда там земным спецэффектам по сравнению с иллюзиями ушастых, хорошо, что здесь нет никого из Голливуда, а то еще от зависти могли бы самоубиться.

Второй бой — и опять я бьюсь с нордом, учитывая, что сейчас сражаются победители предыдущих схваток, надо быть осторожнее. Противник крупнее и явно сильнее меня, для человека просто гигант, оружием ему служит героических размеров топор, похожий на мясницкий, только рукоять подлиннее. Одет в кольчугу, в левой руке деревянный крепкий щит, но без оковки. Боец не выглядит особо подвижным или хотя бы умным, интересно, чем он берет, массой?

На своей арене ушастые разрешали практически все, поэтому северянин дает волю своему характеру. Норд выкатывает глаза, рычит, мотает башкой, как застоявшийся бык на корриде, а затем начинает кусать край щита. Понятно, почему щит не окован по краю, при таких замашках от зубов давно одни пеньки пооставались бы.

Очевидно, противник пытается впасть в ярость берсерка, но норды — это вам не орки, по своему желанию, не налакавшись настойки мухоморов, вызвать это состояние могут очень немногие люди. Этот типус не исключение, глазовыпучивание и щитопокусывание не прокатило, за неимением настоящей боевой истерики норд начинает заниматься симуляцией. В рычании проскакивают раздраженно-истерические нотки, он пытается пустить изо рта пену, но как-то неубедительно, все, чего добился, — по бороде потекли слюни. Тоже мне берсерк понарошку, может, помочь ему?

— Ай-яй-яй, — апеллирую я к судьям. — Ну разве можно таких доходяг на арену выпускать, парня, похоже, год не кормили, бедолага с голодухи весь на слюну изошел, вон уже щиты жрать начал.

По рядам зрителей прокатываются смешки, а рев оппонента становится натуральнее.

— Ты, дружок, ко мне сегодня заскочи, я тебе хлебушка дам, — подпустив сочувствия в голосе, обращаюсь непосредственно к окольчуженному ревуну.

Ага, сработало, глаза норда наливаются дурной кровью, громкость издаваемых им звуков взлетает на пару децибел, и северянин берет резкий старт с места. Если противник разозлился — он проиграл, исключений из этого правила нет, конечно, если сражаются профессионалы. Поэтому вывести противника из себя — первая заповедь любого опытного бойца.

Ненастоящий берсерк довольно ловко взмахивает своим топором, целя мне по шлему, я легко отбиваю удар в сторону боковым движением меча. Ответный режущий удар по лицу северянин принимает на щит и пытается подсечь мне ноги. Тяжелой брони на мне нет, и я легко перепрыгиваю через его топор, по дороге метко плюнув в лицо противнику. В яблочко! Оплеванное лицо краснеет еще больше, и норд, выкрикнув что-то нецензурное и отбросив щит, яростно вздымает топор двумя руками. Отскакиваю в сторону, топор свистнул рядом, северянин летит следом за своим чудовищным замахом, изо всех сил бью ногой по коленке норда сбоку.

Коленный сустав, несмотря на свои размеры, — один из самых слабых и уязвимых в нашем теле, как биолог, я хорошо это знаю. Все потому, что изначально сустав был заложен природой-матерью коленкой назад, как у кузнечика, и только в процессе эволюции перегнулся в другую сторону. Перегнуться-то перегнулся, да как следует не укрепился, спереди его фиксируют две очень слабые связки, и потому удар в колено спереди или сбоку легко ломает его. Помню, наставник как-то советовал этот прием нашим девчонкам при встрече с нехорошими мальчиками, желающими, скажем, близости, при этом позабыв спросить согласие самих девушек. Сэнсэй подчеркивал, что даже силы самой хрупкой девчонки или, скажем, подростка хватит для перелома этого сустава. А человек со сломанной коленкой как-то сразу забывает о маньячных желаниях и уж, по крайней мере, неспособен догнать свою жертву.

— Хрусть, — сказала коленка норда, а сам он издал вой кастрируемого без наркоза кота и завалился набок, бросив топор. Я опустил было меч, но рефери заорал, что, пока противник не убит или не сдастся, схватка не закончена. Противник, вместо того чтобы сдаваться, начал громко говорить в мой адрес нехорошие слова, перемежая их дикими воплями, поскольку благодаря магии ушастых испытывал такую же боль, как и при реальном переломе.

Чего-либо объяснять в таких случаях — это даром тратить время. В реальности я бы просто глушанул его, а вдруг для чего-нибудь в будущем этот хромоножка пригодится? Ну а здесь… мой меч описал полукруг, голова норда отскочила и покатилась к трибунам, из обрубка шеи ударили кровавые струи, а конечности стали слегка подергиваться. Сражающиеся рядом с нами молодые рыцари приостановили бой, созерцая сей процесс, а потом, не сговариваясь, скрючились и стали на удивление синхронно выдавать на арену свой завтрак. Правильно говорил мой наставник по кэндо, хочешь проиграть — нажрись перед боем.