Выбор свободных - Энн Маккефри

Путаны в свою очередь установили жесткие правила — как с ними должны обращаться и сколько клиентов они могут обслужить за день. Первым из требований стояло должное уважение — как со стороны мужской, так и со стороны женской части населения.

Пуританки отказывались признавать, что древнейшей профессии есть место на Ботанике. Но они не могли не заметить, что мужчины в лагерях стали более дружелюбными и перестали отпускать едкие шуточки о так называемых блюстительницах нравов. Недовольные все же оставались — например, Джанет и Анна Боллингер тщательно избегали встреч с «ночными бабочками», — но многие повиновались решению большинства и проблем не создавали.

— У тебя озабоченный вид, Крис.

Зейнал подвинул скамейку и сел рядом.

— Суп невкусный? — добавил каттени, заметив перед девушкой нетронутую плошку.

— Вкусный.

Девушка торопливо схватилась за ложку, хотя суп уже совсем остыл.

— Сэнди тебя чем-то расстроила? — встревоженно спросил Зейнал.

— Так, девичьи секреты, — ответила Крис, не вдаваясь в объяснения.

— Митфорд говорит, тебе придется родить ребенка для колонии. Может, двух.

— Что-о?!

Крис уронила ложку в тарелку и расплескала суп. Разозлившись на собственную неловкость, она быстро вытерла лужицу тряпкой.

Зейнал смерил девушку взглядом, усмехнулся краешком рта, придвинулся ближе.

— Сэнди говорила с тобой именно об этом?

Крис спрятала лицо.

— Значит, Митфорд сумел сказать тебе? Но не мне?

— Так, мальчишечьи тайны, — поддразнил Зейнал. Его глаза улыбались. — Ты же знаешь, что мы с тобой не можем иметь детей. Поэтому ты со мной? Чтобы не забеременеть?

Девушка зло посмотрела на него.

— Я с тобой, потому что люблю тебя, тебя… ты… шишкоголовый, — низким, напряженным голосом ответила она.

Зейнал накрыл ее руку своей ладонью, сжал пальцы.

— Ты молодая и сильная. Ты будешь хорошей матерью.

Крис всхлипнула.

— Нет. Во мне нет ничего материнского! — выпалила она, не слушая его уверений. — Из меня выйдет плохая мать. Я не готова иметь детей. Я слишком молода…

Зейнал долго смотрел на нее.

— Разве не этим занимаются все женщины на Земле? Рожают детей?

— Уж точно не все, — угрюмо пробормотала девушка.

— Понятно, — протянул каттени. — А может, ты просто боишься сделать мне больно?

— Я верная. Я не хочу никого, кроме тебя. Даже если ты не можешь иметь детей, — резко ответила Крис, глядя на суп, который уже подернулся пленкой застывшего жира.

— Тебе не обязательно спать с другим мужчиной. Митфорд мне объяснил.

— Еще хуже, — сквозь сжатые зубы процедила Крис.

— Я хочу видеть твоего ребенка. Выбери Митфорда. Он тебе нравится!

— ЧТО-О-О?..

Крис потрясенно вскочила со скамейки, люди у очага начали на них оглядываться. Девушка упала обратно, закрыв лицо руками.

Еще ни разу на Ботанике ей так не хотелось плакать.

Вся беда была в том, что Крис и правда нравился Чак Митфорд, очень нравился. Если бы у нее не завязались отношения с Зейналом, она бы присмотрелась к сержанту. Крис никогда этого не делала, да и Митфорд не особо упорствовал: может, она не ошибалась, и сержант заинтересовался бы ею, если бы не каттени. Конечно, Митфорд так часто оставлял Крис в компании с Зейналом, что физическое влечение было неизбежно…

Каттени обнял девушку за плечи.

— Не надо так расстраиваться, Крис. Здесь нет ничего особенного.

— Ничего особенного?! — взвилась Крис, отпихивая его руку и с удовольствием заметила, как он слегка отпрянул, увидев выражение ее лица.

— Ничего особенного!..

Она начала вставать со скамейки, но Зейнал усадил ее обратно, применив гораздо больше силы, чем когда-либо.

— Ты неглупая женщина, Крис Бьорнсен. Когда придет время, ты родишь ребенка, и я тебе помогу. Не делай из мухи слона.

Зейнал встал. Крис так напугалась, что схватила его за руку. Вдруг она упала в его глазах, потому что действительно вела себя глупо? Если он не возражает, может, и она не должна?..

— Твой суп остыл. Я принесу еще.

У Крис едва голова не закружилась от облегчения. Она кивнула в знак признательности и немного обрадовалась тому, что Зейнала какое-то время не будет рядом и можно будет собраться с мыслями.

Когда Крис поднесла руки к лицу, те оказались ледяными. Или просто щеки горели от ярости и смущения? Как бы там ни было, нужно остыть и перестать вести себя так глупо.

Девушка возмутилась, когда Зейнал сказал, что не возражает против ее физической измены. Он даже хотел, чтобы она родила. Может, на Каттене все женщины рожают детей независимо от своих желаний? Потом Крис вспомнила, что Зейнал выбрал для нее мужчину, которого она уважала больше всех. Получается, большой каттени гораздо восприимчивей, чем другие представители его вида. Или просто человечность так заразительна? Крис знала — Зейнал тоже восхищается Митфордом. Или они с сержантом обсуждали предполагаемого виновника невольной беременности Крис Бьорнсен? Сомнительно. Митфорд не такой. Девушка не могла представить, чтобы сержант и каттени вели подобные разговоры…

Зейнал вернулся с чашкой дымящегося супа. Удивительно, но в его желтых глазах светилось сочувствие.

— Спасибо, — поблагодарила Крис, зачерпнула суп ложкой и подула на нее. — Я, кажется, немного погорячилась.

— Я люблю тебя, — признался Зейнал так внезапно, что взбудоражил бы ее и без того расстроенные нервы, если бы остатки здравого смысла не подсказали — такое замечание тоже не в традициях каттени.

Он накрыл свободную руку Крис своей ладонью.

— Я и не думал, что когда-нибудь в своей жизни испытаю это чувство.

Здесь каттени задел Крис за живое. Она уронила голову ему на плечо и тихонько заплакала.

Девушка знала, что у него есть два ребенка, даже избранный имел право на наследников. Зейнал никогда не говорил об их матери Или матерях. Значит, он не позволял себе влюбиться? Потому что знал, что избран и недолго проживет «своей жизнью»?

— А теперь почему ты плачешь? — совершенно обескураженно спросил каттени.

— Из-за тебя. Потому что ты можешь любить меня.

— Это несложно.

Девушка услышала в голосе Зейнала веселые нотки, смахнула слезы с глаз, подняла голову и выдала лучшую из своих улыбок.

— Ешь суп. Нам еще нужно работать, — ласково поторопил Зейнал.

Крис подумала, что никого еще так не любила.