Аврия. Второй курс - Вадим Гнаденберг

Приоткрыв свой единственный видящий глаз, попытался осмотреться, но не особенно преуспел в этом, так как глаз сильно пострадал от попавшего в него песка. О том, чтобы подлечить себя, я даже не думал: если меня так скрутило только при попытке зачерпнуть чуть больше энергии, чем делает сейчас моё тело, то я даже боюсь представить, что будет со мной, когда я начну манипуляции с маной.

Итого, что мы имеем в сухом остатке? Организм сильно изношен, непонятно, в каком состоянии находится моё тонкое тело. Радует, что вообще работает, и я не потерял контроль над саркофагами. Зрение мне пока недоступно. Передвигаться вроде могу, но желательно не очень далеко и иметь при этом более двух точек опоры. И к тому же близких друзей потерял. В общем, всё крайне плохо. Считайте, что я оказался почти в той же ситуации, что и при взрыве корабля.

Нет. Не в той же, тут же одёрнул я сам себя. Я жив, относительно здоров. Умирать пока тоже не собираюсь. Попить бы не мешало, а так всё нормально. Грот, в котором я прожил почти год, я знал на отлично, так что даже на ощупь, ползком, добраться до источника воды смогу. А значит, вопрос с этим отчасти решится.

Насчет остального временно решил не задумываться и планов не строить. Пока же я медленно полз к источнику, делая длительные остановки, чтобы унять одышку и дико бьющееся сердце. Такое ощущение, будто я на себе эти два десятка саркофагов тяну. Даже стараться не буду высчитать, сколько у меня ушло времени, чтобы преодолеть чуть более десятка метров до скрытого в пещере озера. Одно могу сказать точно: к тому моменту, как я дополз до кромки водоёма, мне хотелось не только пить. Моё тело начало зудеть. Поначалу я не обратил внимания на это явление, так как за общим состоянием тела оно не особо заметно было, но чем больше я прикладывал усилий, тем сильнее накатывал зуд. К тому моменту, когда я наконец добрался до подземного озера, берег которого, по моему субъективному мнению, должен был появиться несколько раньше, я чесался весь, как лишайный.

Раздумывать, над тем, как мне поудобнее зачерпнуть воды, чтобы напиться всласть, не стал, я тогда вообще мало о чём думал. Просто и без затей упав лицом в воду, я стал не только активно пить, но и не менее активно моргать. При этом не забываясь почёсываться. Не знаю, что именно повлияло, утолённая жажда или сама по себе прохладная вода, в которой покоилась моя голова, но мои мысли несколько пришли в порядок. До такой степени, что до меня начало доходить, что мой зуд совсем неспроста появился. Оценить своё состояние я толком не мог, но ощупал себя, и мне показалось, что меня всего просто-напросто облепила какая-то мошкара. Осознав это, я вздрогнул и одним движением опрокинул себя с берега в воду, на какое-то время погрузившись в неё полностью.

Устроившись так, чтобы моя голова в любом случае оставалась над водой, я на какое-то время замер. Мне тут в голову пришла идея осмотреть местность при помощи своего особого зрения. Но ничего, кроме разыгравшейся головной боли, не получил. И даже разбираться не стал, почему именно такой эффект меня нагнал. Честно, настолько вымотался и устал, что накатывающий на меня сон воспринял за благо.

«Странно, мне раньше казалось, что местное озеро поглубже будет», – это были мои последние мысли, прежде чем я окончательно отключился. Мог бы, наверное, и сказать вслух, но опухший из-за дикой жажды и всё того же песка язык еле во рту помещался, и даже вода не особенно помогла, так что изъяснялся я сам с собой исключительно мысленно.

На следующий день очнулся я в не менее скверном состоянии. И, судя по ощущениям, причина была не только в том, что я проспал всё время в воде. Которая, кстати, сейчас достигала мне всего лишь до груди, а ведь я засыпал почти полностью ею скрытый. Но тогда я на это вообще внимания не обратил, так как все мои мысли заняли бурчащий живот и сосущее чувство пустоты в груди.

Первое меня серьёзно удивило, ведь ранее я только этой самой водой и питался, так как она легко утоляла и жажду, и голод. По моим воспоминаниям о вчерашнем дне, выпил я столько, что мне впору голод ещё пару дней не ощущать. Значит, с водой что-то случилось.

А сосущее чувство в груди могло значить только одно: мой сосуд души постепенно опустошается. И что это может значить? Только то, что моей естественной скорости восстановления не хватает, чтобы восполнять потери. И вот это уже очень плохо. Я бы даже сказал, катастрофически плохо.

Я решил провести медитацию для восстановления своего запаса, при этом моя вчерашняя попытка и её последствия совсем вылетели из головы. А когда уже начал и вспомнил, чем это для меня в прошлый раз закончилось, то зажмурился, ожидая, когда на меня накатит боль. Но она всё никак не наступала. Я уже было обрадовался, что мои каналы восстановились, но тут до меня дошло, что со мной ничего не происходит. Не было не только боли, но и резерв мой и на йоту не пополнился.

Если честно, то это событие меня сильно напугало, если не сказать больше. В голове в какой-то момент проскочила мысль, что я лишился дара. Но потом сам себя по лбу стукнул раскрытой ладонью и поморщился: как-то слишком больно получилось. Как дар мог пропасть, если я ощущаю, как мой сосуд опустошается?

И вдруг при этой мысли меня пробил холодный пот: может, это не я дара лишился, а мир магии лишился? Ушла же как-то магия с Земли? Ушла! Не полностью, но ушла. Может, и здесь что-то подобное произошло? Но если случилось, то почему? И кто тому виной? В то, что это мой не совсем удачно завершившийся ритуал к таким последствиям привёл, верить не хотелось совершенно. Но и других вариантов у меня особо нет, по крайней мере таких, которые так же стройно ложились бы на события. В то, что, пока я был в отключке, произошёл какой-то кризис во внешнем мире, я вообще не верил. Если бы такое случилось, и вся магия разом исчезла, то начался бы такой тарарам, последствия которого я вряд ли пережил.

К тому же я вспомнил, что когда в прошлый раз очнулся, то мой источник худо-бедно, но пополнялся маной. Тогда что изменилось с того момента? Желательно выяснить это как можно раньше. Причин у меня для этого много, целых двадцать две. Проверить же, сколько энергии у меня на данный момент осталось в источнике и насколько его хватит, именно сейчас я не имел ни малейшей возможности.

Значит, нужно выбираться отсюда, и как можно скорее. Но именно сейчас у меня это вряд ли получится, опять-таки, по нескольким причинам. Начать хотя бы с того, что чувствовал я себя просто ужасно, тело не только не восстановилось за прошедшее время, но у меня появилось стойкое ощущение, что стало ещё хуже. Оставалась, конечно, надежда, что боль в мышцах возникла от банального перенапряжения. Но это почему-то не особо меня радовало.

Главная же причина, из-за которой у меня возникла сложность с покиданием этого места, более чем банальна. Я вдруг осознал, что просто не знаю, как отсюда выбраться. Как-то так получилось, что за всё проведённое здесь время я ещё ни разу не выходил за пределы грота. И вот сейчас, когда передо мной неотступно встала такая задача, я даже представить себе не мог, с чего начать.

Но начинать с чего-то нужно, и я решил, что необходимо хорошенько напиться. По идее, за то время, что я очнулся и уже выбрался из озера, вода должна была хоть немного, но очиститься от моей грязи. И тут же оказалось, что я ошибался, сильно ошибался: сделав несколько глотков, я почувствовал металлический привкус во рту. Поначалу я не придал этому значения и решил зачерпнуть воды в другом месте. Только это не особо помогло. Так что пить пришлось то, что было в наличии.