Ее королевское высочество - Даниэла Стил

— Поговорю. Но не думаю, что это что-нибудь даст.

Фиона кивнула, не представляя, что можно сказать в подобной ситуации. Она могла лишь от души пожалеть обоих.

В последовавшие за этим недели Паркер и Кристиана проводили друг с другом еще больше времени, чем раньше. Тайна Кристианы с ее драматическими последствиями для обоих только укрепила их любовь. Они были практически неразлучны до конца июля, когда им пришлось столкнуться с первым из мучительных событий, ожидавших их впереди. Паркер должен был вернуться в Бостон. Руководитель его научной программы попросил его приехать в начале августа. Дни перед отъездом Паркера были для них незабываемо прекрасными, хоть и окрашенными печалью. Всю последнюю ночь они просидели, обнявшись, возле палатки Кристианы. Вечером коллеги устроили в честь Паркера прощальный обед, но виновник торжества сидел как в воду опущенный, а Кристиана, казалось, едва сдерживает слезы. Не понимая, чем вызвано их состояние, все, однако, чувствовали, что присутствуют при какой-то драме.

Узнав о его отъезде, многие пациенты Паркера пришли попрощаться и вручить ему подарки: фигурки и амулеты, которые здешние жители мастерски вырезали из дерева. Паркер был глубоко тронут.

Когда взошло солнце, Паркер с Кристианой вышли за территорию лагеря на свою последнюю прогулку. Кристиана знала, что никогда не забудет этого утра. Ей хотелось остановить время и навсегда остаться здесь с Паркером.

— Ты хоть представляешь, как я тебя люблю? — спросил он, когда они повернули назад.

— Боюсь, что и вполовину не так сильно, как я тебя, — пошутила Кристиана, хотя обоим сейчас было не шуток.

Когда они вернулись в лагерь, все уже проснулись и занялись повседневными делами. Паркер и Кристиана зашли в обеденную палатку, где уже завтракали некоторые сотрудники, но не смогли проглотить ни кусочка и ограничились кофе. Даже Макс с Сэмом приуныли. В отличие от других они знали, что ждет Кристиану: ведь при всех достоинствах Паркера он был не тем человеком, которого князь Лихтенштейна хотел бы вдеть мужем своей дочери. Отъезд Паркера из Синейфи был смертным приговором для их любви. И никто не знал этого лучше, чем верные телохранители и друзья Кристианы.

Джефф взялся отвезти Паркера в Асмэру, предложив Кристиане отправиться вместе с ними. Их роман ни для кого не был секретом, и, похоже, многие догадывались, что по возвращении домой Кристиане придется прекратить их отношения. Из того немногого, что она рассказывала о себе, они сделали вывод, что у нее деспотичный отец, который требует, чтобы она плясала перед ним на задних лапках. Никто не считал это обстоятельство непреодолимым, но все понимали, что ей придется нелегко. Только Фиона, Джефф, Макс и Сэм знали правду и в отличие от остальных не питали никаких надежд на воссоединение влюбленных. Если, конечно, Кристиана не воспротивится отцу и не откажется от всех своих привилегий, что казалось весьма маловероятным.

Паркер тепло обнялся со всеми, прежде чем сесть в машину. Мэри горячо поблагодарила его за оказанную помощь, а он ее за содействие в его исследованиях. Этим утром он совершил последний обход и попрощался со всеми пациентами.

Они сели в машину и тронулись в долгий путь до Асмэры. Но Кристиана знала, что обратный путь, без Паркера, покажется ей намного длиннее. Сейчас по крайней мере она могла смотреть на него, касаться его, говорить с ним. Никогда в жизни она не испытывала такой печали. Они мало разговаривали, только держались за руки, сидя за спиной Джеффа, который вел машину. Из обрывков разговора, доносившихся до него, Джефф понял, что Паркер уже знает, кто такая Кристиана, но не стал вмешиваться. Он обещал хранить ее секрет и не собирался нарушать данное слово. А если она решила посвятить в него кого-то еще, это ее дело.

Они прибыли в Асмэру за час до рейса Паркера и вышли из машины, ожидая приземления самолета. Когда он сел, сердце Кристианы заныло еще сильнее. Она так надеялась, что рейс задержится. Каждая минута казалась ей сейчас драгоценной, каждая частичка ее души стремилась уехать вместе с Паркером и навсегда остаться в его жизни. Никогда еще она не была настолько близка к бегству, даже если это значило пойти против воли отца. Она разрывалась между двумя мужчинами, которых любила, и невозможностью соединить желания каждого из них с тем, чего хотела она сама.

До отлета оставалось полчаса, и пассажиры с сумками и чемоданами выстроились в очередь. Кристиана с Паркером тихо стояли в стороне, держась за руки. Джефф деликатно отвернулся, чтобы они могли попрощаться. Зная всю правду, он хорошо понимал, что значит для молодых людей этот момент.

Они крепко обнялись, борясь со слезами.

— Я так тебя люблю, — прошептала Кристиана.

— Все будет хорошо, — заверил ее Паркер, страстно желая, чтобы это было правдой. — Я приеду в Париж, как только ты вернешься домой. Береги себя. — Паркер заставил себя улыбнуться. — И держись подальше от змей! — поддразнил он.

Поцеловав ее в последний раз, Паркер направился к самолету. Кристиана не отрываясь смотрела, как он поднялся по трапу и остановился, устремив на нее долгий взгляд. Она послала ему воздушный поцелуй и помахала рукой. Паркер прижал руку к сердцу и грустно улыбнулся, прежде чем исчезнуть внутри самолета. Слезы ручьем катились по лицу Кристианы. Джефф продолжал держаться в стороне, чтобы дать ей возможность справиться с эмоциями и вернуться к реальности.

Самолет оторвался от земли, совершил круг над аэродромом и взял курс на Каир, Рим, а затем Бостон. Кристиана молча последовала за Джеффом к машине.

— Вы в порядке? — спросил он, дав ей время прийти в себя.

Кристиана кивнула. У нее было такое чувство, словно кто-то вырвал у нее из груди сердце. На обратном пути она не сомкнула глаз. Просто сидела, глядя на африканский пейзаж, проплывавший мимо. Без Паркера он казался совсем другим. И так будет всегда. Паркер ушел из ее жизни. Никогда больше у них не будет того, что они пережили вместе за последние шесть месяцев. Это был невероятный дар, который она будет вечно хранить в своем сердце. Дни, проведенные с Паркером в Синейфи, были ей дороже, чем фамильные драгоценности.

В лагере ее ждала Фиона. При виде отрешенного выражения на лице Кристианы она обняла ее за плечи, проводила в палатку и уложила в постель. Кристиана ничего не говорила, только смотрела на нее глазами раненого зверька. Присев рядом, Фиона погладила ее по голове и велела спать. Кристиана покорно закрыла глаза. Фиона еще немного посидела, пока не убедилась, что Кристиана задремала. Чуть позже в палатку заглянула Мэри.

— Ну как, ей лучше? — спросила она шепотом.

— Нет, — честно сказала Фиона, — и не скоро будет.

Мэри кивнула и подошла к постели. Толком не понимая, в чем дело, все чувствовали, что произошло нечто более драматичное, чем отъезд Паркера. Он еще не вернулся домой, а Кристиана уже знала, что ее жизнь лишилась всякого смысла.

Следующие две недели Кристиана жила как в тумане. Через десять дней пришло письмо от Паркера. Единственное, о чем он мог думать, так это об их встрече в Париже. Паркер писал, что впервые в жизни он с таким трудом терпит Бостон. Он тосковал по ней, как и она по нему. Кристиана написала ему два письма, хотя и не хотела осложнять его жизнь больше, чем уже осложнила. Это было несправедливо по отношению к Паркеру, она и так уже причинила ему достаточно горя из-за своего немыслимого положения. Она заверила его, что любит по-прежнему, но постаралась не давать повода для надежды.