16 лошадей - Грег Бьюкенен

ей про то сообщение и фотографию. Странно, но Алека утешает мысль о собственной верности или о том, что от нее осталось. Уж он-то лучше, чем Элизабет.

Сама она ни в чем не признается, но подобных сообщений он больше не находит.

•

5 января.

Элизабет спрашивает у Алека, хочет ли он иметь детей.

При виде малышей в колясках или на руках у родителей он тоже иногда улыбается. На Рождество один маленький мальчик показал на его свитер с оленем, к которому был пришит огромный красный нос, и Алек рассказал об этом Элизабет.

Теперь, сидя ночью в гостиной, она снова задает свой вопрос.

– Если будет девочка, можем назвать ее Анджела.

Алек улыбается в ответ, но его улыбка неискренняя. Как воспитывать ребенка среди всех ужасов, что творятся в мире?

Элизабет возражает: а вдруг именно их ребенок поможет исправить ситуацию? Вдруг у них родится вундеркинд, или будущий премьер-министр, или ученый, который найдет лекарство от рака? Может быть, он достигнет невероятных высот, создаст невиданные прежде произведения искусства или даже…

Алек сомневается, что они станут хорошими родителям, и говорит об этом вслух.

Она молчит.

Он понимает, что обидел ее, но не знает, что сказать.

В итоге обещает все обдумать.

•

6 января.

Она на работе, и в мусорной корзине в ванной Алек находит использованный тест на беременность. Положительный.

У него выходной, и он регистрируется на сайте знакомств – впервые за все время, что они с Элизабет вместе. Почти весь день переписывается с разными женщинами и мужчинами, а за три часа до возвращения Элизабет удаляет свой профиль.

С кем же из друзей можно поговорить? Кто у него есть?

Может, позвонить матери? Нет, они давно перестали общаться и теперь уже никогда не поговорят. Четыре года спустя она умрет от сердечного приступа, так и не увидев внука.

Вечером Алек сообщает Элизабет, что он размышлял по поводу вчерашней беседы и она точно будет хорошей матерью, объясняет, что он совсем не то имел в виду и…

– А ты будешь хорошим папой, – нервно откликается она, выдавливая улыбку. – Если захочешь.

Он говорит, что не уверен в этом.

9 октября.

Мать разрезают лезвием ножа, и из ее утробы достают мальчика.

Через несколько минут медсестра дает отцу подержать его, и он берет малыша за руку.

День 31

Глава 66

Анализ ДНК подтвердил, что частично сгнивший, кишащий бактериями палец, насаженный на одну из красных меток, которыми огородили место захоронения лошадей, принадлежал Саймону.

Безымянный палец с левой руки, скорее всего, был сломан ниже среза и, вероятно, поражен инфекцией. Его отрезали несколько недель назад одним быстрым движением тяжелого инструмента, возможно, топора. Мягкие ткани начали распадаться.

Значит, мальчик выжил после аварии.

Ближе к ночи все вернулись в полицейский участок, и Алек просил показать ему палец. Хотел прикоснуться к тому, что осталось от его единственного сына.

Ему снова и снова повторяли, что это запрещено.

«Ты столько всего натерпелся, езжай домой, отдохни».

«С выпиской из больницы разберутся. Ты, главное, поправляйся – ради сына».

Только Алек не понимал, что это теперь значит. Совершенно не понимал.

Какой-то незнакомец отвез его домой на патрульной машине.

Соседские дома украшены гирляндами. Алек вошел в холодное опустевшее здание и дрожащими руками достал телефон. Перечитал все сообщения, полученные и отправленные тем утром по дороге на «Родную ферму».

•

[09:18] Грейс: Скучаете по сыну?

[09:32] Алек: Откуда вам известно, что у меня есть сын?

[09:41] Грейс: Мы же друзья.

[09:42] Алек: Вы знакомы с моим сыном?

[09:51] Алек: Грейс?

[09:53] Грейс: Нет, в смысле МЫ с вами друзья, и я вижу ваш список контактов.

[09:54] Грейс: Так и будем здесь переписываться?

[10:01] Алек: С чего бы мне скучать? Он живет со мной.

[10:02] Грейс: Можете писать мне, когда захотите.

[10:02] Грейс: Я часто бываю одна.

[10:04] Грейс: Как там у вас погода?

[10:14] Грейс: Наверное, дождь.

[10:16] Алек: Шел снег.

[10:16] Алек: Но сейчас светик солнце.

[10:17] Алек: Извините, светит, это автозамена.

[10:19] Грейс: Сфотографируйте.

•

Кто-то постучал в дверь. Звонок не работал.

Алек вдруг осознал, что плачет. И давно это?

Он вытер слезы и встал.

По-прежнему шел снег, но к полуночи он прекратится. Никогда надолго не задерживается.

Он распахнул дверь и увидел Купер.

Глава 67

– Зачем ты пришла?

Она замялась, заглянула внутрь. Пахло мясом, вроде как пастой с соусом болоньезе. Странно, когда Купер бывала здесь, то не видела никаких следов готовки.

Уже стемнело, но свет в доме нигде не горел.

– Я… я волновалась. Хотела узнать, как у тебя дела.

Стоящий в дверном проеме Алек казался каким-то низким. Когда они только познакомились, он был высоким и крепким, даже солидным. Щетина на подбородке, беспокойный взгляд, полный вопросов…

В те первые дни Купер увидела его с разных сторон: и его нервозность, и беспокойство, и опасения по поводу работы, и стремление делать все, как положено. Прошло несколько недель, год близился к концу, и все эти черты бесследно исчезли.

Пусто. В Алеке ничего не осталось.

Он развернулся и пошел обратно в дом, оставив дверь открытой.

Купер последовала за ним и включила свет. Сняла пальто, повесила на руку. Размотала длинный и широкий серый шарф.

– Разуваться?

Алек молча прошагал на кухню. Зашумел чайник.

Купер сняла обувь и застыла у дивана. Сесть или постоять? Пойти за ним на кухню или ждать здесь?

В итоге решила подождать стоя.

Наконец услышала его хриплый голос.

– Чаю?

– Лучше кофе. Давай сама сделаю, если ты…

– Без молока и без сахара?

– Да, черный подойдет.

Через какое-то время Алек принес кружки с кофе, по одной за раз. В свою добавил молоко и два кусочка сахара.

Купер обвела комнату взглядом.

– У тебя тут, э-э… – Она нахмурила лоб, потом слегка улыбнулась, пытаясь устроиться поудобнее и не зная, что сказать. «Очень мило?» Купер раз десять приходила сюда без разрешения Алека и все равно не представляла, какие слова подойдут для описания этого места. – Извини, я не мастер комплиментов по этой части.

– Ничего страшного.

Они молча пили кофе. За окном набирала силы метель, в воздухе кружили большие пушистые снежинки.

– Из-за вас… – сказал Алек,