Игра законом - Роман Симоненков

– Я знаю только одного человека, который сможет наверняка вернуть этому человечку разум, – спокойно присвистнула знахарка. – Живёт он недалеко от Малоярославца, я нарисую дорогу. Давно от него весточки не получала, но то, что в мире мёртвых его нет, я знаю точно. Последние километров двадцать ехать надобно на лошади, машина не проедет. Техника дорогу не найдёт, покружит закружит по лесу, что не выберетесь, – закончила старушка и двумя перстами озарила пространство.

Спустя двое суток дорожные приготовления были завершены. Отец вышел провожать процессию и потом очень пожалел об этом. Веревки впивались в юную плоть, и трём взрослым мужикам с трудом удавалось сдержать звериный напор подростка. Рёв мотора заглушал скрежет зубов, который крошил кальций в мелкую пудру. По лицу уже тронутого сединой мужчины покатились крупные как град слёзы. Он долго стоял на холодном осеннем ветру, глядя вдаль. Давно исчезли пыльные облака, поднятые колесами председательского уазика, которому было суждено трижды за 150 километров пути словить на дороге гвозди и болты.

В Малоярославец прибыли около полудня. Председатель хозяйства по телефону вроде бы договорился с местным колхозом на выделение лошади с повозкой. Однако объяснить цель поездки и точное месторасположение было просто невозможно. Оставалось рассчитывать, как всегда, на авось и сердобольность простого русского человека. Мальчишка выпадал из действительности только при виде родного батюшки, поэтому решили разыграть небольшой спектакль о потере двигательной способности нижних конечностей подростка, который всё-таки оставался ребёнком и с удовольствием включился в предложенную игру.

Через три часа одран по имени Татош тащил повозку по просёлочным большакам. Тощий конь только внешне казался жалким и изможденным. Аскетично наклонив голову вниз, он монотонно тянул груз, несмотря на крутые перепады рельефа местности. При резких подъёмах лишь слегка накренённая набок голова выдавала сильное напряжение животного.

Мать постоянно проговаривала себе под нос названия населённых пунктов с нарисованной знахаркой миникарты. Первый раз за день по-настоящему повезло. Извозчик представился как Лобатый. Он оказался местным заядлым грибником, который не единожды проверил каждую рощицу в сутках ходьбы вокруг. Взглянув на карту, он сразу определил место и даже немного её отредактировал.

– Я до самого конца доехать не смогу, – сообщил грибник, – там гиблое болото. Болота уже давно нет, но название осталось, и оно до сих пор себя оправдывает. Я однажды нашёл там старый поржавевший до дыр велосипед, пристёгнутый вокруг дерева цепочкой с замком. Куда делся хозяин? В наши дни такими дорогими подарками хозяина леса не одаривают.

Пытаясь угодить потенциальному поводырю, мать развернула дорожную сумку, с запасом набитую копчёным салом, жареной курицей и утренним душистым хлебом. В обед манящий запах домашней еды не позволил извозчику даже для приличия отказаться от перекуса. Один из сопровождающих мужчин очень кстати прихватил с собой небольшую фляжку с коньяком. Спиртное, как это обычно бывает, снизило контроль языка, и Лобатый совсем озадачил и без того неуверенных путников.

– А я вообще там никогда не видел ни деревни, ни хуторка, ни даже охотничьего домика. Там очень большой овраг, метров двести вниз. На другую сторону никак не перейти. Если на нашей стороне дедушку своего не найдёте, в обход больше двадцати километров придётся топать. – И, подумав немного, спросил:

– А вы, поди, старца какого ищете?

– С чего ты так решил, мил хозяин? – переполошилась матушка. Времена были советские, мало ли, кому извозчик потом сообщит. Подумает Анастасия, что на беду свою навела их сюда.

– Да ты не пужайся, сестра, – разглядев в глазах женщины неуверенность, буркнул мужичок, – благословенная земля у нас тут. Старцев с давних времён живёт много, и люд добрый приезжает к ним за советом и помощью. Преподобный Пафнутий родился недалеко от города Боровска. Родители его, Иоанн и Фотиния, и ныне покоятся в часовенке на холме, в прямой видимости Пафнутиевой обители.

– Слава Богам и Предкам Наша, – взмолилась женщина. Сам ведаешь, всякий люд бывает.

Лобатый, конечно, уловил старославянские призывы женщины к родным Богам, которые составляли единство во множестве. «Муравьев много, а муравейник – он один», – подумалось ему.

– Понял, чего переполошилась так, – взмахнул руками мужичок. – Я вере любой терпим, сестра. Да и Старцы, мне батюшка сказывал, не принимают душой ни одну из религий и в то же время есть олицетворение всех их вместе взятых. Религия – это всего лишь проекция веры. Для каждого народа, времени и места. Вот Христос захотел понести проекцию веры в иудею… И что из этого получилось?.. Старец духовен и умудрен, чистый душою и способный наставлять других. Ради этого к ним и идут за советами не только свои монахи, но и миряне разных вероисповеданий, со скорбями, просьбами и грехами, ищущие утешения и наставления.

– Я тоже Иисуса почитаю, только немного не в том качестве, в каком нам его народные иудейские сказки представляют. Я вообще против слепой веры. Глупо же верить, что человек от куста заповеди получил. Обидно, когда людям голову морочат, используя святыни для собственных низменных целей. А старцам, видимо, дан наивеличайший дар. У них, кроме физических очей, есть ещё око духовное, перед которым раскрывается душа людская. Прежде, чем человек подумает, прежде, чем возникнет у него мысль, они уже видят ее духовным оком, даже видят первопричину зародившейся такой мысли. От них не сокрыто ничего. Но мы имеем право сказать – не знаем, к кому дорога сегодня нас ведёт, может, к старцу, а может, и к колдуну.

– Вот оно как, – насторожился Лобатый и замолчал.

Путников разморило. Мальчик и двое блюстителей кемарили в повозке под мерный стук дорожных канавок.

На подступе к лесу погода начала резко меняться. Подул сильный, пронизывающий ветер, склоняющий кроны могучих обитателей леса. На них надвигалось огромное темно-синее пятно, выталкивающее голубые небесные просветы в стороны, и это не сулило ничего приятного. Через двадцать минут езды по лесной накатанной колее одран встал как вкопанный. Лошадь стала сильно напоминать осла. Сначала добрые привады хозяина, а потом хворостина не заставили животное сдвинуться ни на метр.

– Мы в полукилометре от места, указанного на плане, – оправдывался Лобатый, не хочет скотина дальше двигаться. Не пойму, что с Татошем, первый раз такое за много лет. По моим соображениям, дорожка эта вас выведет туда, только не знаю сам, куда. Я тут подожду, не бросишь же глупое животное.

Внезапно небосклон заполнился пугающей чернотой. Мощнейшие потоки воды бурными ручьями прокатывались по дороге, а одежда на путниках промокла за две минуты. В нескольких метрах впереди, вслед за оглушающим грохотом со свистом треснуло и переломилось гигантское дерево, перегородив дорогу. Всё-таки животные имеют какое-то непознанное человеком чутьё. По лесу гулял шум листвы, по которой лупили миллионы капель. Искать укрытие уже не имело смысла. Тропинка уводила людей вглубь леса. Раскаты грома накатывались сильнее и сильнее. Видимость была как в полуночных сумерках, темень, не более пятнадцати метров.