Внешняя политика Священной Римской империи в X- XI веках - Дмитрий Боровков

В тот же год, упомянутый граф Одо из Франции, совершив вторжение в область императора, в некоем месте[465] герцогом Лотарингии Гоцело, и его сыном Готфридом[466], и графом Гебхардом, и войском епископа Меца, сошедшимся с ним в сражении, был убит при попытке бегства[467], и его знамя, отправленное цезарю в Италию, послужило свидетельством гибели врага. В это время император чрезмерно стеснил миланцев и так как укрепления города, в древности укрепленного и весьма населенного, взять не смог, то, что было вокруг, огнем и мечом разорил.

Тем временем, пока император осаждал там некий замок святого Амвросия, расположенный возле Милана, который называется Курбит, случилось то, что многие считали за чудо. В святое воскресенье Пятидесятницы[468] перед третьим часом из очень ясного неба стремительные потоки [воды] извергались столь сильно с раскатами грома, что большая часть людей и лошадей в лагере погибла. Некоторые из-за сильного страха в умопомрачение пришли, так, что лишь спустя несколько месяцев едва к ним вернется разум. Когда же прибыли те, кто находились за пределами лагеря, то никто не видел и не слышал чего-либо такого, о чем говорили[469].

В это же время император даровал миланское архиепископство миланскому канонику Амвросию, хотя тому было мало пользы от этого дара, ибо миланские граждане, то, что имел этот Амвросий на их территории, разоряли и своего архиепископа Гериберта до самой его смерти с почетом удержали[470], но все же, с милости короля Генриха, сына императора, о чем, если Бог изволит, я в будущем расскажу полностью в «Деяниях» короля.

В это же время папа[471] поспешил навстречу императору в Кремону и, принятый им и отпущенный с почетом, в Рим возвратился. Император распустил войско по областям, сам же в гористую местность удалился по причине ее прохлады, поскольку в это лето стояла сильная жара.

В том же году, собрав войско зимней порой, император, перейдя через По, пришел к городу Парме, там отпраздновал рождество Господне перед началом 1038 года от воплощения Господа. В самый день рождества Господня[472] между тевтонами и пармскими горожанами случилась большая распря и некий очень храбрый муж Конрад, изготовитель кушаний императора, вместе с другими был убит. Отчего разгневанное войско с мечом и огнем атаковало горожан, и император после пожара большую часть стен распорядился снести, дабы это разрушение указывало другим городам на то, что их дерзость не осталась безнаказанной.

Оттуда император, перейдя через Апеннинские горы, направился в Апулию, императрица же ради молитвы прибыла в Рим, а оттуда возвратилась к императору. Император же, придя к границам своей империи, в Трое, Беневенте и Капуе и других городах Апулии установил закон и справедливость; разногласия, которые были между чужеземными норманнами и местными жителями успокоил одним повелением и, уничтожив все нарушения в провинции[473], счастливо возвратившись, прибыл в Равенну. Там, расположив осадные сооружения и засады против миланцев, которые все еще были мятежниками и, приведя остальные дела по королевству к своей воле, решил вновь увидеть родину.

В это время из-за чрезмерной жары сильная эпидемия чумы на войско напала и не пощадила никаких возрастов, никаких людей. Там королева Кунелинда, супруга короля Генриха, в пятнадцатый день до августовских календ[474], едва вступив на тропу жизни, умерла, оставив только одну дочь от короля, которую после отец, отдав Христу, велел посвятить в аббатисы[475]. Сын императрицы Герман, герцог Швабии, юноша с хорошими способностями и решительный в военных делах, пораженный той же язвой, скончался на руках искуснейших лекарей в пятый день до августовских календ[476], не без большого ущерба для империи.

В этом месяце, также как и в следующем, большинство из многочисленного войска от той же болезни погибло. Юное и нежное тело королевы, набальзамированное благовониями, отправленное в Германию в сопровождении короля и императрицы, было погребено в склепе Лимбурга. Относительно герцога было решено, чтобы [его тело] в швабский город Констанц было отвезено, но из-за жары, слишком препятствовавшей [этому решению], он был погребен в Триденте.

В тот же год умер Стефан, король Венгрии[477], оставив королевство Петру, сыну своей сестры[478]. Вернувшись в Баварию, император расстроенное войско восстанавливал лечением и внушением и, после того как нашел все государство озаренным безоблачным миром, в том же году осенью пришел в Бургундию и, призвав всех князей королевства, имел с ними всеобщий совет и тогда первой заставил Бургундию вкусить давно бездействовавшего, почти уничтоженного закона. По прошествии трех дней всеобщего совета, в четвертый день, когда первые люди королевства, вместе со всем народом, одобрившим и просившим, император бургундское королевство своему сыну, королю Генриху, передал, и ему на верность вновь присягнуть приказал. Когда епископы вместе с остальными князьями в церковь святого Стефана, которая находилась за капеллой царя Солодора, его сопровождали, то гимнами и божественными песнопениями Бога прославляли, народ же, восклицал и говорил, что от мира мир бы родился, если бы король вместе с цезарем воцарился. Вернувшись назад через Базель, император прошел Восточную Франкию и Саксонию, а также Фризию, укрепляя мир, снова устанавливая закон.